Дерек не осознавал этого, медленно вдавливая кнот в извивающегося под ним любовника. А Стайлз стал кричать. Пока еще тихо и неразборчиво. Он умолял волка остановиться, и было непонятно – почему. От боли или же от страха быть вновь потерянным в своём чертовом, безумном зазеркалье? Дерек, анализируя после этот ужасный случай своего срыва, считал, что именно доставляемая боль могла отрезвить Стайлза, не дав сорваться в собственное безумие и в этом виделось некое избавление от перевоплощения мальчишки, от появления его двойника.

Но Стайлз кричал не от боли и страха. Дерек понял это, когда зарылся рукой под его живот и нащупал твердый эрегированный член.

Нельзя насиловать человека и этим доставлять ему удовольствие. Нельзя делать больно и заставлять кричать от наслаждения. Или... можно.

Дерек с возрастающим ужасом схватил его за шею, почти душа, и вывернул лицом к себе насколько это было возможно.

Половинка бледного овала была в слезах. Пятна на коже щеки – ярко-красными, неприглядными. Длинные ресницы Стайлза торчали мокрыми иголками, красиво, по-девчоночьи обрамляя темно-вишневый глаз, который косил сейчас на Дерека почти что насмешливо.

Дерек наугад толкнулся сильнее, вгоняя еще больше уплотнившийся узел в дырку, растягивая её сильно и на пределе возможностей. Он не отрывал взгляда от лица своего парня, считывая малейшие изменения, желая их видеть, запечатлеть в памяти, запомнить момент метаморфозы, пока сам был способен соображать. И эта способность волчьего, затуманенного желанием мозга улетучивалась с каждым миллиметром, на который продвигался его огромный узел внутрь мальчишки.

Когда он с влажным чмоканьем полностью вдавился в Стайлза, Дерека накрыло оргазмом. Первый раз таким, всего лишь от одного тычка в задницу партнера. Он бился внутри тела, выворачивая слизистую Стайлза наружу, и крепко держал его за шею, не позволяя отворачивать лицо. На нем вскоре застыло странное, небесно-отстранённое выражение, появляющееся в минуты сильной боли, которую невозможно терпеть. Стайлз шарил рукой позади себя, пытаясь достать то, что таранило его задницу и одновременно подмахивал. Делал это как будто во сне. Потом ресницы его затрепетали, зрачок расширился до ненормальных размеров, глядя в какую-то только ему видимую пустоту, и рука, которой Стайлз отбивался, перестала отбиваться, упав на простынь плетью. Мальчишка издал протяжный, чувственный стон и собственноручно развел свои сжимающиеся еще секунду назад ягодицы руками. Дерек опустил взгляд туда, вниз, сходя с ума от развратной картины, вбиваясь уже нечеловечески сильно и глубоко повторно набухшим членом, и снова перевёл взгляд на лицо мальчика.

- Блять, как же давно ты меня не трахал, Дер, – сказал этот мальчик похабным голосом. – Как же... больно! Как хорошо!..

Дальше Дерек не хотел слушать, потому что заранее знал, что услышит.

Он узнавал эти интонации, эти фразочки и пошлые словечки. Вслушивался в обертоны изменившегося голоса, понимая – ему нравится. Ему тоже хорошо. Не понимал лишь – от чего. Возможно, от всё сгущавшегося в спальне специфического запаха анального секса – немного грязного из-за очевидной причины, но и сладкого тоже. Этот запах, мясной, плотный, он ясно отражал происходящее между ними физическое действие и нравился волку безумно. Член находился в тугом кольце растянутого ануса по самое основание, а кончиком буравил яркую слизистую кишечника – мягкую и податливую, становящуюся сжимающимся туннелем, когда любовник под ним приближался к своему оргазму, и все его внутренние органы начинали неистово пульсировать.

Это просто секс, уверял себя Дерек, уже кончивший раз и сейчас позволявший себе просто поиграться с натертым анусом любовника, вытягивая из него свой так и не сдувшийся узел с громким непристойным звуком.

- С-сука-а-а... – шипел под ним мальчишка, сам насаживаясь на выдернутую из его внутренностей шишку, чем совершенно точно делал себе больно. – Еба-ать, как хорошо!..

Себя ненавидеть было бессмысленно. И наслаждаться, забыв всё, не получалось тоже. Дерек не мог выбрать ни одну из столь полярных эмоций, когда под ним был его мальчик. Его второй мальчик, с дьявольской яростью отдававший ему своё тело.

Кончал Дерек повторно долго и уже не так бурно. Скорее, просто выплескивал накопившиеся запасы спермы, её излишки в подходящий резервуар. Метил изнутри пару и чувствовал, как вновь возвращается в человеческое обличье.

Мальчишка был всё еще возбужден. Он требовательно ерзал на спадающем узле, да еще болтал, не затыкаясь.

- Мне кажется, ты очень давно не был со мной, Дер. Так долго заставил ждать. А я, знаешь, соскучился.

“Это всего лишь секс, животные инстинкты” – продолжал успокаивать себя Дерек, переворачивая Кая к себе лицом, видя, как лицо это неуловимо изменилось от смены личности.

А маленький монстр не унимался.

- А мне понравилось с узлом, хотя было чертовски больно, – сказал Кай, демонстративно разводя колени, показывая себя и свою натруженную дырку. – Сегодня ты почему-то не побоялся сделать это. Понял, наверно – как мне нужно, чтобы...

Он не успел договорить, Дерек сжал в пальцах его горло, заставив захрипеть и выгнуться еще больше. Склонился к напряженному члену, взял в рот, шаря другой рукой между ягодиц мальчишки и стараясь не слушать.

- Давай, Дер, не стесняйся, не для того я ждал так долго, и так... скучал... Черт... Соси... Да... Еще, милый... Вставь пальцы глубже... Да... Да...

Как можно было давить из себя все эти пошлые указания, когда на шее все сильнее сжимались пальцы, Дерек не понимал. Не понимал и излишней говорливости своего любовника и с ужасом чувствовал, как именно от этой болтовни у него снова встаёт. Наводит на мысль отыметь его снова. Именно его. Уже не прикрываясь лживыми мыслями о том, что все это – просто секс.

Если бы он мог произнести это, Дерек бы произнес. Признался бы поганцу, что тоже рад его видеть. Но слава богу, рот был занят членом Кая, и Дерек так и не сказал ему, что тоже скучал. Борясь со страхом, с усиливающимся чувством совершённого предательства по отношению к Стайлзу, он сходил с ума, думая о ненавистном Кае, вставшим между ними. О Кае с телом Стайлза, которым двойник так бесцеремонно распоряжался. Дерек старался не думать о том, как будет Стайлзу больно наутро; как снова они поругаются и ему придется выгораживать себя, прикрываясь волком, объясняя Стайлзу очевидное – нельзя было держать зверя голодным. Но и оправдывать себя фактом своего полуживотного происхождения он тоже не мог. Всю жизнь боролся за равное отношение к себе подобным, и надо же, сейчас трусливо позволял себе прикрыться серебристой шкурой...

Член в горле задёргался, Дерек усилил нажим языка и подключил руку. Кай извивался под ним, а на его освобожденной шее начинали проступать синие пятна, четыре с одной стороны и одно, крупнее и ярче – с другой. Дерек же, не обращая внимания на свой стояк, решительно прервал минет и стал дрочить только рукой. Легонько похлопывал поджавшиеся яички Кая, даря им краткие вспышки боли от ударов, и снова смотрел, не отрываясь, на изломанные линии лица приближающегося к разрядке любовника.

- Кончай, дрянь, кончай, кончай же! – шептал, уже не боясь быть услышанным, зная, что ругательство воспримется Каем правильно.

Оно, это дрянное слово, лишь приближало его к финишу, и он застонал от фразы Дерека сладко и предвкушающе.

А Дерек все бормотал и бормотал, называя Кая разными непристойными кличками, пряча за ними только что осознанную истину.

- Я ненавижу тебя, – рычал он, – маленькая, похотливая сука!

“Я люблю тебя!” – пело внутри.

- Еще раз появишься, и затрахаю до смерти! – продолжал он, смотря на то, как от его бесполезных угроз тонкие струйки спермы фонтанчиком выплескиваются из члена на живот мальчишки.

Как глаза его, зажмуренные еще минуту назад, распахиваются и он приподнимается на локтях, пытаясь увидеть всё то, что Дерек делает рукой. А потом голова его бессильно откидывается назад, открывая беззащитную шею с темными пятнами на ней и Кай стонет. Стонет другим, жалобным голосом, умоляя остановиться.