Леголас бросил на Мастера испуганный взгляд и поспешил исполнить приказ. Наполнив кубок вином, принц склонился перед мужчиной и робко протянул ему терпкий напиток, как подношение жестокому богу.
— Прошу, не делайте мне больно, Мастер, — попросил нежный голосок, прекрасно помнивший о тех жутких шрамах, что оставила рука этого жестокого и властного мужчины на красивой спине Эллонура.
— Хорошая попытка, roch-neth, — плотоядно улыбнулся Халдир. — Но я всё равно накажу тебя, потому что ты виноват и сам об этом прекрасно знаешь. К тому же, как иначе ты усвоишь урок, который я собираюсь тебе преподать?
Леголас пустил в ход смертельное оружие. Синие глазки наполнились слезами отчаяния, чёрные реснички трепетно задрожали, розовые губки собазнительно приоткрылись, а кончики тонких пальчиков робко коснулись бёдра мужчины.
Халдир строго цокнул языком на юного обольстителя, и тот тут же убрал от него руки и испуганно прижал ушки.
— Твой лорд совершенно разбаловал тебя. Не жди от меня снисхождения, маленький принц! Когда я с тобой закончу, ты будешь плакать, умолять меня о снисхождении и искренне раскаешься в своих проступках! А потом ты меня поблагодаришь. Я с тобой цацкаться не собираюсь и, если сделаешь так ещё раз, то твоя белоснежная спинка познакомится с ним, подлиза!
Леголасу даже смотреть было не нужно на ужасное орудие наказания, на которое указывал палец Мастера. Принц покорно склонил голову и поцеловал колено мужчины, вымаливая прощение. По этой же причине он схомячил всё, что Халдир положил ему в рот, периодически сдабривая всё это хорошим глотком терпкого вина. К тому времени, как они закончили, юноша был сыт и расслаблен.
— Хороший мальчик, — похвалил его Халдир. Леголас зарделся от похвалы или от выпитого вина. Сложно было сказать наверняка. Но следующие слова, слетевшие с губ мужчины, заставили его сердце пропустить удар. — А теперь подъём и марш на кровать! Нельзя же откладывать твоё наказание до бесконечности.
Леголас нервно сглотнул и, с опаской оглядываясь на Мастера, медленно поднявшегося из кресла, посеменил в направлении огромного траходрома, занимавшего добрую половину талана. Юное сердечко замирало от дикого безудержного восторга и в то же время сжималось от страха. Что уготовил ему Халдир? Галад вполне мог использовать кнут, ведь Леголас натворил дел: ослушался своего лорда, подверг опасности отряд, потерял все мази и целебные травы, пренебрёг своим здоровьем и… Моргот, он же не выпил лекарство!
На подходе к кровати чужого мужчины взгляд принца упал на плетёный ремень из сыромятной кожи, жёсткой и грубой, толщиной в два его пальца. Даже тот монстр, которого подарил Глорфинделу его ada выглядел менее… внушительно. Леголас споткнулся и чуть было не рухнул на пол, но сильная рука вовремя подхватила его и прижала к горячей, как раскалённый песок, груди.
— Нет… Прошу вас, Мастер. Я не могу…
— Да ты и вправду боишься! — удивлённо воскликнул Халдир. — Почему тебя так пугает кнут? Ты же рожал эльфят, а это, полагаю, во сто крат больнее… Чего же ты так боишься?
Принц заглянул в синие беспристрастные глаза, открыл было рот, чтобы сказать что-то, но осёкся на полуслове и умолк, стыдливо опустив глазки в пол.
— Ты не кнута боишься, — Халдир безаппеляционно приподнял его подбородок вверх, заставляя посмотреть в глаза. — И не боли… Ты боишься… клетки, так ведь?
Глаза юного Синда потемнели, а полноватые губы сомкнулись в напряжённую узкую полосочку.
— Меня пугают замкнутые пространства… — признался юный эльф. — А где кнут, там уздечка, седло и клетка… Лошади умные, добрые, свободные и красивые. А роххирим ломают их волю кнутом и запирают в загоне, вместо того, чтобы приручить и попросить служить им по доброй воле… Я подчиняюсь моему лорду потому, что люблю его и свободу, которую он мне дарит, когда подчиняет себе. Это глупо звучит, да?
— Ничуть, — нежно улыбнулся мужчина и погладил юношу по щеке. — Не бойся, roch-neth. Я никогда не посажу тебя в клетку. Ты рождён, чтобы бегать на свободе, а не сидеть на цепи. Что ж, тогда воспользуемся методом твоего лорда. Кажется, последний раз я это делал, когда Румилю было столько же, сколько тебе сейчас, и этот малолетний недоумок отправился в Эрин Гален поохотиться с друзьями. Но предчувствие подсказывает мне, что шлёпать тебя мне понравится гораздо больше, чем мелкого спиногрыза.
С этими словами Халдир опустился на кровать и похлопал по колену, приглашая Леголаса занять нужную позицию. Принц захлопал глазками и замотал головой, но строгий многообещающий взгляд, которым наградил его Мастер, несколько охладил его свободолюбивую натуру. Обречённо вздохнув, юный Синда сделал пару шагов вперёд и замер.
— Иди сюда, маленький принц. Сейчас же, — стальные нотки промелькнули в голосе капитана галадрим. Должно быть, точно таким же тоном он отдавал приказы своим солдатам. Стайка мурашек пробежала по спине и бросилась врассыпную. Леголас повертел головой по сторонам в поисках пути к отступлению. Халдир нахмурился и строго прикрикнул на несговорчивого жеребца:
— Леголас!
Принц мигом оказался на коленях галад и покорно отставил попку назад. Тяжёлая рука медленно огладила белоснежное стальное бедро юноши и похлопала по упругой попе. Прикосновение было лёгким и нежным, но вот руки другими — лучника, а не мечника. Испуганный вскрик вылетел из горла принца, хоть он и дал себе слово молчать, как партизан на допросе. А рука чужого мужчины безжалостно пробиралась к самому что ни на есть сокровенному, и розовый бутончик мышц испуганно сжался, стоило пальцам раздвинуть половинки дрожащей попы. Леголас сделал глубокий вдох и зажмурился.
— Кажется, я начинаю понимать, почему твоему лорду так нравится наказывать тебя, как неуправляемого эльфёнка! — Халдир с нескрываемым наслаждением сжал упругую ягодицу, оставив на ней отпечатки своих пальцев, и расхохотался, когда член Леголаса радостно встрепенулся, откликаясь на его прикосновения. Мысль о том, какое обращение предпочитает младший сын короля Трандуила, его изрядно забавляла. — Уверен, каждое такое наказание заканчивается тем, что ты пачкаешь своему лорду леггинсы, а он в отместку накачивает твою дырочку или ротик спермой. Я прав?
— Да, Мастер, — прошипел Леголас сквозь плотно сжатые зубы и покраснел, как вареный рак. Халдир рассмеялся и с чувством пожмякал упругую попу.
— Так и знал… Глорфиндел тебя совсем разбаловал. Но я тебе подобной вольности не спущу — обкончаешь мне леггинсы, познакомишься с кнутом. Правда, перед этим приберёшь за собой этим талантливым розовым язычком… — пригрозил Халдир и был вознаграждён испуганным вскриком, невольно сорвавшимся с губ принца. — А вот кричать и плакать можешь сколько влезет.
Сильная рука в последний раз огладила и сжала поджарую ягодицу и нанесла сокрушительный шлепок. Правда, на деле то был не более, чем укус пчелы. Леголас же закричал, как резаный, скорее от шока, чем от боли. Шлепки сыпались на многострадальную попу без остановки, а член-предатель ещё и просил добавки. Вот ведь гад ненасытный!
— По-моему, тебе слишком уж по душе твоё наказание… — усмехнулся Халдир, довольно осматривая плоды трудов своих. Попа принца приобрела розоватый оттенок, а аккуратный небольшой член стал каменным и теперь дырявил его бедро. — Давай-ка сотрём эту довольную улыбочку с твоей мордашки и послушаем, как принц рыдает и кричит от боли.
Рука у Халдира была столь же тяжёлая, как и характер. Жалящие и кусающие, обжигающие и лёгкие, как дуновение ветерка, с оттяжкой и по центру попы, по низу ягодиц, по левой половинке и по правой, методичные и разрозненные, систематичные и хаотичные, жестокие и милосердные… Леголас познал и прочувствовал их все до единого. Порол Халдир со знанием дела, сразу чувствовался богатый опыт в воспитании подрастающего поколения. К концу экзекуции багряно-красная попа принца носила отпечатки широких ладоней мужчины, а местами даже проступили синяки. Принц же, первое время пытавшийся сдерживаться, наматывал сопли на кулак и рыдал в три ручья. А вот его члену всё очень даже нравилось. Эта часть его тела явно была в восторге от талантов Халдира по части воспитания непослушных мальчиков.
