Повернувшись к Келейдуру, он увидел, что тот, наконец, справился с шёлковой верёвкой, обмотанной вокруг его члена. Сдавленно застонав, принц впился пальцами в простыни, стараясь сдержать соблазнительный порыв притронуться к изнывавшей от боли плоти, и смутился ещё больше, почувствовав на себе тяжёлый взгляд Глорфиндела.

— Да сделай это уже! Мне всё равно, — невольно вырвалось у Нолдо.

Келейдур ответил ему холодной, надменной улыбкой и резко вскочил на ноги.

— Я не такой слабак, как мой младший брат, Глорфиндел, и не иду на поводу у своего тела!

— Да… да… — проворчал Глорфиндел, не подавая виду, что его разозлил очередной выпад в сторону Леголаса. — Перевяжи раны и выспись. Сделай уже одолжение своему телу и пойди у него на поводу. Мне и одного мальчишки, еле стоящего на ногах, вполне достаточно.

— Не лягу я с ним в одну кровать! Тебе одной сцены нашей близости не хватило, извращенец!

— Тогда спи на полу, мне плевать! — рыкнул Глорфиндел.

— Кел, я могу поспать в кресле. Пожалуйста, ложись в кровать. Ты устал и ранен, — робко пролепетал Леголас.

— Я не лягу в кровать, на которой ты кувыркаешься с этим подонком! — вспылил Келейдур. — Ты подчиняешься ему по собственной воле! Я же видел… Не смей мне лгать, что он изнасиловал тебя! Я знаю тебя, как облупленного!

— Но, Кел, я не лгал… — попытался было оправдаться Леголас, но не смог. В каком-то смысле брат был прав. Он ведь не угас, хотя должен был. По всем законам Эльдар он должен был умереть.

— Ты останешься в кровати! Сдвинешься с неё и очень об этом пожалеешь! — взорвался Глорфиндел, строго посмотрев на Леголаса. На сегодня детских ссор с него было более, чем достаточно. Смерив Келейдура ледяным взглядом, он прорычал:

— А ты, надменный принц… Хочешь услышать правду? Будь по-твоему! Я изнасиловал твоего брата! Он не умер лишь потому, что я заставил его вернуться из Чертогов Мандоса. Это было очень просто. Немного ласки, немного удовольствия… И знаешь что? Я сделал это прямо в лесу твоего отца, прямо у него под носом! Твой младший брат так звал тебя и своего ada, так плакал, так храбро сражался! А теперь скажи мне, что мальчишка, не вошедший в возраст, делал один в лесу, и где был ты, его старший брат?! Где был его отец?! Не знаю, чем был так занят его Величество Трандуил, зато я точно знаю, чем занимался ты! Ты насиловал мальчишку, чуть старше Леголаса, вместе со своими воинами. Я видел это собственными глазами! Твой брат просто подвернулся мне под руку, и я сделал с ним ровно то же самое, что сделал ты и твои воины с тем мальчишкой Нолдо!

В комнате воцарилась гробовая тишина.

— Почему… почему ты не рассказал отцу?! Почему ты ничего даже мне не сказал?! — прохрипел Келейдур, уставившись на не знавшего куда себя деть от стыда Леголаса.

— Кел… Я… Мне было очень стыдно… Я не смог дать ему отпор… Прости меня… пожалуйста.

— Ну, прямо-таки и ничего. Ты прокусил мне руку, маленький дикарь! — ухмыльнулся Глорфиндел.

— Нолдо, клянусь Валар, если ты сейчас же не уберёшься отсюда, я сверну тебе шею голыми руками! — прорычал Келейдур.

— Силёнок не хватит! — едко заметил Глорфиндел и пригрозил:

— Мне нужно его покормить. Если я вернусь и узнаю, что ты хотя бы косо посмотрел в его сторону, ты будешь мечтать о том, чтобы вернуться в покои Элладана. Ты меня понял?

— Серьёзно Нолдо?! У тебя ещё хватает наглости защищать моего младшего брата от меня! От меня!!! После того, что ты с ним сделал!!!

Глорфиндел сделал шаг в направлении Келейдура, и наследный принц прошипел:

— Да не трону я своего младшего брата, проклятый Нолдо! Он мой брат, если ты не забыл!

— Приятно слышать, что ты наконец-то об этом вспомнил, надменный принц! — парировал Глорфиндел и оставил братьев наедине.

Когда Глорфиндел ушёл, Келейдур быстро промыл и перевязал раны, а затем растянулся на полу, сосредоточенно уставившись в потолок. За всё время он не проронил ни слова, и Леголас смущённо покосился на брата.

— Ты… ты очень злишься на меня? — прошептал в темноту юноша. — Я пойму, если это так, Кел. Прости меня, пожалуйста. Но я не мог смотреть, как они…

— Злюсь из-за того, что ты поцеловал меня, чтобы освободить? Нет, Лас, я как-нибудь переживу это. Я уже взрослый мальчик, — Келейдур тяжело вздохнул. Вопрос младшего братишки его и разозлил, и рассмешил одновременно.

— Кел, я просто хотел… Ты не подумай только… Я не… — смущённо пролепетал Леголас.

— Да не переживай ты так! — отмахнулся от него Келейдур и вдруг расхохотался. — Лас, ну какой же ты ещё эльфёнок! Этот Нолдо дёргает за ниточки, как кукловод, а ты делаешь всё, что он захочет, как марионетка. Леголас, это всего лишь реакции твоего тела, ты над ними не властен… — и раздражённо добавил:

— Ты ничего не знаешь об играх, в которые он с тобой играет, малыш. Да и откуда тебе о них знать?! Отец же под страхом смертной казни запретил эльфам Эрин Гален даже приближаться к тебе ближе, чем на расстояние вытянутой руки!..

— Игры?.. Какие ещё игры? — непонимающе заморгал Леголас. — Ты, правда, не хочешь лечь в кровать? Ты ранен, а на полу очень холодно…

— Нет, всё в порядке.

— Ada… Король меня никогда не простит? — робко попытал ступить на тонкий лёд Леголас.

Келейдур тяжело вздохнул.

— Лас… — голос старшего брата предательски дрогнул. — Есть вещи, которые ни adar, ни я никогда не сможем простить. Тебе нравится, когда он к тебе прикасается. Ты добровольно подчиняешься ему. Не отрицай!

— Я и не отрицаю, — огрызнулся Леголас. — У меня никого нет, кроме него, Кел! Он единственный, кому не наплевать на то, жив я или мёртв!

— Мне не наплевать, Лас! Если бы мне было всё равно, то меня бы здесь не было! Я перевернул всё Средиземье вверх дном, чтобы найти тебя! Я нарушил приказ моего Короля, отправившись в Имладрис, чтобы спасти тебя! И вот скажи мне, ради чего, Лас? Как, по-твоему, я должен реагировать?! Этот Нолдо насилует тебя, унижает… избивает, а ты это всё покорно терпишь, да ещё и липнешь к нему, как мартовская кошка!

— Кел… Ты не видел, как Король смотрел на меня. Ты не слышал, что он мне говорил, не чувствовал острие его меча на своём горле! Тебя не было рядом, Кел, когда он меня чуть не прибил! Трандуил бы избавился от эльфёнка. Да он бы его самолично из меня вырезал, узнай он, чей это сын! А Глорфиндел… он обещал вырастить моего мальчика, как своего наследника, если я ему подчинюсь. И я пообещал… Я не оправдываюсь. Ты прав, мне нравится то, что он делает со мной. И он мне нравится, Кел. Я ненавижу себя за это, но я не знаю, как так случилось. Это просто случилось, брат. Я ненавижу себя за это, но я люблю этого Нолдо. Я полюбил его с первого взгляда. И у меня от него будет эльфёнок…

— И это то, что Король и народ Эрин Гален никогда не смогут простить, Леголас. И я не смогу. Наш отец — Король, Лас. В первую очередь Король, и лишь потом твой отец… А я — наследный принц, и лишь потом твой брат! Я не могу просто отшлёпать тебя, как в детстве, и всё забыть и простить. Ты — принц Эрин Гален, Леголас! То, что ты сделал, вольно или невольно, — это измена! И ты не хуже меня знаешь, как карается измена в королевстве Лесного Короля!

Леголас тяжело вздохнул, выбрался из кровати и, поморщившись от боли, устроился в кресле:

— Ложись в кровать, Кел. Если я тебе настолько противен, то я посплю в кресле. Ты ранен.

По-видимому, его эльфёнку тревожные события этого дня пришлись вовсе не по душе. Стоило Леголасу расположится в кресле, как его малыш со всей силы засадил ему ножкой под дых. Принц нежно погладил животик, пытаясь успокоить разбушевавшегося сына, но не тут-то было.

«Ещё один месяц или два… Валар, как же я устал. Я очень счастлив, что у меня есть мой малыш, но я был бы бесконечно счастлив, если бы это поскорее закончилось. Надеюсь, Глорфиндел не сдержит своё обещание и не превратит меня в племенную лошадку. Я этого просто не выдержу… Может, мне повезёт и он даст мне хотя бы пару лет, чтобы прийти в себя. Хотя я скорее всего сдохну ещё во время родов, так что не стоит волноваться о будущем. Для меня нет никакого будущего… Вот бы только увидеть малыша хоть одним глазком, а потом можно и умереть».