- Хорошо, – бесстрастно повторил Питер и добавил, – Талии обо всём я скажу сам, не звони ей.

- Да, конечно, – отстраненно ответил Дерек, понимая, что пришел его черед заботиться и ограждать от ненужного свою маму, охранявшую его от невзгод всю его юность, которая давно кончилась...

- Я могу найти их, парней, что держали Стайлза в подвале, – неожиданно предложил тем временем Питер, проговорив это достаточно быстро, словно боялся передумать.

- А её? – с какой-то жадной надеждой поинтересовался Дерек, осознавая, что голова Кейт Арджент на блюде его устроила бы намного больше.

- Её – нет, – отрезал Питер, – мы ничего не докажем, она будет мстить, а у меня здесь семья. Не вариант.

- Ладно, – легко согласился Дерек. – Хотя жаль.

- Лучше озаботься тем, чтобы тебе никто не помешал совершить задуманное. Или ничто.

Дерек нахмурился, вот теперь немного заторможенно пытаясь понять, про что ему тут толкуют, но Питер уже нажал отбой, скомкано пожелав удачи.

А через минуту все стало на свои места; все тайные знаки, что посылал ему предусмотрительный дядя, они сложились в простую картину, наглядно объясняющую – что делать.

Дерек, кивнув согласно, спокойно допил свой чай, затем вытащил самый длинный на кухне нож из держателя и решительно направился в душевую, где минут двадцать возился со своим многострадальным плечом, на живую выковыривая из него микрочип, который все эти годы был призван сдерживать его волка...

Как это всегда бывает перед важным экзаменом, например, – ты не можешь заснуть или спишь так плохо, что сон кажется явью.

Дерек ворочался, уже понимая, насколько неумело соорудил он повязку на своём плече и как медленно регенерируют ткани, потому что растревожены специальным составом металла, из которого были сделан проклятый чип.

Измазав простыни кровью, измаявшись полусном-полуявью, он добился того, что разбудил Кая, который тоже спал плохо, постанывая во сне, заново переживая свои злоключения.

- Ты чего? – сонно завозился мальчишка, по темноте за окном понимая, что еще глубокая ночь или же раннее-раннее утро.

- Ничего, – шикнул на него Дерек, – спи.

“Как же”, – всем своим видом говорил растрепанный Кай, быстро, как просыпаешься только в юности, очнувшись от тревожной дремоты.

Он подкатился под бок Дереку, голый и горячий, случайно распахнув одеяло и выставив напоказ надпись на груди, за которую мгновенно зацепился взгляд Хейла, потому что на бледном полотне белоснежной кожи она была ярким плакатом, кричащим о том, кому принадлежит мальчишка.

“Моя сука”, – грубо и правдиво где-то в глубине сознания рычал волк, и Дерек впервые за все эти годы наконец-то себя отпустил, пустив трансформацию на самотек, не задумываясь о границах дозволенного чипом и не думая о своем малолетке, который только восторженно пучил глаза, глядя на столь быстрый, почти мгновенный оборот своего парня.

Дерек рычал, потеряв вскоре способность говорить связно из-за вылезших клыков. Он не мог предупредить, что остановиться не сможет, так восхитительно это было – стать самим собой, избавившись от предохранителя. Но Кай своим восхищенным молчанием, в котором не угадывался страх совершенно, только подгонял волка к тому, чтобы перейти в альфа-форму окончательно.

- Какой ты, блять, красивый, – сипел мальчишка, придавленный когтистой лапой к простыням, и Дерек, сквозь пелену, что застилала радужку – алую и невыносимо мутную – видел, как сильно возбудился его партнёр.

Красивый розовый юношеский член стоял торчком, и черт возьми, все это однозначно вело к сексу, который им сейчас был абсолютно противопоказан.

Всё было против них; против обезумевшего от вожделения волка, которому давненько не перепадало. И против спокойно спящего где-то в глубинах своего подсознания Стайлза, которому появляться было сейчас не время. Дерек еле держался, думая, что будет слишком опасно увлечен процессом, чтобы отслеживать степени возбуждения Кая, не дав ему в итоге кончить.

- Нельзя, детка, нам нельзя, – шептал в горячке он и терся, как бешеный, о стройное тело под собой, чуя чистое, незамутненное ничем желание – в запахе мальчишки, в звуках, какие он издавал, в его золотистых бессмысленных глазах, в зрачках которых застыло отражение волка.

- Я не буду, – сквозь шумное дыхание бормотал на это Кай, пояснив, – не буду кончать. Ты не дашь мне кончить. Дерек. Я просто хочу, чтобы тебе и... твоему волку было хорошо.

Он всё понимал, этот казавшийся таким глупым поначалу мальчишка.

Он не хотел уступать Стайлзу право на свое собственное приключение, которого у него никогда не было и пускай могло окончиться плохо, но не давать же прожить его кому-то еще?! И отказаться сейчас от Дерека – такого нового Дерека Хейла – не мог позволить себе тоже.

- Ты что сделал? Дерек? Что? – немного запоздало косясь на плохо, да откровенно никак обработанное, разорванное плечо своего волка, шептал Кай. – Ты...

Дерек не был уверен, что Кая стоило посвящать в нюансы его бывшего апгрейда, хотя и понимал – мальчишка мог свободно оперировать памятью Стайлза и быть неосознанно в курсе.

- Ты эту штуку из себя убрал, да? – брезгливо передернувшись, догадался Кай, а Дерек вдруг отчаянно согласился – и с этим гадливым тоном своего понимающего всё мальчишки, и с тем облегчением в его голосе, с которым констатировал Кай уничтожение стальной преграды между ним и дикой своей собакой.

- Убрал, – тихо признался Дерек, зарычав, и неосознанно собачьим движением встряхнул черноволосой головой.

- Ты будешь самым красивым волком на свете, – завороженно произнес Кай, не отрывая взгляда от нависшего над ним оборотня, бесстрашно ожидая полного превращения, как самого настоящего волшебства.

И пусть звучало это романтично до невозможности, как-то киношно и очень уж сладко, Дерек, как и его большая псина, рвущаяся когтями наружу, уничтожая последние человеческие оковы, сдерживающие его, беззвучно и восторженно завыл; мощным коленом, поросшим черными волосами, требовательно раздвинул любовнику ноги, и так уже разъезжающиеся от возбуждения; нашарил своим же пенисом – тоже очень темным, толстым и отчетливо волосатым, анус мальчишки, слепо толкнулся пару раз, не попадая, но Кай догадливо задрал ноги повыше, подхватив себя под коленки и сильно растянул этой позой себе ягодицы, отчего его морщинистая коричневатая дырочка, вспухнув от усердия, запульсировала и приоткрылась.

- Сможешь остановиться, когда скажу? – спросил напоследок зверя, закатывающего от похоти глаза.

- Постараюсь, – хрипло и уже невнятно, перекрывая голос рычанием, попробовал пообещать Дерек и настойчиво вставил головку.

Минуту он проталкивался по своей смазке, потекшей из уретры обильным потоком, как и должно это происходить у волков. Потом, войдя до яиц, замер, вылизывая Каю шею... Вылизывая ему лицо, рот, соски и все так же не давая пошевелиться, а потом стал неумолимо раскачиваться, вбиваясь в тело под ним медленно, но очень глубоко...

Собственное тело его на одних только рефлексах делало то, что приносило удовольствие паре. Анальный оргазм дело такое, ненадежное, но Хейл успешно справлялся с заданием даже сейчас, когда почти ничего не соображал. Мышцы таза и член делали все за него, машинально заставляя мальчишку стонать громче.

- Дер, Дер, – задергался он под волком, сбивая с ритма и почти выскальзывая из-под него, приподнявшегося на локтях. – Притормози, остановись, ну же!!!

Дерек замер на нем, едва успев пережать мальчишке член – сильно и болезненно задев когтями; так грубо, что Кай взвыл и его розовый перчик мягкой колбаской повис в руке оборотня почти сразу же.

- Чёрт, – психанул Дерек, стряхивая оборот и вдруг понимая, что без сладких стонов любовника, без его содроганий и сжимающихся на члене анальных мышц ему самому кончить будет чертовски трудно. Да почти никак.

Кай виновато заерзал под ним, схватился ладошкой за твердый член Хейла с уже набухшей шишкой узла, начал бестолково дрочить, срываясь на неуместно дикий темп и соскальзывая пальцами к основанию, так много смазки выделилось в процессе.