— Будет сделано, — произнес эльф и исчез.

Несмотря ни на что, день удался. Северус, отдохнувший после ванной, поспешил в библиотеку Блэков. Здесь хранилось столько информации, что хватило бы Снейпу до конца жизни, если бы он читал по книге в неделю. Но Северус не стал бы разбазаривать всю жизнь на чтение и подтверждал теорию практикой. Это стимулировало его передать знания своему ученику. Но Поттер оказался ленивым и безответственным, что подтверждал белый цвет ритуальной мантии Ученика. С трудом Поттер укрощал собственное невежество. Северус хотел бы быть злобным упырем, чтобы упрямый гриффиндорец подчинялся ему и учился, как положено. Оказалось все наоборот — Гарри завоевал сердце Снейпа, и учителю приходилось идти на хитроумные уловки, чтобы гриффиндорец штудировал научные трактаты по Зельеварению или учился новой методике Трансфигурации. Северус уже не казался угрюмой сволочью, готовой на убийство или потрошение кишок студента, он становился похожим на мудреца, взгляд которого обещал невиданное наслаждение, лишь бы Гарри не забывал о своем предназначении Истинного Ученика. Стоило ли ради интрижки идти на потакание своему телу, Северус еще не знал. Ему было неприятно думать, что Гарри нужен только секс. Он рассчитывал на полноценные отношения «учитель — ученик». Сегодня утром Гарри решился учиться хоть чему-то самостоятельно, и Северус возрадовался. Наконец-то!

С такими воодушевляющими мыслями учитель уснул. Ему предстояли учительские будни, строптивость Гарри и жизнь под боком Волдеморта и Дамблдора.

***

Четвертое января наступило быстро. Казалось бы, Гарри и Северус на каникулах посетили «Нору» Уизли, Малфой-мэнор, побывали у Снейпа дома в Галифаксе, и даже сходили на новогодний маггловский концерт. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается, и начались школьные будни в Хогвартсе. Северус как с цепи сорвался: он назначал Поттеру отработки и придирался к любой мелочи на уроке по Защите от Темных Искусств. Гарри смотрел на Снейпа обиженно, его зеленые глаза, не прикрытые очками, с упреком смотрели на зельевара, но Северус ничего не мог поделать: Гарри должен учиться! Дополнительные Задания по Зельеварению усложнились, и ученик не заметил, что практикует варку зелья Феликс-Фелицис, что было сродни экзамену П.А.У.К. По Защите Гарри отрабатывал темные атакующие заклинания в Выручай-комнате, в единственном месте в Хогвартсе, где не фиксировалась темная магия. Кроме того, Гарри приходилось минимум час писать выученные заклинания и наработки за день. Так и получилось, что гриффиндорец большую часть времени проводил с деканом Слизерина.

Гарри отдалился от друзей. Рон и Гермиона были увлечены друг другом и не обижались, когда их друг среди бела дня, а чаще всего вечером, вспоминал что-то и сломя голову бежал в покои любимого декана.

Профессор Макгонагалл тоже внимательно следила за учебными успехами Гарри и незадолго до Дня влюбленных сделала замечание:

— Мистер Поттер, будьте добры, исправьте уже «Удовлетворительно» на «Превосходно». Я верю в вас и надеюсь, что вы справитесь. Таким образом, вы выйдете в этом году на «Выше ожидаемого» по экзаменам. И запоминайте образ превращения предмета в предмет. Я могу вам устроить «запоминайку». Хотите?

— Может, лучше посещать ваши факультативы? — Гарри оторвался от превращения мыши в кубок и внимательно посмотрел на декана Гриффиндора.

— И это тоже, — ответила Минерва. — Два часа в неделю по понедельникам и четвергам. Устроит? Я вам напишу график, когда к кому приходить. Это входит в мои обязанности, — профессор Трансфигурации выразительно посмотрела на поднятую руку Гермионы Грейнджер, которая составляла своим друзьям графики учебы с первого курса.

— Хорошо, — ответил Гарри и вернулся к транфигурированному кубку.

***

Альбус внимательно следил за передвижениями Волдеморта по стране. Намерения Темного Лорда были прозрачными — он стремился к власти. Дамблдор, будучи Верховным Правителем Визенгамота и просто дальновидным политиком, пресекал всякие попытки добиться Тому успеха. «Нет черных и белых, — поговаривал Северус Снейп Гарри Поттеру, — есть разная степень серости и таланта. Я вижу и знаю, что Риддл талантливый политик, но пока жив Дамблдор, Риддлу нечего делать в Министерстве».

Гарри только вздыхал. Альбус учил его борьбе с Волдемортом, но, честно говоря, ни Волдеморта, ни каких-нибудь любых других Темных Лордов Гарри не хотелось убивать. Он хотел жить мирно и добиваться успехов на жизненном поприще. Зачем ему учить заклятие Кипящей крови, которое показал ему Директор Хогвартса? Или Агуаменти Максима, когда огромный столп воды обрушивался на близко стоящего человека. Может, Адский огонь поможет разрушить Малфой-мэнор, ведь там живет Волдеморт?

Гарри учил заклинания, но не показывал виду, что ему претит роль Избранного Убийцы Волдеморта. К тому же беготня к декану Слизерина привела к тому, что с Гарри Поттером здоровался весь факультет змеек, Панси Паркинсон заставила-таки его учиться этикету и танцам, и Гарри с Панси и с другими девочками делились знаниями в слизеринской гостиной, а Малфой скупо улыбался на кивок Поттера за обедом в Большом Зале.

Гарри хотел сказать Дамблдору, что он ошибается, что не нужно никаких убийств, но директор постоянно говорил о противостоянии, что оно нарушено, и любые доводы гриффиндорца он будто не слышал, не слушал, и не замечал. Гарри вздыхал и с бОльшим воодушевлением учил заклинания, боясь, что ему все-таки придется использовать их хотя бы на Беллатрисе Лестрейндж, убившей Сириуса, или показать Люциусу Малфою, что с Гарри Поттером придется считаться и стать более лояльным по отношению к Истинному Ученику.

Между тем зима потихоньку сдавала свои права. День увеличился, снег под ногами превратился в кашу, и в один из дней, когда солнце порадовало школьников своим ярким светом, наступил День всех влюбленных. Гарри, стараясь выглядеть как можно незаметней, хотел исчезнуть из гриффиндорской гостиной. Но не тут-то было! Прямо в семь утра Гарри Поттера стали заваливать открытками. Некоторые открытки доставили домовики, другие открытки напоминали вопиллеры, третьи, хоть и казались дружескими, были надушены духами, в состав которых входили афродизиаки. Но ни к одной из них Гарри не притронулся. Он в восемь утра поспешил к Северусу Снейпу.

Было воскресенье, и Северус позволял себе в выходной поспать на час подольше. Но больше никаких поблажек. К тому же у Гарри были большие планы на сегодняшний выходной день, поэтому он накинул выходную мантию и поспешил в слизеринские подземелья.

— Сегодня особенный день, что ты вырядился в зеленую мантию с родовым гербом Блэков? — спросил Северус, открывая дверь и пропуская Гарри внутрь.

— Конечно! — рьяно ответил Гарри в то время, когда Северус потребовал кофе, прикладывая волшебную палочку на журнальный столик, чтобы вызвать домовика. — Мы идем в Блэк-Хаус!

— «Мы»? — переспросил Северус.

— Да, мы с тобой, — с воодушевлением продолжал гриффиндорец. — Нужно родовой дом наполнить своей магией и Кричера навестить.

-Ах, ну да, сегодня воскресенье, — пробормотал Северус, сделав глоток горячего напитка и прикрывая глаза от удовольствия.

Следует упомянуть, что Северус с Гарри всю зиму навещали старый родовой дом Блэков, и светлая магия Поттеров удивительным образом преобразовала мрачный Блэк-хаус в уютный дом, где можно жить и учиться, планировать будущее и плодиться. Кричер готовил поздний завтрак и обед для хозяев дома, и Гарри с Северусом приходили на ужин в Хогвартс спокойные и расслабленные, отдохнув от школьной суеты.

Но сегодня был необычный день, и Гарри спешил. Он не дал Северусу долго собираться, и они через каких-то полчаса вышли из замка, чтобы выйти из радиуса безопасности Хогвартса, и Северус аппарировал, прижав к себе неугомонного мальчишку.

— Что ты тут приготовил? — проворчал Снейп, оглядываясь по сторонам. Кричер, по обыкновению, появился мгновенно, стоило Гарри переступить порог дома.

— Хозяин Северус, поздравляю с праздником, — проговорил эльф. Казалось, он тоже помолодел, так благотворно подействовала магия Поттеров на дом.