Перешептывания, недоверчивое хмыканье и одобрительные кивки. Реакция была… разноплановой. Что и неудивительно с учетом разных мнений у собравшихся. И четкого перевеса лично я не наблюдал. А Ди искренне забеспокоилась, прижавшись ко мне всем телом – хм, а под своим облегающим нарядом бюстика то и не носит - и прошептав на ухо:

- Жрецы Ушедших не договариваются. Они берут, как велят им Повелители. Все, кто не у ног их – святотатцы, которых надо частью уничтожить, частью заставить упасть ниц перед великими хозяевами С’Кхайра. Все слова, клятвы, они не стоят ничего.

- Я знаю. Знаешь ты. Мне верит Змееныш и его союзники. Проф верит потому, что на своей шкуре почувствовал возможную силу артефактов, а в переговоры никогда не верил. Многие же предпочтут обходные пути,- вздохнув, я обнял прижавшуюся ко мне девушку. – Тревожно на душе.

- Так сделай что-нибудь!

- Тише, Ди, тише. Что могли, мы уже сделали. Сейчас снова выступать – только портить уже созданное впечатление. Пусть Змееныш старается, мы уже дали ему несколько важных карт в руку. Вот, сейчас!

Не ошибся я. Феликс и впрямь, использовав Валета как застрельщика, продолжил бить по Хвату и его сторонникам. Спокойный на вид, бывший государственный спец по тайным операциям внутри аж искрил от напряжения. Вертя в руках зажигалку, но так и не использовав ее для того, чтобы прикурить вынутую из портсигара, но оставленную лежать на столе сигарету, он задал Хвату каверзный вопрос:

- Настойчивый ты, Ласло. Видел я такую настойчивость в прежние времена, на интересной работе. Там всегда, если кто-то с таким усердием призывает с кем-то поговорить, то или финансовый интерес имеет, либо боится до стучащих как кастаньеты зубов, либо уже взял на себя какие-то обязательства. На деньги ты бы не кинулся, умный. Запугать тебя… Уязвимые места у каждого есть, но до твоих никто не добрался пока. Остается одно, - тут Змееныш сменил благожелательный поначалу голос и злобно прошипел. – Ты кому, ехидна, обещания понадавал?! Кровью поторговать захотелось? Дорогой товар… и опасный!

Вспышка непонятных мне эмоций на лице Ласло, более понятные волны ярости, исходящие от его ближних сторонников. Последние негатив направили на Змееныша, как на осмелившегося надавить на их лидера, причем в откровенно грубой форме. Вот только прямого оскорбления не было, был лишь жестко заданный вопрос, на который все мы тут имели право. Ситуация для Хвата складывалась… не самая удачная. Если не сможет отвертеться – хана.

- Все понимаю, обиды не таю, - выставленными перед собой руками, известным жестом, словно бы защитился Ласло. – Сам бы нехорошее подумал. Но я честен со всеми вами. Никаких переговоров за спиной таких же «антикваров», как и я сам. Есть только их предложение, доставленное мне. Человек, выбранный нашими с вами противниками как курьер, явился по адресу одного из нас, Антонио Спички, два дня назад. По тому, где не было его, о котором мог знать только сам Антонию и еще несколько людей. Кэр был среди них.

Тишина. Лишь голос Ласло Хвата нарушал ее, остальные же слушали, понимая, что как бы оно ни повернулось в итоге, пропускать мимо ушей подобное нельзя.Слишком о важных вещах идет речь.

Мне же не нравилась печать уверенности на лице Хвата. Так, как он сейчас, не оправдываются. Тут совсем другое. Я бы сказал, что разыгрывается одна из частей заранее запланированной партии. Не самой удачной в дебюте, но той, которую еще можно если не выиграть, то уж точно свести вничью. Именно это меня настораживало. Хотелось прервать искренне неприятного мне человека, но приходилось сдерживаться. И слушать, чтобы уловить все, даже намеченное легким пунктиром.

- Курьер допрошен, он не знает ничего, лишь то, что ему поручили передать. Одноразовый говорящий инструмент.

- Что говорящий? – басом, неожиданным для довольно хрупкого телосложения, полюбопытствовал Карат. - Сказал «а», скажи и «б»!

- Они хотят встретиться. Сектанты передали, что не они похитили Кэра, а другие. Сначала я не слишком поверил этому, но рассказанное сегодня Герцогом заставило отнестись к посланию более серьезно. Разные культы, разные интересы. Мы можем воспользоваться этим, сыграть на их давних противоречиях. Опыта нам в этом не занимать.

Одобрительные возгласы с мест. Твою же мать! Да будь оно все проклято – войны с торговцами «белой смертью» или очередным «синдикатом киллеров» совсем не то, что фанатики, поклоняющиеся Ушедшим, оснащенные непредставимыми покамест технологиями. Совсем другой уровень, можно даже сказать «черная дыра»! Нельзя к ним подходить со стандартными оценками. Ошибка это, опасная и непредсказуемая ошибка!

Хват, сука, хорош оказался! Использует все услышанное в своих целях, вот и рассказанное мною вниманием не обошел. А что тут можно возразить? Ни-че-го! Сам рассказал, что жреческие семьи находятся между собой в различных отношениях, некоторые вовсе готовы друг другу преподнести отборную порцию «каки на совочке». И чем вонючее, тем лучше. Главное, чтобы война не началась, уменьшающая влияние не конкретных семей, а Ушедших, за ними стоящих.

Объяснять это во всех подробностях? Да, несомненно, но не здесь и не сейчас.Сейчас Ласло со своими мою инициативу пыльным веником в угол сметут и скажут, что так оно и было. Дескать, Герцог мог что-то не совсем верно понять, проверить все равно надо, человеческая природа себя все равно проявит, какой бы специфической не была идеология культа и все в таком духе. Примечательно, что все возражения будут в достаточной степени правомерны, а вот мне от подобного выступления только хуже будет. В том смысле хуже, что сложнее станет разговаривать со склоняющимися на сторону Змееныша. Молчи, Герцог, пока молчи, твое время еще придет.

Был еще шанс предотвратить надвигающееся безумие, для этого требовалось лишь выбрать временного лидера. Сейчас большей части было очевидно – лидер должен обладать качествами бойца-координатора, но никак не дипломата-переговорщика. Сила врага после демонстрации лишь части его возможностей была очевидна для собравшихся. Способность же Ласло Хвата держать под контролем того же Змееныша, Валета, меня наконец… Можно лишь улыбнуться.

Беда в том, что Хват это тоже понимал. И знал, что его шанс в том, чтобы сначала договориться, получить что-то важное с этого договора, а уже потом, с повысившимся авторитетом, все же обрушить позиции Змееныша в сообществе.

Неудивительно, что когда Феликс предложил перейти к главной цели собрания и выдвинуть вопрос о том, что станет временной или же постоянной заменой Кэра… Ласло совершил воистину акробатический кульбит, заявив:

- Выбирать лидера вместо Кэра, когда появилась возможность вернуть его самого… Я предлагаю другое решение. Пусть мой конкурент, знания и умения которого я ценю и уважаю, встанет во главе… обеспечения переговоров. Я же проведу их. Каждый сделает то, к чему у него больший талант, а потом узнаем, будет у нас прежний лидер или новый. Выбор же, проведенный сегодня, расколет наше сообщество. Это мое предложение. Змееныш?

Ловушка! Ласло выстраивает ее безупречно, но я почти не сомневаюсь, что он даже не задумывается об этом. В его системе координат он во всем прав, пусть и действует на благо себе любимому. Навязать переговоры, стравить части целого и в результате получить нехилый такой профит. Умно, правильно… если бы речь шла о привычном противнике. Но тут все по-иному, совсем!

Растерянность на лице Феликса. Такое редко видеть довелось, всего раза три-четыре, но от этого только паскудней на душе. Он понимает, что оппонент загнал его на такую развилку, где любой путь приводит к очень большим проблемам. Даже обратно не вернешься, по собственным следам. Согласиться? Прямиком в ловушку. Отказаться – не поймут многие из сообщества. Ну не могут они понять всего того, что и у меня то в голове с трудом уложилось, всю эту абсолютную чуждость Ушедших и их слуг всех мастей. Тут надо самому столкнуться и при всем при этом остаться не просто живым, но и с умением критически воспринимать окружающий мир.