Но Кай все опасения его развеял. Он сжал с готовностью ладонь Дерека и с просто-таки кошачьим любопытством дал потянуть себя прочь из спальни.

“Что я делаю”, – без вопросительных интонаций думал Дерек, ведя покорного любовника в темноту просторной гостиной, где наглухо задернутые гардины жемчужно-серого цвета скрывали панораму раскинувшегося под ними мира.

Он намеренно не включал свет, решив, да почти интуитивно захотев предложить своему обиженному любовнику-тени сюрприз: нечто совершенно иное, совсем не приправленное чувственностью и острым запахом секса. Словно альтернативу извинению, которое никак не срывалось с волчьего языка.

Что вообще маленький Кай видел, кроме его члена?

Что ощущал кожей, кроме мягкого поглаживания сатина простыней после грубых касаний любовника?

И может было это ошибкой, которую Дерек не смог бы оправдать в будущем даже своей психиатрической неосведомленностью, но переживать об этом он не собирался, особенно сейчас, когда рядом с ним стоял голый и растревоженный интригующими обещанием волка мальчик, с испугом заглядывающий ему за плечо.

Дерек нащупал на столике пульт и с детским предвкушением нажал на круглую кнопку пальцем, чувствуя, как Кай прижался к его спине и затаил дыхание...

...Когда Дерек покупал этот громадный лофт, он конечно же знал – комплекс, задуманный архитектором в нежилой части города, всегда будет живым противостоянием и полной противоположностью остальной спокойной архитектуре Бикон-Хиллс.

Старая застройка города была уютно-буржуазной и, отдаляясь от центра, все больше прижималась к земле, уже на самых окраинах не возвышаясь дальше второго этажа. В таких коттеджных кварталах, считавшихся жильем эконом-класса и проживал до недавнего времени его Стайлз.

Но город рос, земли вблизи роскошного Фриско скупались застройщиками, и результатом некоего эксперимента и стал тот самый архитектурный комплекс, в котором Дерек купил себе квартиру. Территориально он располагался не в черте города, стоял обособленно, и будто бы тянулся своими высокими точками небоскребов к близким городам-гигантам – Сан-Франциско и Лос-Анджелесу.

Они были прекрасно обозреваемы с высоты двадцать седьмого этажа, с самой высокой башни, где цены на приобретаемое жилье были самыми неприличными.

Дерек, конечно, купил самый роскошный вариант лофта, на самом высоком этаже, в самой высокой башне, которую и выстроили первой. И пока стояла она, окруженная несколько невыразительным пейзажем остального недостроя, жители консервативно настроенного Бикон-Хиллс успели прозвать её за высокий шпиль Замком Темного Властелина.

Дерек слышал несколько раз, как мальчишки упоминали вскользь имя какого-то мифического колдуна, но естественно, его не запомнил. Он прекрасно знал, когда комплекс будет достроен полностью, ценник взлетит еще больше и тогда, если житье под небесами осточертеет ему полностью, он сможет выгодно продать свои подорожавшие покои какому-нибудь богачу.

Но поднебесный чертог не надоедал.

Родственники, правда, не оценили.

- Слишком высоко, – высказала мнение Талия.

- Высоко. Слишком, – констатировали Кора и Лора.

- Слишком читаемо, Дер, – проницательно заметил дядя Питер, правильно угадав в дорогой покупке прежде всего желание племянника показать престиж владельца. И даже смело предположил: – Спорим, съедешь с такой высоты через месяц?

Но Дерек так и не смог покинуть квартиру под облаками, напичкав её гаджетами и обставив в собственном вкусе. Пока заморачивался с дизайном, с теми самыми бесшумно разъезжающимися гардинами на дистанционном управлении, открывающими вид на панораму калифорнийских холмов, были достроены остальные части ансамбля, проданы множество квартир и потихоньку страшный раскопанный котлован, дымящийся днем и ночью, превратился в красивейший архитектурный комплекс; наполнился жильцами, магазинами, бутиками, спорт-клубами... Стало уютно и обжито. Но в старом Бикон-Хиллс райончик так и продолжали называть странным сказочным прозвищем, приклеившимся к нему намертво.

Дерек, зная, как выглядит сейчас далекая панорама горящими огнями Фриско, вспомнил то время, когда он наслаждался первым впечатлением Стайлза, прилипшего к толстому стеклу лбом. Его распахнутые от восхищения глаза отражали многочисленные звезды, искусственные и настоящие, сияющие так близко в ночном августовском небе, что казалось – их можно достать рукой.

Поэтому сейчас, нажимая на волшебную кнопку, Дерек не дыша косил глазом на замершего голого Кая, в это мгновение познающего истину, наглядно разъясняющую мальчишке – звезды в глазах бывают не только от сносного оргазма, но и просто так.

Мальчишка дышал тяжело и напряженно, машинально терся о такого же голого своего любовника и смотрел, смотрел во все глаза. Дерек готов был завыть от восторга – так нравился ему этот новый, тянущий в любопытстве шею Кай, забывший их прежние игрища в спальне.

Понимание всей опасности ситуации была Дереком безответственно изгнана из мыслей. Осознавая все риски, он все равно не мог не показывать своему второму мальчику мир, пусть и очень далекий с их двадцать седьмого этажа. Мир, который никогда не станет к Каю, навечно запертому в спальне, ближе.

Но почему-то этот мальчик, подобно Питеру, исключив романтические ахи, оценил увиденную картину весьма прозаично.

Жарко и восхищенно он прошептал своему любовнику:

- Ну нифига ж себе, высота!.. Наверно, стоит адски дорого...

Дерек с изумлением глянул на облизывающегося своего мальчишку и не успел ничего ответить на неожиданный комментарий, получив в лоб еще одно умозаключение своего догадливого:

- Ты что, миллионер? – и цепко окинув освещенную звездами обстановку гостиной, Кай выдал уже более уверенное: – Миллионер. Точно.

Спальня, так знакомая ему, была обставлена ничуть не хуже.

В спокойной серо-белой гамме в тон волчьей шкуры, она мелкими, но очень показательными деталями просто кричала о том, что хозяин богат или хотя бы прилично обеспечен. Но почему-то именно здесь, в этой темной гостиной, перед живым экраном, транслирующим жизнь западного побережья он-лайн, Кая посетила верная догадка о неплохих доходах его парня.

Такие панорамы с верхних этажей обычно показывают в мелодрамах с присутствием любовника-миллионера. Они, эти мыльные оперы, до банального скучны и предсказуемы, и все же заставляют зрителей затаивать дыхание и глупо мечтать о том, что когда-нибудь и в их жизни случится похожий красивый роман под самыми небесами...

Откуда в Кае было столько штампов, Дерек не понимал. Без всяких иллюзий о высоких чувствах между ними чувствовал теперь уже вполне намеренное трение пушистой ляжки о свою. Чувствовал твердость касающегося члена и четко понимал – энтузиазм мальчишки подпитан не красотой раскинувшегося перед ним мира, который Дерек так щедро хотел предложить ему, а осознанием его собственной, неплохой кредитоспособности. И жалость, сожаление об их однообразном чувственном прошлом, они куда-то ушли, едва Дерек идентифицировал в Кае новые черты, такие же неприглядные, как и прежние. Внезапно захотелось просто потрахаться. Мозг, будто лишившись морального предохранителя, перестал рефлексировать. И маленький чуткий зверёныш почувствовал это так же хорошо. Он снова криво заулыбался, отсканировав в своем парне его переключение в режим сексуального натиска.

Пропел, зараза маленькая:

- Давай поебёмся в этой комнате? А? Под звездами...

В предложение своё вкладывал настолько пошлый простецкий смысл, что Дереку на контрасте вспомнилось, как здесь же, перед ликом вселенной, глядящей на них, влюбленных, стояли они в обнимку со Стайлзом, и им почему-то хотелось лишь нежно говорить друг другу глупости, обещать и клясться в любви...

Иной раз в простоте – вся прелесть. Иной раз нужно быть просто примитивным зверем. Бессловесным и действенным. Зная, что именно это изгонит бесов и снова вернёт тебе то, в чем нуждается душа, влюбленно отрываясь от грешного тела.