А, стало быть, у Филимона Митрофановича сегодня тоже весёлый вечер… Мы с бабкой злорадно хмыкнули.
- Так, а после вы решили доставить нашего младшего сотрудника в отделение. Спасибо, я это ценю. Скажите своим, что он получит фронт работ по дому и ещё пару дней со двора не выйдет.
- А как вы это проверите? Утечёт ведь.
- Ну, Кондрат Львович, ты меня совсем уж недооцениваешь, - улыбнулась Яга, демонстрируя кривой клык. – Как токмо со двора шаг сделает – мигом в полено обернётся, оно ж просто всё. Тут, кстати, участковый меня днём спрашивал, не держу ль я на тебя обиду, что ты мне тайно в город и из города шастать не дозволяешь.
- Эвона как, - покивал святой отец. – Ну и как, не держите?
- Да Господь с тобой, Кондрат Львович!
- Благодарствуем, матушка. А токмо, Никита Иваныч, ты уж не бросай следствие, ибо зело странно сие. Первый случай ведь так близко от нас – и сразу отец Алексий! Что мне с ним делать теперь – ума не приложу. Он ведь искренне считает, что был в пилигримке. А ежели скажу я ему, что он осьмнадцать годов в земле лежал – а ну так обратно умрёт он удара сердечного? Грех на мне будет.
- Ну… тогда придерживайтесь версии с возвращением. Я так понимаю, те, кто его знал, будут молчать?
- Будут. На том мы договорились, люди надёжные. Разве что Груздев…
- Груздева я бы вообще в поруб на пару дней отправил, пусть посидит в холодке, подумает. В каждом деле ведь нам от него покоя нет! Да, кстати, стрельцы на службу заступили?
- Истинно, - кивнул отец Кондрат. – Особливо бдят за воротами. Вечерю им выдадут, а там пущай дежурят, своих я предупредил. Стрельцы твои – люди мирские, нам с ними делить нечего.
- Караул у дома Груздева мы тоже поставили. Думаю, прорвёмся, одним делом меньше станет. Бояре ведь с этими заборами самого государя на уши подняли…
- Бог тебе в помощь, Никита Иваныч. А токмо пойду я дела править. Митьку своего накажи примерно, дабы неповадно было руки распускать.
- Накажу, не сомневайтесь. Он у нас со своей самодеятельностью уже в печёнках сидит.
Расстались мы на самой дружеской ноте. Я видел в окно, как святой отец пересёк наш двор, благословил сунувшихся к нему стрельцов и вышел за ворота. Я закрыл блокнот с заметками и тяжело вздохнул.
- Не горюй, Никитушка, прорвёмся, - бабка обняла меня за плечи. – Но ведь нудное какое дело, согласись. Уж лучше б убили кого, честное слово.
- Для баланса, что ли? – кисло скривился я. – Нет уж, пусть лучше так, иначе мы вообще погрязнем. Одни умирают, другие воскресают… хватит!
- Шёл бы ты, участковый, в баню, - посоветовала бабка. – А то на тебя смотреть больно.
- Уже иду, бабуль.
Она выдала мне с собой чистую одежду и полотенце, и я вышел во двор. Заходящее солнце освещало город розово-оранжевыми лучами. Скоро зацветёт черёмуха. Скоро этих пьянящих ароматов станет больше в разы. Сердце моё переполняла тёплая любовь к окружающему меня миру.
По моим ощущениям, я провёл в бане часа полтора. Когда я, чувствуя невероятную лёгкость во всём теле, вышел, на улице уже стемнело. Стрельцы зажгли фонари по периметру двора. На фонари в нашем квартале тратятся далеко не все – это дорого. Но, в конце концов, не можем же мы допустить, чтобы неугомонный Митрофан расписал своими художествами и наш забор. Бабкин кот Василий сидел на берёзовом чурбаке и сверкал глазами. Инфернальное зрелище, кстати. Я помахал дежурным стрельцам и скрылся в сенях.
А в тереме меня встретил неожиданный, но приятный гость. Государь приехал, чтобы разделить с нами ужин. Заметьте, не нас к себе вызвал, а решил наведаться сам. Мы обменялись дружескими рукопожатиями.
- Здорóво, Никита Иваныч! Должно же ты полощешься.
- Так вы б предупредили, - я сел на своё место у окна. Царь выглядел настолько счастливым, что на его сияющей физиономии можно было блины жарить.
- Новость у меня для вас великая!
- Подождите, дайте угадаю… Бодров решил, что ему надоел наш климат, и переезжает жить за границу? Нет? Лариску выдают за дьяка Филимона, а поляки уезжают ни с чем?
Яга тихо прыснула в кулачок.
Опять нет? Хм.
- Три богатыря одновременно воскресли?
- Да ну тебя, Никитка. Что ты чушь-то городишь! Говорю ж тебе, новость великая. Лидочка моя разлюбезная обрадовала меня ныне. Наследник у нас будет, участковый!
Ого. Я ещё раз торжественно пожал государю руку.
- Поздравляю! Отличная новость, Ваше Величество.
Я в самом деле был за них рад. Горох, конечно, ещё молод, ему и сорока нет, но вопрос престолонаследия последние годы стоял особенно остро. Наш государь был вдовцом и долгое время не спешил связывать себя узами нового брака. Внебрачных детишек по царскому подворью носилось штук пятьдесят, многих, как своих, воспитывали царские слуги. А вот законного наследника не было. Бояре ему, кстати, на эту тему все уши прожужжали, дескать, не дело это – не то что сына, а и дочки нет! У самих-то бояр, конечно, по трое-четверо, а то и больше, есть на кого нажитое непосильным трудом оставить. Тот же Бодров, например, двух взрослых сыновей в думу протащил. Короче, нет, это просто отличная новость!
- За такое дело не грех и выпить, - бабка удалилась в свою комнату и вынесла оттуда небольшую тёмную бутылочку. – Смородиновая настойка. Как раз для особого случая берегла.
Я достал с полки три гранёных стакана, и Яга разлила в них густую тёмную жидкость. Сладкий запах ягод немедленно поплыл по горнице.
- Ну, за будущего наследника! – с чувством произнёс Горох, перекрестился и залпом выпил. – Ух хороша! Вы, бабушка, у нас на все руки.
- В свободное время, - скромно потупилась бабка. Я пил медленно, маленькими глотками. Хотелось подольше чувствовать на языке медовый вкус лета. Яга, расчувствовавшись, промокнула глаза уголком платка. – Храни Господь вашу семью, государь. Вся страна ведь этого сколько лет ждала.
И тут же, словно поняв, что сказала что-то не то, осеклась. Горох сдвинул брови, по его лицу пробежала тень неясной грусти, но он тут же отогнал её и вновь улыбнулся.
- Прошлые дела, бабушка. Пусть всё идёт как идёт. Сегодня я счастлив, и вы, верная моя милиция, будьте счастливы вместе со мной.
Будем, конечно! Хотя повод для печали у нас, конечно, был: мы явно не укладывались в установленные сроки, но повлиять на это никак не могли. Думаю, даже Гороху было ясно, что дело только разворачивается в полную силу. Но это тоже потом. Сегодня у нас будет тёплый вечер в дружеской компании, сладкая настойка с запахом лета и отличные новости.
Комментарий к Глава 4
Автор просит прощения у читателей за небольшую путаницу. Я убрала упоминания о родстве Ларискиного жениха со Златой Збышковской, потому что, во-первых, оно тут ни к селу, а во-вторых, мне захотелось ввести в сюжет отсылки к кому-нибудь из прославленных белорусов :3
========== Глава 5 ==========
Я решил не откладывать дело в долгий ящик и сразу после завтрака отправился на Червонную площадь учинять разнос нашему предприимчивому гробовщику. Подумать только, он в любой передряге находит способ заработать. Милиция, значит, с этими ожившими покойниками за голову хватается, а он уже бизнес наладил! Ну я ему устрою…
Я в кои-то веки выспался. Горох ушёл незадолго до полуночи, и мы с бабкой не стали засиживаться. Проще всех было нашему Митьке: он вырубался часов в восемь вечера, и тогда у него над ухом орать можно было – не просыпался. Но уж и вставал с петухами. Я так и не успел, кстати, провести с ним разъяснительную беседу. Митя у нас парень доверчивый, а потому не первый раз ведётся на различные провокации. С дьяком подчинённые отца Кондрата воспитательную работу провели, а с Митькой нам предстояло разбираться самим. Но это ладно, не впервой. Я уже должен был привыкнуть.
Заглянуть, что ли, в храм Ивана Воина, посмотреть на ожившего настоятеля? Хотя… я уже примерно знал, что увижу, а потому решил не терять время. Моих способностей всё равно не хватит, чтобы отличить его от живого или понять, что с ним что-то не так. Обычный человек. Я верил на слово отцу Кондрату. Можно, конечно, отправить к ним бабку, но и она вряд ли что-то скажет. Вот только…
