Эти дни вымотали меня эмоционально, морально и физически. А ещё я до дрожи в коленях боялась встретиться с Романовым. Несколько раз я чуть было не столкнулась с ним, но вовремя успевала свернуть в какую-нибудь аудиторию или затеряться в толпе студентов.

Я понимала, что он в любой момент может узнать обо всем, но очень надеялась, что этого не случится. И мне повезло, потому что мои опасения были напрасны, и Даниил Сергеевич до сих пор оставался в неведении.

Сегодня у меня последний экзамен, после которого я собиралась поехать к эль-Хади и согласится на работу. С каждым днём росла уверенность в том, что я правильно поступаю. Я думала о племяннике и надеялась, что он все же смог привыкнуть к бабушке, но не была в этом уверенна наверняка.

Конечно, мне ничего не стоило позвонить Марте и узнать, как малыш себя чувствует, но боялась услышать о том, что Далила не справляется, и Ильяс капризничает. Тогда точно бы сорвалась и прибежала к нему.

Я уже разбирала последние вопросы в билетах, когда мне позвонила Марта. На часах семь утра и волей-неволей первой мыслью была «у них что-то произошло».

С колотящимся сердцем отвечаю на звонок.

— Марта, что случилось?

— Здравствуй, Лейла, ты уж извини, что я тебя так рано беспокою. Ильяс почти всю ночь не спал, он не успокаивается даже у отца. Ты не могла бы, я не знаю, прийти к нам на несколько часов, успокоить…

— Я уже еду, — перебила я женщину и, сбросив вызов, спешно стала собираться.

— Лейла, что с тобой происходит?

Я не заметила, как в комнату вошёл папа.

— Извини, я немного тороплюсь, но у меня все хорошо, — поспешила я успокоить родителя.

— В такой час? Куда ты собралась? — нахмурился отец.

— Ильяс капризничает. Я должна, его успокоить, — я говорила и продолжала собирать конспекты, ручки и зачётку в сумку.

— Дочка, я все понимаю, но у мальчика есть отец. Я, конечно, не против, что ты помогаешь Амиру, только это не может продолжаться вечно. Вскоре у тебя будет своя семья и ты не сможешь вот так срываться с места по первому звонку. Ты ведь понимаешь меня?

— Да, пап, обо мне не переживай. Я все понимаю и когда придёт время поступлю правильно. Мне пора, — я поцеловала отца и вышла из дома.

Через час я уже входила в квартиру эль-Хади, где меня встретила Марта, а я невольно стала свидетельницей разговора.

— Амир, мой сынок, вопрос не в этом, пойми меня верно. Он потерял мать, и не стоит лишать его отца, даже на такой срок. И будь Ильяс не так привязан к матери, а к другим бы легче шёл на контакт, то проблема сама собой отпала. Но ты сам видишь, что происходит. Так, как ты собираешься поступить будет неправильно, — доносился из столовой взволнованный голос Далилы.

— И что ты предлагаешь? — Раздраженно спросил Амир.

Ответ женщины я не услышала, потому что в это мгновение заплакал Ильяс.

— Ох, бедный мой мальчик. Ты знаешь, Лейла, он у нас спит по пол часа и просыпается, никто не может его успокоить. Даже у Амира на руках уже не находит покоя. Спасибо тебе, милая, что пришла, — Марта с благодарностью смотрела на меня, и приняла из моих рук пальто.

— Я не могла не прийти.

Оставив сумку в прихожей, направилась на голоса. С моим появлением в столовой повисло молчание, лишь один Ильяс разревелся больше прежнего. Ни на кого не глядя я подошла к племяннику и забрала его из рук мужчины. Мальчик все ещё продолжал плакать, но с рук уходить не спешил.

— Он голоден?

— Нет, дочка. Совсем недавно поел, правда очень плохо, — первой отозвалась Далила.

Её обращение «дочка» прошли мимо моих ушей. Я даже не акцентировала на нем внимание. Зато недовольные слова Амира не прошли мимо.

— Ты зачем пришла?

— Это я позвала Лейлу, — вмешалась Марта.

Теперь понятно, почему все были удивлены моим появлением. Видимо обратиться ко мне за помощью была лишь её инициативой.

— Я пойду в детскую, — спокойно произнесла я и с малышом направилась в его комнату.

Ильяс ещё долго не мог успокоиться. Видимо, ему нужно было время, чтобы понять, я рядом и никуда уже не денусь. Когда мальчик перестал плакать и тяжело дышать, я смогла его накормить и уложить спать. Все это происходило в детской, и никто за это время к нам не смел заходить. Лишь Марта разок приоткрыла двери, чтобы передать нам кашу и бутылку молока.

Ильяс спал на моих руках, а стоило мне его переложить в кроватку как тут же просыпался и заливался слезами. С третьей попытки мои усилия увенчались успехом, и я сумела оставить малыша, чтобы выйти из комнаты.

Мне захотелось в туалет, и я рада была, что смогла ненадолго отлучиться. Когда я вышла из уборной, Марта пригласила меня к столу, накормила и сказала, что Амир ожидает меня в своем кабинете.

В кабинете, так в кабинете. Я убедилась, что Ильяс ещё спит и только после этого направилась к эль-Хади. Я постучалась в дверь и после короткого «входи» ступила на порог комнаты.

Амир был не один, с ним находилась Далила. Оба напряженные, но при виде меня женщина смягчилась в лице.

— Присаживайся, Лейла, мы уже закончили, — с этими словами она бросила короткий взгляд на сына и покинула кабинет.

— Я благодарен, что ты помогла. Уверяю, это был последний раз, когда тебя вызвали, — официальным тоном начал он разговор.

— Меня не вызвали, а попросили прийти. К тому же я, итак, собиралась это сегодня сделать, только чуть позже, — немного раздраженно ответила я.

Чего уж скрывать, мне не понравилось его «вызывали», звучит так, словно я чужой человек.

— Правда? — С сомнением полюбопытствовал он.

— Да. Я снова прошу взять меня няней для Ильяса.

— Ты уверена в своём решении? Имей в виду, обратного пути уже не будет.

— Да. Я понимаю.

— Учеба?

— Я уже решила этот вопрос, сегодня закрываю семестр.

— Хорошо, потому что, ввиду последних обстоятельств, я не намерен тебя снова отговаривать. Мы составим контракт, по которому тебе практически невозможно будет его разорвать до истечения оговоренного срока. В противном случае, тебе придётся заплатить большую неустойку.

— Контракт, — ещё один момент, о котором я не подумала.

— Да, Лейла. Я стану твоим работодателем, у тебя в окружении будем только я и мой сын на ближайшие десять лет. Ты должна будешь делать все, что я тебе скажу, никаких самовольностей. Это понятно? — Теперь он говорил жёстко. Не как с подругой его жены, а как с предполагаемым наёмным работником.

— Да.

— Мы так же едем заграницу, мои планы на этот счёт не меняются. Ты не сможешь, видеться с отцом, — Амир говорил, что не собирается меня разубеждать, но почему-то продолжал это делать.

— Я знаю, — тихо ответила, сглатывая подступившийся в горле ком.

— Зачем, Лейла? — Уже другим тоном было сказано. — Для чего все это? Мужчина откинулся на спинку кресла и внимательно стал вглядываться в мое лицо.

— Каждому ребёнку нужна мать. Ильяс мне как сын. Мы успели привязаться друг к другу. И я бы не хотела, чтобы он терял и меня. Я смогу дать ему то, что он заслуживает…любовь и ласку матери, — сказала только правду, но кажется Амир ожидал услышать совсем другое.

— Ты говорила с отцом?

— Нет. Мне нужно было поговорить сначала с тобой. А ещё я оттягивала наш разговор. Как объясниться перед папой и с чего начать не знала. Этот разговор будет одним из самых тяжёлых за сегодня.

— Хорошо. Поехали, — Амир встал с кресла и обошёл свой рабочий стол, собираясь покинуть кабинет, — Чего ждём? Этот вопрос был ожидаем, потому что я будто приросла к креслу.

— К-куда едем?

— К твоему отцу, — с раздражением ответил мужчина, массирую пальцами переносицу.

— Ты не отпустишь меня…

АМИР ЭЛЬ-ХАДИ

Я тебя никуда не отпущу.

Говорят мысли материальны, и я готов в это поверить.

Девушка запнулась от волнения. Она, едва заметно, провела ладошками по джинсам и, уже полностью, повторила свой вопрос.