Слова Марины подтвердились: здесь орудует целая банда. И не просто орудует, а готовит убийство. Хотел бы я знать, кто были те «новички», которых собирались ликвидировать!

Вернувшись в коттедж, я застал там не очень приятную сцену. С Мариной приключилась истерика, Вера пыталась успокоить её, но безуспешно.

– Отстаньте, отстаньте от меня все! – кричала девушка сквозь слёзы.

Она сидела на диване в гостиной, обхватив голову руками и покачиваясь из стороны в сторону. Светлые её волосы спутались и лежали на голове беспорядочной копной, лицо раскраснелось и было искажено гримасой страдания.

– Успокойся, девочка, – уговаривала её Вера. – Всё будет хорошо, вот увидишь. Всё пройдёт.

– Вам хорошо говорить! – запальчиво выкрикнула Марина. – Вы скоро уедете, а я… я здесь останусь, в этом гадюшнике. – Она увидела меня. – А вы… вы! Как вы могли!..

– Что здесь происходит? – спросил я, нахмурившись.

Вера отвела меня в сторону.

– Ломка у неё, – шепнула она. – Организм требует дозы. Отсюда и депрессия.

Девушка вскочила и бросилась вон из комнаты.

– Оставьте меня все в покое! – крикнула она на бегу и заперлась в ванной. – Ненавижу вас всех, ненавижу!

Вера озабоченно покачала головой.

– Как бы она с собой что-нибудь не сделала.

– Оставь её, – сказал я. – Наше внимание только усугубляет её состояние. Пусть побудет одна. К утру отойдёт.

– Дай-то Бог, – с сомнением ответила она.

– У меня есть новости. Нехорошие. – И я рассказал ей о подслушанном разговоре двух неизвестных в беседке.

– Надо позвонить в милицию, – решительно заявила Вера.

Я кивнул. Дельная мысль.

Но позвонить мы не успели. Во входную дверь постучали. (С появлением в доме Марины мы стали запираться). Я внутренне напрягся. Кто бы это мог быть? В свете последних событий я больше не чувствовал себя здесь в безопасности.

Это оказался Вольдемар.

– Добрый вечер, господа, – с дежурной улыбкой приветствовал он нас.

– Добрый, – скупо отозвался я. – Вы по делу? А то мы собирались спать ложиться. Устали за день.

Я держал его в коридоре, с опаской поглядывая на дверь в ванную комнату. Лишь бы Марине не взбрело в голову выйти оттуда!

– Я вас не задержу, господа, – продолжал Вольдемар. – Вы уже пятые сутки здесь, не правда ли? Думаю, пора внести в ваш отдых некоторое разнообразие, культурную, так сказать, составляющую. Предлагаю совершить экскурсию в Тихвинский монастырь. Скажем, завтра. Вы как?

Я пожал плечами. Если честно, не до экскурсий мне сейчас было.

– Мы согласны, – за меня ответила Вера.

– Вот и отлично. – Вольдемар явно остался доволен ответом. – Завтра в девять утра к коттеджу подадут автомобиль. Только не опаздывайте: в десять в монастыре вас будет ждать экскурсовод. Думаю, за час доберётесь. Помните дорогу на Тихвин?

Я кивнул.

– Так мы что, сами поедем, без сопровождающих?

– Конечно. – Вольдемар вновь расплылся в улыбке. – Вы будете полностью предоставлены самим себе. Сопровождающий будет только стеснять вас.

Логично. В принципе, предложение мне понравилось. Хоть и не нравился мне этот лощёный хлыщ с вечно приклеенной улыбкой, в эту минуту я почувствовал к нему даже нечто вроде расположения.

– Мы согласны, – повторил я за Верой наше решение.

– Значит, завтра в девять, – кивнул на прощание Вольдемар и беззаботно зашагал по шуршащему гравию.

Мысли путались в моей голове. Я стоял и смотрел на Веру. Потом привлёк её к себе.

– Ты правильно решила. Нам нужно немного развеяться. Столько всего навалилось за последние сутки…

– Это не я, это ты решил, – мягко улыбнулась она. – А я лишь подсказала тебе решение. Съездим, посмотрим этот чудный монастырь. Я что-то слышала о нём, там какая-то особая икона есть, вроде как чудотворная.

Я машинально кивнул. Мысли мои сейчас были далеко от монастыря и чудотворной иконы. Я думал о нас. И о том, как бы поскорее закончился этот отпуск.

Нам всё-таки удалось уговорить Марину выйти из ванной. Вспышка ярости у неё прошла, но теперь её била крупная дрожь. Вера уложила её в постель, укутала, напоила горячим чаем.

– Спи, девочка, – ласково сказала она. – Завтра тебе будет лучше.

Я тем временем пытался прозвониться куда-нибудь во внешний мир, чтобы сообщить о готовящемся преступлении, однако телефон, который был установлен в коттедже, упорно молчал. Ни гудков, ни каких-либо иных признаков жизни. Связь отсутствовала. Я принялся терзать свой мобильник, но и здесь меня ждало разочарование. «Сеть не найдена» – настойчиво сообщал мне мой бесполезный аппарат. Что за чертовщина!

– Телефоны не работают, – мрачно сказал я Вере, когда она уложила наконец девушку.

Вера нахмурилась, но ничего не ответила.

Мы легли спать в тревожном состоянии духа. У меня постепенно зрела мысль: отсюда нужно уезжать, и как можно скорее. Думаю, Вера думала о том же.

Посреди ночи я проснулся в холодном поту. Страшная догадка пробудила меня. Мне вдруг стало совершенно ясно: чёрная туча смертельной опасности нависла над нами. Я рывком сел в постели.

– Что случилось, Ванечка? – спросонья спросила Вера.

– Это нас они собираются убить, понимаешь? – громким шёпотом проговорил я. – Мы и есть те «новички», о которых они говорили. Всех троих, понимаешь? А нас как раз трое. Я, ты и Василёк.

Сон слетел с неё в одно мгновение. Она тоже поднялась.

– Но зачем? Причём тут мы?

– Не знаю, – пожал я плечами. – Ничего не понимаю. Один из них сказал, что приказ о ликвидации получен из Москвы. И ещё этот Хасан… у него какие-то старые счёты с этими «новичками»… с нами, получается.

– Хасан… – Она задумалась. – Марина говорила, что Хасан у них главный. Но мы-то здесь причём? – повторила она.

– Хотел бы я это знать. В любом случае, нам нужно отсюда убираться. Завтра, когда подадут машину, грузим вещи и уезжаем. Но не в монастырь, а прямиком в милицию.

– Правильно, – согласилась она. – Только вещи оставляем здесь, чтобы они ничего не заподозрили. Действуем так, словно мы и впрямь собрались на экскурсию. Берём только самое необходимое: деньги, документы, кое-что из еды…

– И Марину.

– И Марину, – кивнула Вера. – Девушку нужно отсюда увозить.

Я посмотрел на часы.

– Три часа. Спи, моя хорошая. Если, конечно, сумеешь теперь уснуть.

В голове была каша. Я ничего не понимал. Как так случилось, что мы снова по уши оказались в дерьме? Иначе наше нынешнее состояние я назвать не мог.

Утром выяснилось, что Марина ушла.

Вера обыскала весь коттедж, но её нигде не было.

– Не выдержала, – печально сказала она, оставив поиски. – Видно, крепко они её на иглу посадили. Наверняка к своим вернулась.

– Они ей не «свои», – заметил я.

На душе скребли кошки. Я чувствовал себя опустошённым, словно внутри образовался какой-то вакуум и стиснул все мои внутренности в плотный болезненный комок. Бедная девочка! Где она сейчас?

Однако пора было позаботиться и о себе.

Ровно в девять Вольдемар подал к коттеджу старенькую «семёрку».

– Прошу, господа, – как всегда улыбаясь, сказал он. – Карета подана. Не Бог весть что, но до Тихвина добежит.

– Спасибо, – сухо ответил я.

Вольдемар поспешно удалился. Что-то он сегодня торопится. Впрочем, это его проблемы. Мы принялись собираться в дорогу.

– Будь осторожен, когда поведёшь машину, – шепнула мне на ухо Вера, когда мы рассаживались в авто. – Если мы и есть их жертва, то не исключено, что они попытаются избавиться от нас в дороге, подальше от отеля. Не тормози, если кто-то захочет остановить тебя. И остерегайся подозрительных машин.

– Чёрных «джипов», например, – криво усмехнулся я.

– Главное сейчас – добраться до города. Там мы будем в безопасности… Василёк, ты как? – обернулась она назад. – Готов?

– Живот что-то болит, – поморщился Васька.