— Подожди… Я сейчас отойду…
— Хорошо. Я жду у входа в казармы, ладно?
— Да… Хорошо…
Как только он ушёл, Маттиас не стал сдерживаться. Все содержимое его желудка незамедлительно вылезло наружу, забрызгав землю, сапоги, гимнастёрку и всё вокруг. Он с трудом остановил недомогание, отошёл к ближайшей стене и бессильно сполз по ней вниз. Осев на землю, он зарыдал. Ему было всё равно, был ли кто-то рядом или нет, он просто плакал. Перед глазами стояли все те лица трупов, которые он сегодня перетаскал. Разум по собственному желанию подставлял на их место лицо Клода и как бы Маттиас не выкидывал один образ — тут же приходил второй. Вот обугленное лицо его брата, обнажающее зубы и пустые глазницы, вот у головы нету верхней части — снесена взрывом, вот на месте переносицы каша из крови и мозга — прямое попадание в голову. Маттиаса снова начало тошнить, но желудок был уже пуст.
— Матти? Эй, ты где? — послышался недалеко голос Курта.
— Да… Иду я… — Маттиас пришёл в себя, сделал нормальное выражение лица и встретившись с Куртом, прошёл в казармы, где после ужина он лёг спать.
Ближе к осени, пришло известие о наступлении русских — Брусиловском прорыве. За несколько дней, ряды гарнизона поредели на несколько дивизий — их перебросили для подкреплений. Остаткам же пришлось перейти к обороне, которую 24 октября французы стали старательно прорывать. Пускай артобстрел форта не приносил особых результатов, давление на бойцов он оказывал немалое. Не в силах держать натиск, немцы отступили. В течении нескольких дней их гнали назад, до тех первых позиций, которые они так быстро брали в феврале. На последней линии обороны они пытались держаться изл всех сил.
— Они за деревьями!
— Пулемёт на холме, смотри!
— У меня патронов нет!
— ГАЗЫ! НАДЕТЬ МАСКИ! ГАЗОВАЯ АТАКА!
— Что?!
— Не прекращать огонь!
Из-за шума выстрелов и артиллерии, практически невозможно было что-то разобрать. О газе узнали только тогда, когда увидели, как недалеко от окопов упали снаряды, источающие дым. Маттиас ринулся к ящику, стоявшему у входа в землянку и один из первых взял противогаз. Вернувшись на место, он решил обернуться в поисках Курта. Он увидел, как трое солдат дрались за последний противогаз. Закашливаясь, задыхаясь и хрипя они пинали друг друга ногами, толкались, бились и кричали. Одного из них оттолкнули и он, уже ослабевший, упал на спину и, отталкиваясь ногами, пополз на спине к стенке окопа, схватившись за горло, хрипя и задыхаясь в собственной рвотно-кровавой массе, выпучив глаза, будто увидел призрака. Оставшиеся двое порвали противогаз в пылу борьбы. Один из них вынул штык, подбежал к упавшему оппоненту и стал из последних имевшихся сил наносить ему удары, пока его самого не начало рвать и он не упал замертво.
— БУ! — Маттиаса резко дернули за плечо. Это оказался Курт. Целый и невредимый — Эй, ты в порядке, дружище? — Маттиас смотрел на него взглядом, полным недоумения и испуга. Курт повернулся в сторону недавней схватки и всё понял.
— Лучше готовься к бою — спокойно сказал Маттиас, прильнув к брустверу.
Курт огляделся. Практически всё дно окопа было заполнено трупами, большинство из которых хрипели, харкались кровью, издавали булькающие звуки и бились в конвульсиях. На их лица невозможно было смотреть. Курт поспешил последовать совету Маттиаса и вскоре на них двинулась французская пехота. После очередной артподготовки и плотного пулемётного огня им пришлось отступить.
За неделю французы смогли вернуть себе позиции, которые немцы занимали и держали несколько месяцев. Это поражение и отступление значительно подняло дух французов, оно знаменовало начало краха немцев. Во всей этой суете, Клод совершенно забыл о почте и письмах брату.
— Думаешь написать? — спросил Эмиль Клода, когда они отдыхали на самой первой линии обороны.
— Да, разумеется! Боже, сколько же времени прошло в этом месиве! Он наверное уже с ума сошёл, как и мама!
— Не волнуйся, почту наладили. Я могу дать бумагу и чернила, если надо. Клод уже за делом, после него возьмёшь.
— Да. Да, разумеется. Спасибо, братец — Клод с улыбкой поблагодарил Эмиля и проследовал в свою землянку. Расположившись там, он стал ждать Эмиля. Вскоре, он услышал шум брезента.
— Уже все?
— Встать! — послышался скрипучий голос. Это был сам бригадный генерал. Дюбуа.
— Господин генерал!..
— Ну что, мусор, как же ты попал в мою прекрасную армию? — с выдохом спросил Александер? Клод молчал. Генерал подошёл ближе и со всей силы вдарил под рёбра Клоду, отчего тот опустился на колени — Встать!
— Е…есть… — задыхаясь ответил Клод.
— Впереди у меня много планов. Много операций… — тихо сказал Александер, взяв Клода за ворот гимнастёрки -…ты думаешь, что видел ад? Для тебя он будет с сегодняшнего дня, выкидыш. Ты у меня сдохнешь, животное.
Он вышел. Клод опустился на лежанку и просто сидел, уставившись в пол. Он был в шоке — неужели всё снова? Нет. Нет, командование не допустит. Друзья не допустят. Нет, такого не будет… Снова послышался резкий звук откидывания брезента. Клод резко отскочил в угол землянки.
— Клод? Ты чего? Я тебе принёс всё, что обещал, держи! — с улыбкой Эмиль поставил на стол чернильницу, а рядом положил лист бумаги и перо.
— А…Да я просто задумался… Спасибо… Большое…
— Обращайся, я в соседней землянке если что — Эмиль салютовал и покинул землянку. Клод был в полном смятении. Сев за стол, он ещё долго не решался писать…
Тем временем, Маттиас медленно сходил с ума. От отсутствия вестей от Клода, от всего увиденного, пережитого, испытанного. Ухудшало состояние ещё и то, что не было налаженной почтовой связи. Полная деморализация солдат. Наступала гибель Германской Империи и впереди были ещё многие события, которые многих сломят до конца…
========== Глава VI — Западный Фронт. Наступление Нивеля. ==========
Уже несколько месяцев Клод и его друзья находились под командованием нового бригадного генерала Александера Дюбуа — жёстокого, высокомерного и эпатажного человека, который получал свои привилегии и абсолютно не думал о солдатах, о своих действиях, о ведении боя и о прочем, чему хорошему командиру стоило бы думать сутки напролёт. Его боялись и ненавидели все, но Клод — больше всех. После того, как он рассказал поподробнее о нём своим товарищам — ненависть у них лишь усилилась.
— Вот же чёрт, а! — не переставал возмущаться Эмиль — Всегда знал, ведь всегда же знал что эти богатенькие выскочки не меняются! Жиреющие паразиты, чтоб их мать…
— Ну тише, а? — недовольно, но спокойно приостановил Эмиля Жан — Я уже не могу это всё слушать. Нам просто надо ждать и всё. В конце концов, мы же не так часто его видим. Всё нормально.
— Да если бы… Я не могу его забыть. Я ведь у него на особом счету, помните? — уставившись в одну точку начал Клод — Помните, как я на целый день пропал и вы уже думали, что я мёртв? Нет, я драил землянки. Боже, он заставлял меня развешивать порванную проволоку, а порванные места скреплять в подобие узла, он заставлял меня выставлять ломаные кресты для этой проволоки, которые падали и вообще уже гнилые и всё это под пулями и снарядами! Он хочет меня убить, очень хочет…
— Не переживай, мы придумаем что-нибудь. Не первый же год вместе — улыбаясь сказал Жан, приобняв Клода.
— Да, уж мы точно сможем его удивить. Не бойся, такого больше не будет, я обещаю — со всей серьёзностью подтвердил Эмиль.
Стоял солнечный весенний день. Казалось, война далеко позади — где-то пели птицы и лишь там, вдалеке, слышались редкие разрывы, напоминающие грохот грома. О разрушении и бедах напоминали лишь руины домов позади линий обороны, но на них мало кто обращал внимание. Казалось, их часть вот-вот отведут в тыл, в резерв, подальше от войны…
— Солдаты! — над окопами возникла фигура кого-то старшего по званию, в мундире, с орденами и прочими украшениями, присущими генералам и главнокомандующим. Солдаты вмиг вскочили и встали по стойке «смирно» — От главного командования мы получили приказ о начале наступления! Всем следует пройти ознакомление с планом действий! Командиры отделений — пройдите к старшим по званию и получите информацию! Солдатам ожидать дальнейших указаний! Удачи вам, друзья! — генерал отдал честь, солдаты ответили ему тем же. В окопах началось шевеление — солдаты разошлись по землянкам, а командиры побежали получать последние сведения в местный штаб. Вскоре, командиры отделений собрали своих людей и изложили им план операции — оказалось, что основной удар ложится именно на французскую армию.
