Богдан вернулся в комнату, когда Алёна, наплакавшись вволю и приведя в порядок одежду, чинно сидела на краю кресла.

– Я пойду? – спросила она, словно ученица, оставленная преподавателем после уроков и выполнившая уже все, какие надо, задания. Хотя его ученицей она никогда не была. Даже на форуме – не довелось. Общались с самого начала на равных; непонятно, почему ей пришло в голову такое сравнение.

– Подождите, – остановил её Богдан. – У нас с вами проект не завершён. Нет времени искать другого дизайнера.

– Знаете, я не из тех, кто смешивает личную жизнь и работу, – обиделась Алёна. – Всё сделаю, как надо, не беспокойтесь.

– Спасибо, – облегчённо выдохнул Богдан.

– Богдан Валерьевич, – набралась смелости Алёна, – а можно я буду вам иногда звонить… ну, как раньше? Нет, если вы против, то я не буду.

– Да почему же? Звоните, Алёна, вы интересный собеседник. И в соцсетях пишите, и вообще… давайте будем друзьями. Согласны?

– Хорошо, – растерянно кивнула Алёна. – Давайте будем.

– Только пообещайте мне две вещи…

– Одна – больше вас не домогаться, да? А вторая?

– Не домогаться – смешно. Я об этом не подумал. Как раз это можно не обещать, вы и без того не станете.

– Тогда – что?

– Во-первых, зовите меня без отчества. Просто Богдан. Я ведь ещё не старик, да и вы не моя ученица.

– Я поняла… Богдан. А ещё?

– Когда-нибудь испеките снова такое печенье, оно восхитительное.

Печенье, надо же. Вот не думала Алёна, что он такой сладкоежка. Взрослый ведь мужик.

– Ладно. Скоро поход, испеку на всю компанию и возьму с собой.

– Нет, для похода, пожалуйста, – что-нибудь другое. А это – для меня лично. Договорились?

– Ага, – быстро закивала Алёна. И заспешила к выходу. А то вернётся старушка-мать, и молодая женщина будет весьма неловко чувствовать себя в её присутствии.

Алёна вышла из подъезда, прислонилась лопатками к холодной стене и достала из сумки телефон. Вот именно, из-за дурацкой юбки пришлось брать с собой сумку. Кто придумал юбки без карманов? Руки б ему оторвать.

Набрала номер Алёшки. Помнила, что их с Тигрой жильё где-то в этом же районе, но никогда не была у них. Следовало это исправить и напроситься в гости. Отвлечься от всего. Не собиралась ребятам жаловаться на жизнь, вообще рассказывать о произошедшем не хотела. Все эти мифы о том, что геи для несчастных барышень – лучшие подружки… Ну, нафиг! Лучшая подружка – седобородый дядька с женой и детьми (желательно – взрослыми дочерьми). По крайней мере, любой из старых друзей отца Алёны не был бы шокирован ни девичьей истерикой по поводу неразделённой любви, ни внезапно к ней нагрянувшей менструацией.

Ох ты ж…

В общем, в комнате, которую снимали её друзья, Алёна оказалась нескоро. Сначала добрела до «Пятёрочки», где накупила прокладок и влажных салфеток, потом в туалете автовокзала долго приводила себя в порядок. Затем снова метнулась в сетевой магазин и, наконец, явилась в виде доброй крёстной феи с подарками.

– Ух, наконец-то! – обрадовался Алёшка. – Проходи.

Алёна скинула у порога туфли, с удовольствием освободив отёкшие ноги. Скользнув взглядом по захламлённому столу, по раскрытым книгам, мятым тетрадям и скомканной одежде, брошенным на широкую незаправленную постель, заметила:

– А говорят, что геи – аккуратные ребята.

– Врут, – развёл руками Алёшка, пытаясь босой ногой задвинуть одинокий грязный носок под кровать.

– Пиво будешь? – спросила Алёна.

– Буду, – обрадовался парень. – Я знаешь сколько времени без алкоголя продержался? Три недели.

– Ого! – оценила Алёна. – Молодец! Из-за экзаменов?

– Не, лекарство принимал. Несовместимое с алкоголем.

– Ох… ты болел? И ничего не сказал.

– А зачем? – хмыкнул Алёшка. – Ты бы приехала за ручку подержать? Так тут хватало держальщиков и без тебя. Давай пиво своё!

Алёна протянула ему запотевшую, не успевшую нагреться после магазинного холодильника банку и пакет солёных орехов, себе взяла тот же набор и села на край кровати, поджав под себя ноги. Алёшка устроился рядом, обложившись подушками.

– С тобой классно пить, – сказал он. – Покупаешь мне пиво и ничего взамен не требуешь.

– Бедный ребёнок, измученный товарно-денежными отношениями, – Алёна дотянулась и провела ладонью по его волосам. – Неужели все вокруг такие корыстные твари? А как же Клим?

– Ему тоже всегда от меня что-нибудь надо, – сказал Алёшка и, с удовольствием наблюдая, как у Алёны лезут на лоб глаза и приоткрывается рот, добавил. – То доклад по истории ему напиши, то жалобы выслушай, отчего да почему его девушки не любят…

В этот момент Алёна окончательно передумала делиться с ним историей про Богдана. Быть бескорыстной ей понравилось, и превращаться в унылую жалобщицу не хотелось.

– Алёшка, я пойду, – заторопилась она, – а то на последний автобус опоздаю и до утра не уеду.

– Так оставайся до утра! – радостно предложил Алёшка. – Попозируешь мне для одной работы, давно хотел тебя попросить.

– А что за картина?

– Про Средние века, как ведьму сжигали.

– Спасибо, Алёшка. Я ещё и ведьма, – Алёна хлопнула его полупустой банкой по плечу.

– Я же в хорошем смысле, – смутился он. – Может, она народная героиня, как Жанна дАрк.

– А, ладно тогда. Ты сейчас будешь рисовать? – уточнила она, увидев, что мальчишка потянулся за карандашом и блокнотом. – Мне встать в какую-то позу?

– Не, сиди, как сидишь. Можно двигаться, разговаривать.

– Алёшка, я ведь тоже тебя рисовала, – призналась Алёна. – И Тигру. Вы такие классные Арлекин и Пьеро.

– Блин, никогда об этом не думал, а ведь правда должны быть похожи, – Алёшка задумался, провёл карандашом по губам. – Покажешь потом?

– Конечно. Ой, – спохватилась она, – а где Тигра? Он скоро вернётся?

– Утром, – Алёшка сердито дёрнул плечом. – Или никогда. Не знаю.

– Подожди… а он где? Помирился с родителями?

Надеялась, что так.

– Нет, – неохотно выдавил Алёшка. – У него типа свидание.

– В самом деле? И что – девушка симпатичная? – улыбнулась Алёна.

Была уверена, что Алёшка шутит; что на самом деле Тагир действительно у родителей. Ну, или у Клима, у кого-то из приятелей в гостях засиделся, мало ли.

– Не девушка, парень, – мрачно произнёс Алёшка. – Огонь просто. Высший класс.

– Ты хочешь сказать, – удивилась Алёна, – что он тебе изменяет, а ты… ничего не делаешь?

– А я должен что-то делать? – сердито фыркнул Алёшка. – Может, морду этому типу набить или патлы рыжие повыдергать? А на фига? Всё равно будет, как он хочет.

– Во что ты опять ввязался, горе моё? – испугалась Алёна. – И Тагира втянул. Сам теперь маешься. Мёдом вам намазано в этой мэрии?

– Алёна, ты чего! – обиделся Алёшка. – Он не оттуда вовсе, наоборот… так помог, что эти долго теперь не полезут. И Тигра с ним сам, не по принуждению.

– Но всё равно неприятно, да?

– Ага. Теперь зато понял, каково Тигре было, когда я на заработки уходил. Примерил его шкурку. Ничего, сегодня последний день. Ночь, то есть.

– Почему?

– Завтра этот мужик едет в Москву, а оттуда на самолёте – в Буэнос-Айрес. По работе, что ли. Всё и решится. Либо Тигра полетит с ним, либо вернётся ко мне. Я бы на его месте не возвращался.

– Ясно, – вздохнула Алёна. – То есть рисунок – это был предлог, чтобы я с тобой посидела.

– Ага, – обрадованно кивнул Алёшка. – Одному тошно, сил нет. Если бы не ты, меня бы уже унесло на какие-нибудь приключения.

– Давай спать, приключенец, – Алёна потрепала его по плечу. – Только кинь мне тряпку, какую не жалко, или полотенце старое, а то я простыни испачкаю.

– Чем? – не понял Алёшка.

Алёна сделала страшное лицо и прорычала:

– Кр-ровью своей!

– Тьфу! Ну, почему у вас, девчонок, всё не по-людски устроено?

– У вас будто по-людски! Кое-кому кое-что вообще укоротить бы не мешало – глядишь, и неприятностей было бы меньше.