— Так, полагаю, урок усвоен, — всезнающе усмехнулся Халдир и в последний раз смачно шлёпнул по своему шедевру, наслаждаясь истошными воплями юного принца. — Свободен.
Леголас со стоном соскользнул на пол и свернулся у ног хозяина, как побитая собачка. Наказание уже давно закончилось, но принц рыдал, как белуга, прикрывшись белоснежными волосами, как щитом.
— Рыдаешь, как девчонка, — жестоко ухмыльнулся Халдир. Но голос его, напротив, был нежным и мягким, никакого намёка на привычную холодность или насмешку. — За что ты был наказан, roch-neth?
— Я… — горько всхлипнул принц. — Я подвёл моих друзей. Они могли погибнуть из-за меня. Из-за моей глупости, как Файрион и Лайндир… Это я виноват. Я пожалел это существо и выпустил подышать его свежим воздухом. Но оно было таким несчастным, а Митрандир просил быть с ним добрее. Если бы только Митрандир сказал, насколько большую ценность представляет этот маленький изгнанник… Орки выследили его и напали на нас. Их было так много… Файрион и Лайндир закрыли меня своими телами от лавины орочьих стрел, что обрушилась на нас, а я…
За окном талана лилась всё та же грустная мелодия. Плач по Митрандиру был слышен во всём Лориэне. Принц повёл ушками в сторону окна и разревелся во весь голос.
— Похоже и утешать тебя нужно, как девчонку, — тяжело вздохнул Халдир и раскрыл объятия. — Иди сюда, блондиночка ты моя недалёкая.
Несмотря на ненавистный эпитет, коим его наградил капитан галадрим, Леголас послушно вскарабкался к мужчине на колени и завыл, как эльфёнок. Громко, безутешно и до икоты.
— Файрион и Лайндир были храбрыми и благородными воинами. Их обязанностью было защищать тебя и они исполнили свой долг. Они отдали свои жизни за то, во что верили, за тех, кого любили. Всем сердцем. За тебя и Глорфиндела. Они ушли с честью и вместе, как и хотели. А смерть… Все мы встретимся со старой каргой, рано или поздно. Мы бессмертные, но не вечные. Ты ещё встретишься с этой сладкой парочкой в Валиноре.
— Скорее уж в Чертогах… — всхлипнуло белобрысое чудо, зарывшись лицом в сильное плечо. — Сначала Файрион с Лайндиром, а потом ещё и Митрандир… У Саурона Назгулы, Саруман, армия орков, гоблинов и наёмников, даже звери и птицы шпионят для него, а что можем противопоставить ему мы?! Надежду?.. У нас нет ни единого шанса! Люди не смогут выстоять против него в одиночку. А ещё это проклятое Кольцо шепчет без конца… Оно показывает мне страшные вещи, Мастер! Эрин Гален в огне, Имладрис и Лотлориэн в руинах и все, кого я люблю, мёртвые, с остекленевшими глазами…
— Слушай мой голос, а не его, Леголас, — Халдир погладил юного эльфа по волосам. — Оно не сможет причинить тебе зло, ведь я рядом. Я всегда буду рядом, чтобы тебя защитить. Твои мальчики в безопасности, как и твой лорд. Тьма рассеется, и наступит новый день. Ты вернёшься к своему лорду и уплывёшь с ним в Аман, где родишь ему ещё много хорошеньких эльфят с золотыми локонами. А твоё сердечко будет замирать от страха лишь когда твой лорд соберётся поохотиться на кабана.
— Я больше не могу дарить жизнь, Мастер, — еле слышно прошептал Леголас, положив голову мужчине на грудь, туда, где гулко билось сердце. — Я потерял нашего эльфёнка из-за моей мечты стать воином. Мой сын умер, даже не увидев, как прекрасен этот мир. Пуповина обвилась вокруг его маленькой шейки и он задохнулся. Я думал, что смогу обмануть судьбу. Мой отец предупреждал меня, что если я буду убивать, Валар заберут моего эльфёнка, а я не послушал его, и теперь мой малыш, который и не жил вовсе, лежит в земле, а я живой… Это неправильно. Родители не должны хоронить детей.
— Этот шрам на твоём животе?.. — тяжело вздохнул Халдир и крепко обнял хрупкого Синда.
Леголас кивнул, смахнув слезинку со щеки.
— Элронд пытался спасти малыша, но не смог. А ada спас меня, вместо того, чтобы спасти его. Это мой сын должен был жить, а не я…
— Глорфиндел винит тебя в смерти сына? — осторожно ступил на тонкий лёд Халдир.
— Нет, Мастер! Никогда! — воскликнул Синда и сжал руку мужчины. — Но я хотя бы могу поговорить об этом с ada, а мой лорд… — Леголас горько вздохнул. Одинокая слезинка скатилась по белоснежной щёчке. — Глорфиндел больше не хочет эльфят от меня. Мой лорд хотел большую семью, а я его подвёл. Я плохой отец и никудышный младший муж! От меня нет никакого толку!
— Послушай меня, маленький принц, — Халдир обнял красивое личико ладонями, заставляя принца посмотреть ему в глаза. — Мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через подобное, малыш. Но это не твоя вина. Ты замечательная мамочка. У тебя трое прекрасных взрослых сыновей, которые любят тебя больше жизни, и муж, который в тебе души не чает. Глорфиндел просто боится потерять тебя, а Трандуил поступил так, как поступил бы на его месте любой другой отец. У тебя ещё будут эльфята. Но ты сам должен перестать бояться и захотеть этого. И поговори уже, наконец, со своим лордом о том, что тревожит тебя. Он не умеет читать мысли, как Галадриэль.
— Но как же… — всхлипнул Леголас, Халдир положил палец ему на губы, заставляя умолкнуть.
— Что стало с тем маленьким воином, которого я имею честь знать? Для него не существует никаких «но». Он просто идёт к своей цели напролом, для него не существует преград, он смеётся в лицо смерти и не пасует перед трудностями. Одна неудача и ты уже сдался? Где тот эльфёнок, который вызвал на дуэль капитана галадрим, покорил сердца моих солдат и поставил на колени их капитана?
— Но я же не победил тебя, — вспыхнул Леголас и отвёл глаза. — Ты мне жопу надрал…
— И надеру ещё раз, если ты будешь упиваться своим горем, вместо того, чтобы жить и радоваться тому, что у тебя есть! — Халдир вернул зарёванную мордашку на место, грубо развернув её на себя. — Пока ты жив, всегда есть надежда! Ты всегда можешь попробовать снова! Если ты хочешь ещё одного эльфёнка, то просто возьми и роди его!
— Но Глорфиндел ясно дал понять, что он против!
— И когда пара рубцов на попе тебя останавливала? — заговорчески ухмыльнулся Халдир. Леголас озорно улыбнулся сквозь слёзы. Халдир нежно вытер серебряные капельки со щёк юного Синда и поцеловал его в бровь. — Засыпай в моих руках, маленький принц. Здесь тебе нечего бояться, ведь я же рядом.
Неожиданно Леголас вывернулся в его руках, как змея, оседлал и сделал то, от чего у жестокого Мастера перехватило дыхание. Синие глаза, в которых можно было утонуть, гипнотизирующе уставились на мужчину. И столько нежности и тепла было в них, что Халдир оцепенел, как кролик, что посмотрел в глаза удаву. Роковой красавец подался вперёд и накрыл губы мужчины своими губами. Галад забыл, как дышать и думать в этот момент. Всё, что он чувствовал сейчас, так это дерзкий язычок, который насиловал его губы, ища путь в его рот, горячее дыхание, опалявшее его кожу, мягкие влажные губы, касавшиеся его, как крылья бабочки… Леголас не был так искусен в этом мастерстве, как тот же Эллонур и другие его многочисленные любовники, но этот поцелуй стал лучшим за всю его долгую жизнь. Наверное, потому, что Леголас вложил в него душу. Этот странный Синда всё делал от души: любил со всей страстью, страдал, плакал, смеялся, дрался… Он горел ярче Эарендила, который так почитали Нолдор.
— Всегда хотел это сделать! — с невинной улыбочкой заявило чудо, оторвавшись от губ оцепеневшего мужчины. — Хотел сделать это ещё тогда, когда мы покидали Лориэн в первый раз. Если мне суждено сложить голову в этой войне, то я не хочу жалеть о том, чего не сделал!
Халдир опасно улыбнулся, и в тот же миг Леголас оказался подмят под телом галад. Жар его тела опалял даже сквозь множество слоёв плотной ткани, а глаза парализовали, лишая возможности двигаться и мыслить здраво. Принц затерялся в омуте синих глаз, которые смотрели на него с такой нежностью и страстью, что замирало сердце. Хищник ворвался в его рот без всякого предупреждения, он брал, покорял, доминировал, подчинял своей воле. От этой всеобъемлющей страсти, которую Халдир обрушил на него, как торнадо, принц томно застонал, затерявшись где-то между сном и явью, и потерял остатки контроля. Серебряные капельки окоропили стальной животик, а сам Синда забился в агонии под самодовольно ухмыляющимся мужчиной. Халдир медленно собрал длинным пальцем следы падения Леголаса в пучину разврата и с наслаждением облизал его.
