Леголас разрыдался. Это было так унизительно… Это была пытка, жестокая и извращённая пытка, хуже, чем всё то, через что Глорфиндел заставлял его проходить до сих пор. И всё же… Леголас должен был ему подчиняться, ведь он пообещал Глорфинделу стать его, целиком и полностью. К тому же, та тёмная часть, — пустая и преисполненная боли, — которая обитала в укромном уголке его сердца, испытывала извращённый восторг от одной только мысли о тех гнусностях, о которых шептал ему этот прекрасный воин. Не последнюю роль сыграло и то, что низкий томный голос обещал ему удовольствие, которое он получит в награду за хорошее поведение.

— Я хочу вас! Мне это нужно… пожалуйста! — простонал Леголас со слезами на глазах.

Но Глорфиндел только головой покачал:

 — Это, конечно, очень мило, малыш, но боюсь, что этого мне недостаточно. Уверен, ты можешь намного лучше… Ты же принц всё-таки!

Леголас тяжело вздохнул и попытал счастья снова:

— Я думаю о вас… о том, как вы заставили меня заглотить ваш член… так глубоко… Вы сказали, что научите меня делать это лучше. Прошу вас, покажите мне, как доставить вам удовольствие!

— Уже лучше, cunneth. Но я не это хочу услышать. Не пытайся угадать, чего я хочу. Расскажи мне лучше о том, чего хочешь ты. Какие фантазии скрываются в этой маленькой головке, ммм?

Леголас зажмурился от стыда. Постыдные секреты, которые он скрывал в своём сердце, бурным горным потоком сорвались с губ, сметая условности и нормы морали с пути. И каждому запретному, развратному слову опытного мужчины вторил гулкий, трепещущий удар юного неискушённого сердечка.

— Я помню, как вы овладели мной в первый раз, в самом сердце королевства моего отца… Вы были таким красивым. Вы просто бросили меня на землю и сорвали с меня одежду, невзирая на то, что я сопротивлялся. Это было так больно!.. Я плакал от ужаса и… беспомощности… Но вы… вы целовали меня, стирая губами мои слёзы, а потом… потом вы сделали так, что я сам стал этого хотеть… Я помню запах вашей кожи, помню, как солнечные лучики застыли в ваших волосах, ваше тело было таким тёплым и тяжёлым. Мне казалось, вы раздавите меня… Пожалуйста, заставьте меня почувствовать это снова, мой лорд.

— Да, pen-neth… Вот это прозвучало очень убедительно, — хрипло прошептал Глорфиндел и навис над мальчишкой. Леголас захныкал и потянулся к мужчине, пытаясь притянуть мускулистое тело к себе, но без толку. У Глорфиндела на его счёт были совершенно иные планы: мужчина сжимал в руках короткую шёлковую верёвку, позволяя своему распутному взгляду блуждать вверх и вниз. — Ммм, какое соблазнительное зрелище… Я хочу тебя! Хочу тебя так же сильно, как в первый раз. Я хочу трахнуть тебя так же, как тогда: слизать слёзы с твоих щёк, почувствовать, как ты дрожишь в моих руках, но… не сегодня. Сегодня я хочу, чтобы ты усвоил, что живёшь лишь ради того, чтобы доставлять удовольствие мне. Твоё удовольствие — это лишь награда, которую я дарю тебе, если ты того заслуживаешь.

Леголас застонал в отчаянии и усилием воли заставил своё тело перестать дрожать от страха, когда пальцы Глорфиндела спустились вниз и обмотали шёлковую верёвку вокруг его члена — теперь, как бы он ни старался, он не смог бы кончить.

— Прошу вас, мой лорд, не наказывайте меня так!

— Глупенький, это вовсе не наказание… Мне нравится видеть тебя таким. Ты же хочешь доставить мне удовольствие?

Леголас захныкал, но подчинился. Глорфиндел лёг позади него, приподнял ногу мальчишки вверх, обнажая тонкую нежную кожу между ягодицами, и проник в его анус пальцами, смазанными в масле. Мужчина дразнил его, и очень скоро Леголас уже стонал и извивался, изнывая от удовольствия и насаживаясь на искусные пальцы Глорфиндела. Воин лишь довольно смеялся, позволяя мальчишке трахать самого себя, а затем взял дело в свои руки и заменил пальцы твёрдым членом.

В этот раз Глорфиндел не ворвался в него жёстко, как обычно. Мужчина медленно толкнулся в юношу и замер: головка его толстого члена оказалась внутри Леголаса, постепенно растягивая тугое кольцо мышц. Блондин захныкал и попытался было вырваться, но Глорфиндел крепко сжимал его бёдра сильными руками, не давая пошевелиться. Лишь когда тело юноши обмякло, устав сражаться, мужчина вошёл глубже.

— Я ведь могу заниматься этим очень… очень долго, cunneth nin, — опасно прошептал Глорфиндел ему на ухо. С губ Леголаса слетел отчаянный стон. — Хочу посмотреть, сколько времени понадобится, чтобы свести тебя с ума…

Леголас хотел было сказать Глорфинделу, что ему уже удалось достичь того, к чему он так стремился, но единственные звуки, которые сорвались с его губ, — это бездыханные, томные стоны. Эти стоны сводили мужчину с ума, но… закалённого в боях и постельных утехах воина было не так-то просто разжалобить. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Глорфиндел начал двигаться быстрее. И ещё больше времени, прежде чем он снял проклятую верёвку с изнывавшего члена юноши. Но когда он сделал это…

Леголас утратил чувство реальности: время остановилось, он испытал невероятно сильный, яркий оргазм. И пока он задыхался и вопил от удовольствия, раскачиваясь на волнах страсти, мужчина жёстко толкнулся в него, и Леголас почувствовал, как внутри вулкан извергся горячей лавой. Она разлилась внутри, словно тёплые слезы, и если бы не потные сильные руки, крепко сжимавшие его бёдра, Леголас захлебнулся бы в эмоциях, накатывавших на него, как серебристые волны на песчаный берег.

Это был тот самый миг, когда Леголас впервые почувствовал, как его дитя пошевелилось внутри него…

Переполненный эмоциями, с которыми он не в силах был совладать, юноша разрыдался. Глорфиндел, не на шутку обеспокоенный реакцией мальчишки на его старания, шептал ему на ушко нежные слова и стирал губами солёные слёзы с длинных ресничек, не понимая, что стало причиной внезапного ливня.

Леголас предпочёл словам действия. Юноша просто взял его руку в свою и положил на живот, чтобы Глорфиндел мог разделить с ним это мгновение, свет которого мог разогнать непроглядную тьму.

Комментарий к Глава 17. Надежда pen-neth = дитя

roch-neth = жеребёнок

cunneth nin = мой маленький принц

saes = пожалуйста

====== Глава 18. Приговор, страшнее смерти ======

Прошло несколько недель прежде, чем слухи о Леголасе достигли ушей Короля Эрин Гален. Как и ожидалось, Трандуил был в бешенстве. И всё же Король не объявил войну Имладрису. Одна неделя сменялась другой, и Элронд уже было решил, что их план провалился.

Однако спустя месяц в Имладрис прибыло послание от шпиона, в котором говорилось, что небольшая группа воинов под командованием старшего сына Трандуила, — не больше двадцати лучших воинов Эрин Гален, — покинула границы Эрин Гален. Предполагалось, что целью вылазки было собрать сведения о силах противника, выяснить, являются ли слухи о Леголасе правдой, и, по возможности, вернуть опального принца в отчий дом.

Это был тщательно продуманный и взвешенный план и он идеально вписывался в хитроумную схему Элронда. На малом совете было решено, что Глорфиндел и близнецы устроят засаду и захватят отряд из Эрин Гален в плен. Заполучив старшего сына Трандуила в заложники, Элронд рассчитывал начать переговоры о перемирии с несговорчивым Королём, который никогда не поставил бы на кон жизнь наследника и преемника.

Глорфиндела не было почти четыре дня. Всё это время Леголас томился в саду, умирая от волнения. Как бы ни закончилась эта вылазка, её результаты не сулили ему ничего хорошего. Если бы Келейдуру удалось добраться до дворца, то Леголас предстал бы перед трибуналом, и он мог лишь догадываться о том, сколь ужасное наказание ждёт его и его малыша. Леголас ни на секунду не сомневался в том, что Трандуил не пощадит ни его, ни ублюдка Глорфиндела. А если бы план Элронда сработал, его брат и воины Эрин Гален оказались бы в плену у Нолдор. И те отыгрались бы на них за страдания своего племени по полной программе.

Отряд Имладриса вернулся лишь на исходе четвёртого дня.