- Давай не будем, Стайлз, – хватило Дерека на глупые препирания, хотя он знал – мальчишка уже выстроил в голове график его эмоций, которые сейчас и разложит на атомы.

- Нет, будем, – возразил Стайлз. – Мне просто интересно, что еще ты можешь рассказать мне о нём, кроме... Ну...

Это немного детское любопытство Стайлза, оно как-то само собой исключало откровенно сексуальные темы, хоть Дерек и знал – кроме этих грязных подробностей больше он ничего не сможет сообщить Стайлзу о Кае.

“Ну, знаешь, детка, у него твоя улыбка. И ямочки твои, и смех...”

Дерек понятия не имел, как улыбается второй мальчишка. Перед глазами встала его гримаска с заломленными, как от сильной боли, бровями. С таким лицом Кай кончал, не считая, конечно, ещё весьма громких звуков.

“И иногда он шутит так же потешно. Как ты...”

В горле встал ком. Дерек просто не мог выдавить из себя хоть что-то приличное и потому на ум приходило вот это: сравнения, будто бы с братом-близнецом, давно умершим, и по какой-то нелепой причине приходящему в сновидения именно к нему.

- Вы не похожи. Абсолютно, – сказал он, как мог, спокойно, уже не удивляясь ни этому полубезумному разговору, который допустил, ни тому, насколько подозрительно быстро смирился Стайлз со своим вторым “Я”, живущим в нём отдельной личностью.

- Он очень развратный, Дерек? – каким-то заговорщицким шепотом спросил его Стайлз, с лёту догадавшись о сферах их непохожести.

- Он...

На самом деле Дерек знал, что хочет знать мальчишка. Конечно, Стайлз давно сложил два и два. Он понимал, что если бы Кай не нравился его волку, то вряд ли у них вообще что-либо сложилось. Нельзя заниматься любовью с тем, кто не притягивает и от кого тошнит.

Кай вызывал не тошноту – желание. Он, чёрт возьми, притягивал. Настолько, что Дерек мог не заставлять себя заниматься любовью с ним. Да еще в том стиле, которого со Стайлзом ему было не видать.

- Ты будешь быстро это делать, Дерек? – задал Стилински следующий логичный вопрос. – Ведь раньше, кажется, это никогда не продолжалось долго.

Дерек ждал этого момента, и этого требования. Стайлз однозначно хотел, чтобы его добровольное беспамятство ограничивалось непродолжительным промежутком времени. Но секс такая штука, что иногда, особенно с развратным партнером, ты не укладываешься в отведенные тебе десятки минут...

- Так как? Тебе же хватит пары часов? – задал теперь Стайлз вопрос конкретнее.

У Дерека был вариант избежать неприятной темы. Размыть объяснения так, чтобы они выглядели снова каким-то неопределённым романтическим бредом. Но раз уж они говорили откровенно, практически как деловые партнеры, то он не стал жалеть своего оппонента. Сказал, как есть:

- Ты прекрасно знаешь, Стайлз, что именно возвращает тебя из беспамятства, – еще бы чуть-чуть и Дерек заговорил фразами, больше подходящими магическому миру фейри и колдунов. Но ситуация требовала точных формулировок, хотя именно они и не ложились на язык. – Когда появляется... он, мне нужно доставить... ему эмм...

- Ты должен трахнуть его так, чтобы двойник кончил, – услужливо подсказал Стайлз с каменным лицом, и Дерек покраснел, хотя раньше не замечал в себе такой способности.

- Да, – кратко подтвердил он, – и это не всегда происходит быстро. Пойми, секс... Я стараюсь... очень... стараюсь...

- О, да, – нехорошим голосом протянул Стайлз и скривился. – Я заметил.

Он снова потянулся к вороту футболки и показушно почесал подсохшую корочку выглядывающей царапины. Как будто хотел Дерека вывести из себя, не замечая, что волк и так уже кипит.

- Если не прекратишь сейчас, детка, то дальше мы не сможем вообще ничего обсуждать, – уже немного зло проговорил оборотень, чертя в листе, который так и оставался почти чистым, какие-то агрессивные узоры.

- Прости, – слишком легко извинился Стайлз, объясняя то, что и так было ясно с самого начала: – Просто меня от этого жуть как выворачивает.

Что мог сказать на это Дерек? Что ему жаль? Того, что эти два, так непохожих друг на друга мальчишки никогда не смогут познакомиться? Что если бы он мог, то изыскал какое-нибудь колдовство, чтобы соединить их в одно целое?

- Я обещаю, что это будет пролетать для тебя быстро, – сказал он Стайлзу, уже не зная, правильные ли слова говорит. Более конкретно пообещать быстроту сеанса с Каем было уже труднее. – Ты не заметишь, как снова очнешься в моих руках.

- Надеюсь, Дерек, – кисло и без энтузиазма кивнул ему Стайлз, добавляя еще одно условие: – Вы только не очень-то сильно играйтесь, а то, знаешь, это тело у нас с ним одно на двоих...

Они все же через какое-то время нашли в себе силы поговорить сухо и безэмоционально. Листок Дерека заполнился пунктами почти полностью за полчаса.

Там были условия с его стороны, и со стороны Стайлза.

Намеченный день недели и запасной тоже.

Договоренность о возможной спонтанности, а не о скучной механике действий. И обсуждение этого пункта Дерек подхватил с усиленным рвением. Он просто развязывал ему руки, не заставляя совершать однообразные приемы, которые со стопроцентной точностью выдергивали бы из забвения Кая.

- Я буду самим собой, – увлеченно вещал он, – не буду сдерживаться и осторожничать. Получится... метаморфоза – хорошо, а если нет – плакать не будем. Правда?

Стайлз слушал с несколько досадливой усмешкой, подмечая абсолютно все нюансы в откровениях своего парня. Конечно, успешно вычленил истину, как настоящий Шерлок.

- Так значит раньше ты не был самим собой со мной, так? – уж очень проницательно для шестнадцатилетнего поинтересовался он у Дерека. – И вся твоя нежность, она была вракой?

“Какое смешное слово”, – еще подумал Дерек, почувствовав в вопросе Стайлза упрек и одновременно восхищение его выдержкой, которая, как оказалось, была никому не нужна.

- А мне всегда в порнушке нравились жесткие сцены... – мечтательно закатив глаза в потолок, произнес его маленький любовник, занеженный, заласканный своим волком до рвоты. – Всегда хотел прочувствовать это на себе, да только не думал, что доставаться будут мне не страстные игры, а синяки и причинно-следственная боль в заднице...

- Неправда, – топорно возразил Дерек. – У нас с тобой был приличный секс.

- Ага. Секс, – язвительно подхватил мальчишка. – Тот самый, когда я видел, как сильно ты сдерживаешь себя. Поверь, мне это нифига не нравилось.

У Дерека в очередной раз не нашлось слов.

Наверно, очень обидно было желать то, что тебе недоступно. Что отбирает у тебя какой-то двойник, превращая ситуацию в театр абсурда, где нежность – ненавидима, а грубость – желанна и совершенно недосягаема.

- Ну ладно, – опять сменил тему Стайлз, легко согласившись с нелепыми условиями. – Тогда и я смогу по пятницам выделывать всякие штуки. Ну, понимаешь, провоцировать тебя, да?

- Угу, сможешь, – немножко снисходительно согласился Дерек, зная, что даже если бы это и не было под запретом для Стайлза, то вряд ли он использовал вседозволенность в своих сексуальных провокациях. Дерек уже представлял это – новые смешные, робкие, неумелые завлекалочки своего неопытного мальчика, который сам признался ему, что соблазнять не умеет.

- Уж я-то оторвусь по-полной, Дерек, – грозился Стайлз и даже стал улыбаться. – Я сделаю с тобой тако-ое...

- Что же?

- Всё.

От этого зловещего предупреждения у Дерека отчего-то поджались яйца. Угрожающий ему Стайлз был очарователен, и оборотень вдруг пожалел, что сегодня не пятница, и даже не четверг. А потом понял, что это к лучшему. Наверно это хорошо, что сегодня он всю ночь будет любить именно его, сдерживаясь и смотря, как сдерживается и Стайлз от своих неразрешенных в этот день недели провокаций, кусая губы до крови.

...”Мы чертовы мазохисты”, – бездумно витало в голове чуть позже на особо глубоких, медленных фрикциях.

Стайлз как специально сжимал ягодицы, и Дерек вдавливал свои бедра в них с усилием, которое ему нравилось. Сопротивление – ленивое, еле уловимое – оно было восхитительной дополняющей к полной безропотности любовника, когда Дерек после их деловой битвы настоял на сексе.