— Чёрт, это было…необычно…- Клод сел у стены и тяжело выдохнул.
— Ну ты чудак, а! Ты когда гранаты кинул, мы уж подумали что ты сам себя убить решил! — Эмиль легонько похлопал по каске Клода и присел рядом — Однако, надо признать, мудро сделано. Они даже и не заметили их. Молодцом!
— А где Жак? — спросил Клод?
— Жак?
— Точно. Я же так его и не увидел после предыдущего укрепления! — воскликнул Жан.
— Неужели он…
— Нет. Нет, такого быть не может… Он же рядом был! — рассуждал Эмиль.
— Я схожу назад и проверю.
— Жан, ты с ума сошёл? Мы сюда бежали, а ты пойти хочешь.
— Я быстро! Только не уходите! — сказав это, он сорвался с места и побежал.
— Чёрт. Лишь бы всё было хорошо… Клод, ты как?
— А? Я, вроде, цел…- замявшись ответил он.
— Безумие… Ладно, давай поедим пока.
— А Жан?
— Вернётся к ужину думаю. Ещё раз поедим — улыбаясь ответил Эмиль.
Далеко Жану идти не пришлось. Жак погиб. Непонятно замешкался ли, или нет, но он был в поле перед пулемётом, который уничтожил Клод. Труп был превращён в решето. Видимо, немцы считали его труп за солдата, который спрятался от пулемёта и проходились очередями и по нему. Ребята захоронили его в пролеске, поставили крест, отдали его личные вещи и документы на почту, чтобы отослать их домой. Так, война забрала у них одного друга…
Утром 6-го сентября наступление пошло по всему фронту. За ночь к немцам было переброшено два корпуса пехоты и бои приняли ожесточённое сражение.
— Твою же мать! Давай! Давай, ну! Ну ты.Мм-хх! Давай! — пулемётчик пытался передернуть затвор «Шоша» и выбросить гильзу, застрявшую там, но всё было безрезультатно. Наконец, он просто долбанул кулаком по затвору, и тот поддался.
— Они там как вкопанные! Мы, кажется, даже не перейдём! — пытался оценить ситуацию Эмиль.
— Надо их задавить и пройти под прикрытием! — предложил Жан.
— Да?! А с прикрывающими что делать будешь?!
— Ребят, у меня кажется патронов нет! — Клод прощупал все подсумки, но обоймы так и не нашёл.
— Ах ты мразь! — раздалось справа от Клода — Сколько можно, тварь?! Стреляй, слышишь, стреляй я говорю! Ублюдок! Засранец! Муд…
Клода отвлёк лёгкий свист и металлический звон. Всё, что он успел увидеть, это отлетающая каска вместе с кусками головы и её содержимого. На труп он смотреть не желал.
— Дерьмо! Надо что-то делать! — прокричал Эмиль.
— Как же плотно они засели, а?! — рассуждал Клод.
Немцам на противоположном берегу реки было ничуть ни комфортнее. Постоянный огонь заставлял прятаться одну и другую сторону, которые снова несли огромные потери. К утру 7 сентября, к немцам прибыло подкрепление. Под плотным огнём, они смогли перейти реку и начать теснить французов, которые были почти разбиты. Было много пленных, больше было лишь убитых.
— Ну, Матт, а ты переживал! Они ничего не могут! — радостно воскликнул Курт.
— Не расслабляйся, мы ведь даже и половины пути не прошли! — заметил Ганс.
— И что? Мы сейчас не пройдём, а пробежим!
— Вы стреляйте лучше, а не болтайте! — Маттиас прицелился и начал выборочно отстреливать солдат.
Французы хаотично бегали из укрытия в укрытие, они не знали что делать, не могли оценить ситуацию. Их паника заставляла укрываться за самыми хлипкими сооружениями, лишь бы пронесло. Но это мало помогало. Артобстрел делал своё дело и позиции буквально сметало. Маттиас был абсолютно спокоен. Выстрел — упал и покатился как мяч грузный солдат, выстрел — бежавший долговязый пехотинец вытянулся, встал и, шатаясь из стороны в сторону, наконец упал, выстрел — бегущий солдат поскользнулся и, подлетев ввысь, шлёпнулся на землю. Маттиас просто не понимал, что убивает людей. Он всё делал машинально, ведь он не знал что ещё ему можно делать. Крики и гул наводили на него невообразимый страх.
— Они бегут! Матт, давай! — Курт выпрыгнул из-за укрытия и рванул вперёд.
Немцы в радостном настроении буквально рвались вперёд, забывая даже оставлять отряды, чтобы укрепить позиции. Впереди оставались три позиции. Ещё немного — и победа за ними! Они бежали, а впереди них рвались снаряды, уничтожая позиции и тех, кто там был. Но эта позиция не хотела отдаваться. Французы яростно огрызались огнём из своего и трофейного оружия. Бой завяз, дело близилось к вечеру. Немцы организовали привал. Пока Курт и Ганс что-то обсуждали, Маттиас только начал осознавать, что он делал. Он вспоминал, как методично отстреливал солдат, как врываясь в лагерь вспарывал своим широким штыком грудь солдат, которым не посчастливилось, выбежав из-за угла наткнуться на него, как докалывал раненых, без рук, ног, развороченных буквально наизнанку. Он всё ещё видел эти деформированные куски мяса, пускай их уже давно свалили в кучу куда подальше. Он не хотел думать, что где-то тут был Клод. Он хотел просто вернуться к нему. Хотел, чтобы всё это исчезло, остановилось…
— Враг! Открыть огонь!
Послышались выстрелы. Французы, кажется, пошли в атаку.
— Что? Они идиоты? Сколько их осталось, сотня, две? — выкрикнул Курт.
Завязался бой. Вдруг, из леса на них выбежала целая орда темнокожих солдат направляющая на них свои штыки и яростно крича. Это прибыла на помощь Марокканская дивизия.
Ошарашенные немцы снова стали отступать, правда на сей раз теряя уже меньше бойцов. Французы же стали куда яростнее и уже не разбирали, кого брать в плен, а кого убивать. Как саранча они налетали на всё, что двигается и уничтожали. К ночи, позиции были восстановлены.
— Чёрт возьми, это что было? — ошарашенно спросил у Маттиаса Курт.
— Это был элемент неожиданности.
— Неожиданность то, что Ганс ранен.
— Будь ты ранен, ты бы так же сказал. Привыкнешь.
— Завидую я тебе. Быстро ты в себя пришёл.
— Меня радует, что среди пленных нету Клода. Господи, где же он может быть?
— Точно в безопасности. Не волнуйся. Завтра снова попробуем.
— Так и будет эта пробежка всю неделю идти?
— Не знаю, друг, но давай-ка отдохнём…
Наутро, к немцам прибыло ещё подкрепление. Завязался жесточайший бой с намерением прорвать оборону. Немцев пачками закидывали на позиции французов, не давая тем передохнуть. Но вскоре осознав, что выдранные части для помощи оголили участок, годный для прорыва немцы стали отступать. Союзники двигались очень медленно и так и не смогли догнать немцев. Но битва была выиграна. Огромной ценой, но победа. Французы смогли пройти дальше Марны, приободрились и стали надеяться на лучшее. Впереди были бои с целью оттеснить врага. Тем временем, немцы шли к рекам Эне и Вель, за которые в будущем будут идти бои.
Маттиас вспоминал, как близко они были к гибели, когда французы начали переплывать реку и как передовые отряды уже на берегу вступили в штыковой бой. Он успел запомнить лица врагов и лица своих товарищей. Но одно лицо…
— Матт? Ты в норме? — спросил Курт.
— Я, кажется…
— Что?
— …Я его видел, Курт. Я ни с кем не спутаю…
— Видел?..
— …Клод…
========== Глава IV — Западный Фронт. Рождество. ==========
Война шла целый год. После продвижения германцев к реке Эна, она решила остановиться и не сдвигаться с места, видимо, очень долгое время. Постоянные попытки встречного боя заканчивались ничьей, войска просто заходили в тупик и в итоге лишь растянули фронт еще на добрую сотню километров. Тем не менее, такие вылазки не прекращались.
К одной из таких готовился отряд, в числе которого были наши герои — Жан, Клод и Эмиль. Их командиром был старый капитан, который ставил под сомнение абсолютно все факты, достоверность которых не мог проверить самостоятельно.
— Капитан, но вы же сами видели…
— Молчать! Молчать я сказал! — он махал своим револьвером перед лицом испуганного солдата, показывающего на трупы французов трехдневной давности на левом фланге, результат неудавшегося прорыва — Мы обойдем их справа!
