Зайдя в квартиру, Дерек сразу же втянул ноздрями воздух лофта, почуяв, что Стайлз там. Он, по обыкновению, валялся в гостиной среди тетрадей и учебников. Грыз.

Дерек улыбнулся, даже не подозревая, как начинает уже в уме сложную классификацию, которая в будущем научит его тонко различать этих двоих, вычисляя личность по одной только ей присущим моментам в поведении.

Стайлз любил грызть, Кай – сосать.

Боже, как же он любил сосать! Любой предмет, продукт или же...

Дерек зажмурился, прогоняя образ, потому что сейчас думать нужно было совсем не об этом. Но красивое, любимое лицо мальчишки встало перед глазами, как живое. И Дерек даже выверил ракурс, мысленно смотря на него сверху вниз, не видя свою растерзанную ширинку с торчащим ворохом белья из нее, зато прекрасно – полуопущенный бледный овал со втянутыми щеками.

Кто не мужчина – тому не понять. Эта картина томного мальчишеского лица с прикрытыми глазами и глубокими ямками щек, которые силятся вобрать в себя глубже твой член, она может свести с ума за секунду.

И звуки... Влажные, сосущие звуки, лишенные стонов, они так безмерно чувственны, что закипающее желание диктует тебе заталкивать их подальше в горло с помощью толстого члена...

Дерек стряхнул с себя дурман, понимая – а секса не было уже давно, с того самого момента, как зародились у него подозрения насчет измены Стайлза, и сам он, дурак, наложил табу на прикосновения. Поэтому сейчас, после всего, тело молило о краткой, сладостной секунде маленькой смерти, чтобы забыться в ней хоть на мгновение.

Дерек представил, как без приветствия войдет в комнату к Стайлзу, с упоением грызущему очередной колпачок. Поднимет рукой его голову к своей ширинке, молча попросит отсосать, высвободив член из белья под внимательным взглядом.

Вымажет влажным кончиком текущей головки все его губы в смазке, пошло похлопает тяжестью своего органа по высунутому языку и, закрыв глаза, протолкнёт его внутрь, в горячий рот мальчишки. Вытрахает до горла, спустит, не вынимая, а потом скажет, что все между ними кончено.

В психологии тоже есть законы, которым она подчиняется.

Всего лишь несколько месяцев, высчитал Дерек, и боль пройдет. Вспоминать останется нечего, забудутся вечера и ночи; разговоры, секс, совместное чтение, встречания-провожания, катания на машине... Дерек знал, просчитывая с чисто психологической точки зрения ситуацию, что расставшись со Стайлзом, бросив его ради будущей своей спокойной жизни без участия в ней мифических или же не очень двойников, освободит себя от предстоящего им двоим кошмара. От шторма, который, возможно, и так разрушит их отношения, их непрочный тройственный союз, о зарождении которого партнёр даже не подозревает.

Прикосновение теплых пальцев к щеке Дерек пропустил. Стайлз, тихонько выйдя в прихожую, тронул его за лицо, заставив вздрогнуть.

- Прости, испугал? – участливо поинтересовался он у Дерека и убрал руку. – Ты просто сидишь здесь, как застывший памятник оборотню-герою, уже с полчаса, мне даже жутко стало...

Дерек только сейчас осознал, что действительно сидит на маленькой банкетке у двери, со снятым одним ботинком и полу-расстегнутой куртке, замерший и зачарованный своими мыслями. И если первая из них, та, которая рисовала в его голове образ сосущего ему Стайлза, была вполне приемлемой, то вторая – о побеге, полностью провальной. Стоило только глянуть на тоненького подростка, который доверчиво смотрел сейчас на своего волка, немного тревожась и совершенно не подозревая, как секунду назад его рот Дерек смело использовал в фантазиях для своего удовольствия, а после цинично сделал ручкой.

- Тяжелый день, Дерек? – еще раз попытался расшевелить оборотня Стайлз и запустил пальцы в шевелюру своего парня, не чувствуя наверно, как у этого парня стоит и как ему охота наброситься на него прямо здесь, в тесной и темной прихожей.

- Не особо, – соврал Дерек и потерся головой о ласковую ладонь. – Будем ужинать?

Совместные ужины, да и вообще еда – они сближают еще как. Дереку особенно нравилось, как можно было дурачиться на кухне, толкаться у плиты локтями, тискаться у мойки и мимоходом вжимать Стайлза в холодную дверь морозилки. Мазать его рот соусом и тут же слизывать его.

Игры помогали стать настоящей семьёй. Стаей. И они неизбежно вели к сексу. К тому Стайлзу, сосущему. Который неминуемо, с каким-то только ему известным волшебством превращался при первом особо похотливом прикосновении Дерека в Кая.

- Как дела на твоих подготовительных курсах? Что сказал экономист, прочтя твой труд по... как там...

Стайлз, смеясь и отбиваясь поварешкой от лезущего через него к специям Дереку, отвечал, напоминая, как называется его реферат и что дела с учебой шикарно.

- А что с выпускным? Ты уже определился, с кем пойдешь на бал, детка? – издевался с дразнящими нотками в голосе оборотень, чувствуя, что занимая себя отвлеченными разговорами, все острее ощущает разливающееся тепло между бедер. Все жарче дышит в маленькое розовое ухо, и – кого он обманывает, сдерживаясь, кого? – хочет, хочет, хочет...

Что там говорил Дитон – вести себя как обычно? Не менять схему, не вызывать подозрений? Тогда при таких рекомендациях он должен был бы уже давно разложить мальчишку на кухонном столе, сорвав с него футболку и спортивные штаны, под которыми, он видел это отчетливо, не было трусов. Член Стайлза интригующе подрагивал под тонким трикотажем, полувставший и четко обрисованный тканью. Щеки раскраснелись от их игрищ, и пусть он не был в сексе достаточно раскрепощенным, этот милый настоящий Стайлз, и не всегда поддерживающим иногда пугающие своей смелостью начинания волка, Дереку хотелось именно его.

Где была та грань, за которой в мальчишке просыпался его двойник? Прикосновение к какой части тела вырывало из другой реальности Кая, который уж точно не стал бы противиться никаким экспериментам в постели, позволяя Дереку делать абсолютно всё. А Дерек... Дерек понимал, что делать это “всё” он хотел бы исключительно со Стайлзом. Такая вот циклическая зависимость, как некая зарождающаяся в его голове теория об их круговороте в постели, занимала его в последние секунды до того момента, когда облизывающийся Стайлз, проглотив последнюю спагеттину, не сказал своим смешливым и одновременно серьезным тоном:

- Хватит думать, Дерек, у тебя даже волосы от мыслей на голове шевелятся.

- Серьезно, что ли? – иронично поинтересовался Дерек у своего парня, – и как ты предлагаешь остановить сей процесс? Есть предложения?

Он не хотел, честно не хотел идти на откровенную провокацию. Но это же так нормально – куда ж нормальней-то? – быть рядом со своим парнем и думать о нём, предвосхищать секс с ним, и то удовольствие, которое еще не притуплено неизбежным привыканием, появляющимся спустя годы отношений, а представляется по-прежнему чем-то удивительно желанным.

Стайлз хмыкнул, молчаливо принимая бой, и, опустил глаза на плотно натянутую ширинку брюк Дерека.

Его, еще не совсем уверенно ориентирующегося в лабиринтоподобных владениях Его Величества Флирта, труднее всего было раскачать именно на вербальные выражения своих чувств. Он мог смотреть на губы Дерека, прося поцелуя, или же опускать взгляд вниз, на его член. И Дереку только оставалось проводить параллели, пытаясь забыть в такие тихие бессловесные минуты начала прелюдии, как грязно, а главное – легко и просто, выражал свои желания Кай.

Не то, чтобы Дереку это безмерно нравилось, но в моменты осознания этих грубых различий между мальчишками он не наслаждался ими, лишив себя заманчивой возможности развлекаться с двумя совершенно разными людьми, а наоборот – стремился приблизить двоящегося Стайлза к единственному возможному, усредненному варианту. Конечно, в этом конкретном случае побеждал Кай. Ведь проще было заставить Стайлза сказать что-либо, нежели заткнуть болтливый рот маленького развратника, вынудив его замолчать.

- Я буду более уверен в твоих намерениях, если ты мне их озвучишь, – прямо сказал он краснеющему на глазах любовнику, забыв, что эта опасная дорога ведет его прямиком в объятия двойника.