Сознание начало постепенно уплывать, но животный страх отрезвлял рассудок. Ноги юноши онемели.

Тратив последние силы на хоть малейший контроль тела, Камиль перевернулся на живот и протянул вперёд, словно свинцом налитую, руку, чуть приподнялся на локтях и попытался отползти, но его тут же схватили за воротник пальто и перевернули на спину. И последнее, что увидел юноша перед тем, как сознание покинуло его – раздвоенные очертания нападающего.

***

Почувствовав едкий и резкий запах, Камиль резко открыл глаза, издав чуть приглушённый стон.

Первое, что увидел юноша, была каменная стена с играющими на ней тенями и рука, водящая ваткой у него перед носом, от которой и исходил отрезвляющий запах. Альфа повернул голову и полумутными глазами увидел жуткую маску с клювом, которая внезапно исчезла. Камиль ничего не понимал. Он был, казалось, в своеобразной полудрёме.

- Что?.. – слабо и хрипло произнёс юноша. Он никак не мог прийти в сознание. Оно как будто уплывало каждый раз, не давая возможности себя поймать. После этих слов маска снова возникла перед ним и убаюкивающим голосом произнесла:

- Не волнуйся. Больно не будет.

Комментарий к Письмо, книга, друг

☆

========== Ребёнок, имя, рука ==========

Мерной поступью пересекая улицу Кель-Маркта, отмечая каждый шаг отступом каблуков, Эзра направился в небольшой магазинчик, находившийся рядом с Медицинской академией. Оказавшись в помещении, альфе в нос сразу ударил характерный запах лекарств, который он не без удовольствия втянул, будто пробуя на вкус. Увидев альфу за прилавком, увлечённо что-то рассматривающего в книге, Вольф подошёл к нему.

- Здравствуйте.

Альфа нехотя поднял взгляд на следователя и кинул:

- Здрасьте.

- Меня зовут Эзра Вольф. Я следователь по делу серийного убийцы в вашем городе.

Альфа сразу поменялся в лице и отложил книгу в сторону.

- Я вас внимательно слушаю.

- Насколько я знаю, вы продаёте все лекарства обычным людям только с запиской от лекаря. Сами же лекари могут покупать любые препараты и любые инструменты. Я прав?

- Да. А также студенты и преподаватели из Медицинской академии.

Тут уже Эзра изменился в лице.

- И студенты? Но разве не академия должна предоставлять инструменты на занятиях?

- Да, но в академии инструменты довольно старые и неудобные, поэтому многие студенты покупают свои собственные, которые потом уже используют и в работе.

Следователь задумчиво нахмурился, но потом вновь сияюще улыбнулся.

- Благодарю вас за помощь.

- Мне страшно, - внезапно произнёс альфа. – Я каждый день возвращаюсь поздно вечером домой, вздрагивая от любого звука, шарахаясь от каждого прохожего, - мужчина умоляюще посмотрел на Вольфа. – Умоляю вас, поймайте его!

Эзра внимательно смотрел на трясущегося альфу.

- Я здесь именно для этого.

После чего следователь развернулся и покинул магазин.

***

«Сколько уже было пролито крови» - думал Рафаэль, надевая чёрную маску.

«Сколько уже было издано криков» - думал Рафаэль, беря длинный чёрный кнут.

«Но им всё равно будет мало».

Небрежно открыв дверь, юношу тут же, словно огромной разрушающей волной, окатило криками. Все радовались и с горящими от возбуждения глазами поддерживали вышедшего на свет палача. Рафаэль шёл тяжёлой поступью прямиком к эшафоту. Взойдя наверх, юноша раскрутил плеть и звонко ударил ей по кресту, чем заставил людей визжать от восторга.

И вот послышался звук открывающихся тюремных ворот – самый ненавистный звук для палача, знаменующий начало шоу. Рафаэль не поворачивал голову и не смотрел на осуждённого: ему не хотелось видеть, как толпа, подобно бешеному зверю, кричит, пинает и бросает помои в свою жертву. Но когда приговорённого завели на эшафот, юноше будто перекрыли доступ кислорода.

- Шагай,- гаркнул стражник, толкнув ещё совсем юного омегу, лет пятнадцати от силы, к кресту так, что тот упал прямо под ноги Рафаэля. Чуть приподнявшись на локтях, Стефан медленно поднял свои голубые глаза на палача и одними губами прошептал:

- Прошу…

- Чего разлёгся? – тот же альфа схватил бедолагу за шкирку и с силой припечатал к кресту.

Рафаэль с ужасом смотрел на происходящее. Подойдя чуть ближе, он увидел, что все руки мальчика в синяках, а на спине ещё были и порезы.

- Какого чёрта?.. - альфа сорвался с места и побежал прямиком к судье, который уже вышел на небольшую платформу около тюремных ворот и принялся зачитывать приговор.

«Какого чёрта здесь происходит?!» - единственный вопрос, на который юноша так страстно сейчас желал услышать ответ.

Рафаэль изо всех сил оббегал ликующую толпу, чтобы попасть в тюрьму с другого входа.

Огласив вердикт, Маркус сошёл с платформы и скрылся за огромными воротами, куда как раз подоспел альфа. Увидев его, судья удивлённо вскинул брови.

- Рафаэль? Что ты тут делаешь? Ты должен быть на эшафоте.

Не успев отдышаться, юноша, попеременно хватая воздух ртом, выпалил:

- Вы что творите?

- Что ты имеешь в виду?

- Это же ещё ребёнок! Как он может быть причастным к преступлению!

Маркус тут же изменился в лице, медленно подойдя к альфе.

- Какое ты имеешь право оспаривать моё решение?

Ледяной тон и пронзительный взгляд судьи подействовали отрезвляюще и слегка остудили пыл Тоуэнса. И юноше пришлось продолжить в более низком тоне.

- Вы заставляете меня убить ни в чём неповинного человека…

- Этот юноша, - прикрикнул судья, заткнув Рафаэля, - преступник.

- Маркус, - уже тише произнёс альфа, - у преступника не может быть таких глаз.

Судья опустил взгляд в пол, тяжело выдохнув.

- Рафаэль, ты мне нравишься, но ты начал забываться.

- Но этот омега…

- Знай своё место, - громко произнёс Маркус. – Люди напуганы. Им нужна видимость решения проблемы, видимость наказания. А уж кто это наказание понесёт - им до глубокой жопы! – мужчина поднял голову вверх, переведя дух. Стало понятно, что Маркус знал о невиновности Стефана, и понимание того, что он отправил на казнь невинного человека даётся ему нелегко.

После услышанного юноша с ужасом округлил глаза.

- Вы знали?.. Объясните, почему.

- Иди. Люди ждут шоу.

Рафаэль понимал, что вести этот разговор дальше бессмысленно. Он развернулся, но перед тем, как уйти, тихо произнёс:

- Это нелюди. Как и вы.

Судья вполоборота посмотрел на палача, но ничего не ответил.

Шагая по каменным плитам, Тоуэнса всего буквально выворачивало наизнанку от чувства такой несправедливости.

«Я не поверю, что ситуация была настолько безвыходной!» - думал, Рафаэль. – «А даже если и так, то какого чёрта они отправляют на казнь ребёнка! Да ещё и омегу!»

Вернувшись на эшафот под вновь оживившуюся толпу, стражник хлопнул юношу по плечу.

- Ну и куда ты пропал? Народ так распереживался.

Но палач лишь брезгливо скинул руку со своего плеча и кинул:

- Пошёл к чёрту.

Схватив заранее приготовленный хлыст, юноша подошёл к кресту. Сжимая рукоять, он смотрел на детское дрожащее тело. Ведь омега слышал приговор и знал, что его ждёт.

«Пять ударов хлыстом с последующим обезглавливанием».

Вокруг воцарилась тишина. Люди притихли, будто голодный зверь, который вот-вот кинется на свою добычу. А палач застыл перед крестом, не в силах поднять руку на это беззащитное существо. Юноша понимал, о чём просил его Стефан – убить быстро, не мучать, но Рафаэль не имел такого права. Когда палач, наконец, поднял руку, его сердце, казалось, подкатило к горлу, заставляя хозяина слышать каждый свой удар. Почти невесомый хлыст казался ему неподъёмным грузом, который он еле удерживал в своей руке. Закрыв глаза, он резко дёрнул рукой, обжигая спину омеги сильным ударом. Истошный вопль Стефана воспринялся толпой как красная тряпка для быка: люди закричали, заликовали, они возносили палача до небес и, кажется, теряли рассудок в этом огромном несущемся потоке. С каждым новым ударом юноша, словно адский художник, разрисовывал спину кричащего омеги своей кровавой кистью. И с каждым новым ударом Стефан умолял палача прекратить. Это было похоже на некий диалог, который Рафаэль мечтал прекратить.