Оргазм случился у него первого, и Дерек впился в подушку клыками, чтобы не поранить плечо Стайлза. Хотя понимал – дело не в боли, от которой он бережет своего мальчика, а в том, что столь темпераментное проявление чувств наверняка может потревожить что-то там в глубине его сознания, вызвав, будто заклинанием, Кая.

Подушка забилась в рот, гася чрезмерно громкий стон, а член еще долго дергался в припадочных спазмах, пачкая руку Стайлзу, пачкая простыни и нижнее белье...

Кай не появлялся. Видимо, совместная мастурбация не была интересна маленькому сучонку так, как более изощренные эксперименты Дерека с ним в постели. И Дерек, мгновенно отойдя от собственного, только что полученного удовольствия, тут же получил удовольствие не менее острое, пронаблюдав сладкую дрожь любимого под своей работающей рукой.

Перепачканные в сперме друг друга, они с дурацкими улыбками пошли в душ вместе, и Стайлз впервые за все время был весел и смешлив. Он стал самим собой, обрадовавшись, как ребёнок, малости, разрешенной для них с Дереком чудовищем, засевшим где-то далеко-далеко в его голове.

Волк внутри Дерека ликовал тоже. И Дерек понимал – раз он позволил ему такое, то зверь не остановится. Он будет пытаться обладать и дальше. Так, как было у них еще несколько недель назад. И это не будут акты совместной мастурбации, волк не потерпит издевательств над собой, он должен будет взять свою пару так, как положено. По-взрослому и до конца. И это всего лишь вопрос времени.

Стайлз больше не протестовал, когда Дерек к нему прикасался. Он боязливо вел плечом, чуя теплые пальцы, поглаживающие его в районе шеи. Убегая на учебу, отвечал смазанным поцелуем, поспешно клюя Дерека в щеку на пороге. Вечерами же старался не светить обнаженными участками тела, выходя из душа. Но глупо было думать, что совместный сон в одной кровати не приведет их к очевидному сексу.

Дерек бы продержался и дольше, чем три дня, он никогда не считал себя несдержанным, невоспитанным псом, готовым покуситься на партнера для удовлетворения лишь своих интересов в постели. Он пытался защищать Стайлза от самого себя. И, да, спал с ним, дурак.

На следующую ночь Дерек проснулся в самый глухой час, почуяв страшный зуд в кончиках пальцев. Дрожание усилилось, когда рядом заворочался спящий мальчишка. Дерек поспешно отвернулся от него, зажмурился, силясь заснуть снова и провалился в какую-то бездну, еще не понимая, как волк забирает последние крохи его разума, подчиняя себе и перехватывая контроль.

Восстановить последующие события было делом непростым, как Дерек ни пытался. Он, кажется, громко стонал, корчась на простынях, сбив с себя одеяло. Он рвал на себе белье, и простой хлопок трещал с ужасным звуком, пострашнее того, с каким рвалась под его когтями собственная кожа.

Трансформация началась внезапно, непредсказуемо. Она в мгновение стала неподвластной хозяину и включила механизм встроенной защиты. Чип раскалился под кожей плеча в секунду и послал в беснующееся тело первый разряд.

Думал ли когда-нибудь Дерек, что будут его усмирять, как дикого пса, с помощью электрической плети? Такой позор не представлялся ему в самых страшных кошмарах. Но впереди был кошмар еще более страшный. Более... мистический.

Дерека било ударами тока, а рядом с ним метался по кровати испуганный, только что проснувшийся мальчишка.

- Дерек, что? Что? Что происходит? Что с тобой? Дерек? – почти кричал хриплым со сна голосом Стайлз. – Тебе больно? Это же он? Твой... чип? Да? Почему? Почему он сработал?

Дереку не хотелось объяснять. Хотелось, чтобы Стайлз заткнулся, спрыгнул с кровати и бежал. Вряд ли ему удалось добраться хотя бы до гостиной – волк не позволил бы уйти, догнал. Да и сам факт этой бесполезной заботы, он доказывал – Стайлз не боится оборотня, пытается помочь. И вероятно именно это спасло Дерека от страшного позора, когда от криков намечающейся жертвы, пусть от криков испуга, а не боли, чип посылал в командный центр сигнал, и оттуда присылали группу крепких парней для физического усмирения.

Это еще практиковалось. В тюрьмах. В гетто. Центров осталось мало, и все же они были. А раз чип был вживлен, то Дерек был точно приписан к одному такому.

Стайлз не кричал и не звал на помощь. Он, дурачок, хотел помочь сам.

- Что мне сделать, Дерек? Чтобы прекратить это? Что? – задавал и задавал он глупые вопросы, уже понимая причины внезапного бешенства своего парня-оборотня.

- Уйди! Убирайся!!! Ну же!!! – кричал Дерек, корчась от нового разряда.

Стайлз и не думал его слушаться. Сидел рядом на кровати, трясся и не уходил. И тогда Дерек сдался.

- Иди ко мне... – прорычал-просипел, превозмогая боль. Превозмогая себя самого, который хотел, несмотря на жжение во всём теле, действительно желал только одного – повалить свою пару на кровать, подмять под себя и отыметь по-животному.

- Может, не надо? – тихо пробормотал мальчишка. – Может, поговорим?..

Он смотрел не в лицо. Испуганно направлял взгляд вниз, на порванные боксеры оборотня, из которых вываливался мощным бугром налившийся член с переполненными яйцами чуть ниже. На члене влажно поблескивала все увеличивающаяся шишка – кнот – который Дерек все два месяца их отношений не осмеливался распускать внутри Стайлза. Берёг его, берёг Кая, хоть тот и кричал, даже в их первый раз, чтобы волк даже не думал жалеть его задницу.

Дерек позволял шишке набухать вполсилы и в самые жаркие ночи, когда Кай был уже растянут достаточно, массировал ему натруженные края отверстия небольшим текущим уплотнением.

Сейчас же узел был напряжен максимально, и Стайлз с ужасом смотрел именно на него.

- Пожалуйста, не надо, – еще успел он проговорить бесполезную просьбу снова, как Дерек, блеснув в свете ночника серебристой шерстью на загривке, с рыком повалил его на матрас.

Дерек, ни разу не ощущавший в своей заднице ничего толще пальца, никогда не мог понять, как мальчики под ним принимают такие объемы плоти. Это всегда завораживало, превращая пассивных партнёров в неких удивительных волшебных существ, которые ради другого человека, да ради него, например, могли трансформировать свое тело под его потребности. Могли предоставить ему непредназначенное для вторжения отверстие и еще наслаждаться этим.

Дерек всегда любил смотреть, как член его растягивает тугие дырки, как натягивается тоненькая кожица, в обычном своём состоянии собранная в коричневато-розовые морщинки, вокруг его толстого ствола, и как этот ствол выворачивает при особо жестких движениях бедер колечко сфинктера наружу.

У Стайлза не было анального секса очень давно, поэтому его анус чуть не скрипел под нажимом, когда оборотень без приготовлений толкнулся в него членом.

Дерек не стал ласкать лежащее на животе под ним тело. Стайлз и без этого был возбужден еще как. Он не хотел такого бурного секса только лишь по одной причине – боялся уплыть туда, где ничего не вспомнит. Но выбора у него не было. У них не было выбора.

Чип успокоился наконец, считав химические показатели взбесившегося организма правильно, и теперь проснувшегося волка одолевало невыносимое желание совокупления. Чисто животный инстинкт, с которым шутить не стоит.

Чтобы войти побыстрей, Дерек развел Стайлзу ягодицы руками, растянув и розовую дырку, обильно сплюнул туда и ввел головку, нависнув над мальчишкой на руках. Стайлз глухо застонал и дёрнулся. Было, наверно, больно. Но не так, когда пенис Дерека вошел почти до конца, остановив движение вглубь и дело дошло до узла.

Вставлять сам узел было неправильной, мучительной практикой, да почти наказанием, потому что диаметр его намного превышает диаметр самого члена, но Дерек уже не мог остановиться. Он не собирался жалеть мальчишку, сорвавшись в свое животное состояние так внезапно; став зверем, выпустив на волю свою вторую сущность.

Разве понимал он, как сильно сейчас напоминал самого Стайлза, странного душевнобольного мальчика с двумя личностями внутри хрупкого тела?