— Хороший план появился! — обрадовался Иолай. — Так… и какой способ подойдёт для этого?

— Плохо, что потерялась именно Зена, — пробормотала Габриэль. — Она бы запросто смогла вытащить нас отсюда.

— Знаешь, я что-то не припоминаю, чтобы страж запирал дверь, — поведал Иолай.

— Видимо, его слишком потрясло наше ужасное появление… что он позабыл о своих обязанностях…

Габриэль приблизилась к двери и налегла на неё всем своим весом.

Та не поддалась.

— Он и не забыл…

— Давай я попробую? — предложил Иолай.

— Ну, попробуй, — ответила Габриэль, пропуская Иолая к двери.

— Так, поглядим… Вроде, не сложно.

Иолай налёг на дверь, но та не поддалась. Тогда он пошарил по карманам и вынул складной нож.

— То, что надо, — заметила Габриэль.

Иолай ухмыльнулся и принялся ковырять остриём ножа дверную скважину.

— Давай же, Иолай! — вскрикнула бард, наблюдая за его действиями.

— Я стараюсь, Габриэль! — прошипел Иолай сквозь зубы, усиленно ломая замочную скважину.

— Сюда бы сейчас Автолика, он спец по замкам, — задумчиво констатировала Габриэль.

Габриэль подошла к двери вплотную, не дотрагиваясь до неё, поглядела на стены и потолок, которые целиком были усеяны цветными рисунками и иероглифами.

— Знаешь, я думаю, что рисунки тут не простые.

— Что ты подразумеваешь под этим?

Габриэль повернулась к другу:

— Эти рисунки, на мой взгляд, обозначают, что мы отсюда никогда не выберемся.

— Как же тогда быть? — застонал Иолай.

Замочную скважину сломать не удалось.

— Лучше ничего не предпринимай, сделай одолжение!

Иолай сел на пол у двери.

— Ой!

— Извини, я должна была предупредить тебя, что пол холодный, — произнесла Габриэль.

Иолай потёр щеку.

— Я знаю, что пол холодный, но мне отчего-то не слишком смешно.

— Ладно, что сам сообразил, — похвалила его Габриэль. — Ведь быть пойманными в заколдованной камере — вообще не смешно.

Глава 13

Иолаю стало ужасно скучно: он уже много времени всё рассматривал символы и рисунки древних животных, которые покрывали стены камеры, и притомился от этого. Большинство изображений были неудобно расписаны и он постоянно вертел головой, пытаясь разгадать смысл рисунков, и под конец едва ли не вспотел.

≪Не хочу больше видеть песок≫, — подумал он, отирая его с ладоней.

Песок был всюду: и в волосах, и в глазах, даже во рту и на одежде. Да, бродить около моря ещё долго не захочется… Иолай выпрямился, застонав, и поглядел на Габриэль, которая сидела на полу, словно язык проглотив, и не двигалась с места уже много времени.

— Ээээ, Габриэль, всё хорошо? — спросил Иолай.

— Мы тут долго, — ответила Габриэль, уставясь в пустоту перед собой.

— Я уверен, что с Зеной всё нормально, — успокоил её Иолай.

Габриэль вдруг встревожилась:

— Я вот думаю, как там Геракл и Кэтия…

— Ну, они там не одни, в конце концов, — Иолай присел около неё.

— Знаю, но если она решит навредить ему?!

— Пусть только поробует, Геракл смекалистый, он её быстро приструнит, — уверил её Иолай. — А возвратившись в Грецию, быром вернём ей её кошачий облик.

— Да, конечно, — проворчала Габриэль. — А то Гераклу может угрожать беда.

Иолай вдруг наморщил лоб:

— Тут что-то не так.

— Ты прав, — подтвердила Габриэль.

— Да нет, у Салмонея что-то не так.

— Знаю и переживаю. Или ты уже забыл?

— Я говорю о том заклинании. — Иолай встал и начал ходить по камере. — Заклинание вовсе не превращало кошку в человека.

Габриэль взглянула на него, вспоминая слова заклинания.

— Ты прав, оно лишь вернуло объекту его истинный облик, и без разницы, чем или кем стал объект.

Иолай кивнул:

— Да, получается, наша Кэтия стала человеком.

— Получается, что мы вообще не обращали кошку в человека, — медленно сказала Габриэль, начиная понимать.

— Мы реально видели женщину, обращённную в кошку, которой вернули её настоящее обличье.

Габриэль фыркнула:

— Интересно. Выходит, в Египте есть бездумные девушки, обращающие себя в кошек.

Иолай расхохотался:

— Сложно это представить, да?

Резкий звук разнёсся по коридору, оборвав его смех. Иолай уставился за прутья и увидел напротив их камеры девушку, которая стояла в окружении многих глиняных мисок.

Она уронила кувшин, который до краёв был наполнен водой, что на полу растеклась большая лужица.

Девушка уставилась на Иолая диким взглядом.

— Эй, тебе не хорошо? — спросил её тревожно Иолай.

— Ты только что сказал, что видел, как кошка обратилась в женщину, так? — спросила девушка дрожащим голосом. — Это кошка из нашего храма?

— Так и есть, — ответил Иолай. — А что, тебе знакома эта кошка?

Девушка была испуганной и растерянной.

— Что не так? — спросила Габриэль, поднимаясь с пола. — Неужели у тебя о ней грустная весть?

— Я должна всё рассказать нашей жрице Питкет! — заявила она.

— Но зачем?

— Прошу, скажи нам, — умоляя, просила Габриэль. — Она сейчас у купца с нашими друзьями и, раз она чем-то опасна, мы должны знать это.

Аккуратно переступая через миски, девушка подошла к камере:

— Я не должна даже говорить с вами, ведь вы совершили преступление.

— А вдруг мы можем оказать помощь, — предложил ей Иолай. — Кто такая эта жрица Питкета?

— Питкета — египетская высшая жрица богини-кошки Бастет в Пуше. Наш круг полностью посвящён ей.

— Тогда меня не удивляет, что законы Пуша суровые к тем, кто похищает свободу кошки, — проговорила Габриэль.

— Девушка, которая была кошкой, звали Фатихоп и она была до жути злобной. Питкет обратила её в кошку, чтобы защитить от неё Пуш и даже всех богов Египта.

— Теперь я могу спокойно истерить, — Габриэль села обратно на пол, подтянула колени к груди, положила на них локти, уронив на них голову.

И неожиданно Иолай увидел самую прекрасную девушку, которую уже видел в доме купца вместо кошки, принесённой Габриэль из древнего храма Пуша. Сейчас она стояла в коридоре за спиной прислужницы, лукаво улыбаясь ему. И она была не одна. Около неё стояли отвратительные кошачьи существа с телом женщины и головой кошки.

Глава 14

— Габриэль, — зашипел Иолай, — поднимайся давай.

— Что случилось? — со стоном спросила бард, присев на корточки. — Могу я хотя бы немного подремать?

— Не можешь, у нас появилась большая проблема, и она сейчас перед нами.

Габриэль завидела девушку, которая ещё недавно была кошкой, и торопливо поднялась.

— Что ты сделала с нашими друзьями? — закричала она.

— Не надо было нам оставлять их одних с этой ведьмой.

— Если они пострадали, я… я…

Девушка засмеялась низким грудным смехом, едва заметно хрипя.

— И что ты сделаешь? Заколдуешь меня каким-нибудь заклинанием? Ничего у тебя не выйдет.

Молодая прислужница, испугавшись, прислонилась к стене. Габриэль постаралась подать ей сигнал, чтобы та помчалась за подмогой, к примеру за той самой Питкет, но девушка так испугалась, что попросту скатилась по стене, закрыла личико ладошками и тихонько зарыдала. Фатихоп и её мерзкие женщины-кошки даже не взглянули на неё, всё ещё смотря на Иолая и Габриэль.

Приблизившись ближе к прутьям, Фатихоп обратилась к Габриэль:

— Не переживай, ничего неисправного я с твоими друзьями не сделала.

— Конечно, — съязвила Габриэль.

Для Фатихоп её сарказм не имел значения.

Фатихоп поправила свою длинную чёрную косу:

— Твои друзья милые, особенно Геракл. Я не навредила им, только не дала помешать. — Она откинула косу. — Знаешь, вот возвращусь в вашу страну и заберу Геракла с собой, ведь он наверняка предпочтёт дружбу со мной, нежели с вами.

— Ты уверена в этом? — огрызнулась Габриэль.

Фатихоп усмехнулась:

— Я ведь неотразима.

Она щёлкнула пальцами, и у неё в руке из тумана появилось покрытое драгоценными камнями зеркало.