– Няня, – еле слышно позвала она меня, – ты боишься?

– Чего? – не поняла я.

– Ну… ночи… – загадочно прошептала принцесса, покраснев до кончиков ушей.

Я остановилась и пристально посмотрела на нее.

– Мариша, ты боишься спать одна?

– Нет, я боюсь, что ты будешь в одной постели с большим и ужасным орком! – выпалила девчонка на одном дыхании.

Черт, и как я могла о таком забыть!

– Боишься? – переспросила она.

– Очень… очень-очень, – пробормотала задумчиво.

– Не боись, я с тобой! – решила она меня морально поддержать.

– Идем! – теперь она, полная решимости, потянула меня в сторону большего шатра, возле которого нас уже поджидали грозные орки с копьями.

Я хотела спросить, чего они тут столпились, но не успела – меня бесцеремонно втолкнули внутрь, а Маришу, подхватив под руки, потащили в обратном направлении.

– А ну-ка отпустили меня немедленно! – бултыхая ножками в воздухе, возмущалась она.

– Как это понимать?! – воскликнула, гневно посмотрев на супруга, развалившегося на мягком ложе.

– Проходи, – величественно произнес он.

Видно, ждал, готовился… Свечи зажег, романтик… «Няню» предусмотрительно нейтрализовал. Лохань с горячей парующей водой у дальней стены шатра – еще одно подтверждение заботы. Хоть бы не заплакать от умиления.

Медленно прошла в центр, наконец, сняла с себя тяжелый белый мех, небрежно отбросив его в сторону, и еще раз окинула взглядом шатер.

– А где все сундуки?

– Они тебе не нужны.

Сомневаюсь, конечно, но спорить не стала, устала слишком.

Стою, молчу, и с места не двигаюсь, думая, как бы его выпроводить отсюда, пока я моюсь.

– Что? – не понял он моей заминки.

– Я стесняюсь! – ответила прямо.

Усмехнулся коварно, явно давая понять, что уходить он не собирается.

На глаза неожиданно попалась тканевая ширма принцессы, которую мы тоже прихватили с собой, решив, что вряд ли такими штуками орки пользуются в своих пещерах.

Потащила ее к лохани, громко кряхтя и тяжело вздыхая. Вот не понимают мужики намеков, лишний раз в этом убедилась, но я упертая, жила ведь раньше одна и как-то справлялась, вот и сейчас все-таки поставила ширму на нужное мне место.

Взяла две свечи и, гордо вздернув подбородок, под пристальным взглядом мужа промаршировала к купальне, будучи уверена на сто процентов, что он меня теперь точно не видит. Однако не учла того, что такой подсветкой сделала себя актрисой театра теней, а супруга – его невольным зрителем.

Стою за ширмой, жду, когда же Азгорд будет возмущаться? А он молчит!

Неспешно расстегнула пуговички на лифе, и платье пало к моим ногам. Раздался судорожный вздох и, кажется, муж откупорил бурдюк. Интересно, с водой или с вином? Оголилась до пояса, настороженно прислушиваясь, но даже шороха не послышалось. Подозрительно и немного страшновато. Больше не раздумывая, быстро скинула все с себя и прыгнула в лохань, обильно расплескав воду по земле.

По ту сторону перегородки послышался смех, едкий такой, издевательский. Не знаю, что на меня нашло, но схватив кусок мыла, швырнула его через ширму. Азгорд сразу заткнулся. А мне так обидно стало, не просить же супруга кинуть мне его обратно. Чем мыться-то теперь?

Сняла свою единственную заколочку в виде нежно-розового цветка пиона, осторожно отбросила ее в сторону, на платье. Когда-то я сделала ее сама из войлока, поэтому жалко портить труд своих рук. Она, в отличие от оставшихся шпилек, которые мне в прическу великодушно в огромном количестве натыкала принцесса, боюсь, может не перенести купания.

Набрала полные легкие воздуха и ушла с макушкой под воду.

Теплая вода сомкнулась над головой, принося такой покой, что сразу и не захотелось выныривать. Секунда, вторая, третья… Как сказать Азгорду, что я не девственница? Ведь сразу поймет, если только не напьется хорошенечко.

И тут меня рывком вытаскивают из воды. Судорожно вдыхаю. Подкрался гад и теперь смотрит так, как будто серьезное решение принимает – голыми руками придушить, или все-таки утопить.

– Захлебнуться решила? – зарычал надо мной муж.

А я сижу ошарашенная, глазками хлопаю. Промычала что-то невнятно, убрав мокрые белые локоны с лица.

Азгорд взял мыло, намылил руки, и… я задохнулась от его вроде резких, но таких трепетных прикосновений. Мужская ладонь уверенно скользнула по шее на ключицу, дразня, переворачивая все внутри, заставляя гореть от смущения и… желания.

– Я сама… – прошептала, схватив супруга за руку.

Встал, указав взглядом на уже знакомые песочные часы, которые стояли прямо на земле у стены шатра. Кажется, я скоро их возненавижу.

Ушел, весь напряженный такой, но быстро вернулся с ведром воды для ополаскивания. Установил время, перевернув часы. Струйка песка стремительно потекла вниз.

Как только Азгорд снова удалился, схватила мыло, заботливо оставленное им на бортике, тщательно намылилась от ушей до пяток. И уже когда достала из волос ненавистные шпильки и встряхнула копной волос… все, мое время вышло!

Еще раз нырнула, смывая пену с головы. Рывок, и вот я уже стою в лохани, широко распахнув очи, которые нещадно защипало!

Взвизгнула, начав с силой тереть глаза.

Нет, он нормальный?! Взял и опрокинул на меня ведро ледяной воды. Помог, называется…

Не ожидала от него такой подлости, поэтому на чистом инстинкте запрыгнула на супруга. Железные тиски сомкнулись, ясно дав понять, что все, допрыгалась.

Смотрю в его хищные глаза, остро ощущая свою наготу. Блин, у меня столько времени мужика не было, а этот мой, законный… Хорош мерзавец. И наверняка убьет меня, узнав, что не первый, а может, и не убьет… Кто этих орков разберет?..

Наклонилась к его губам, лизнув слегка, осторожно, боясь спугнуть. А потом так же нежно поцеловала.

Смотрит с усмешкой, как на ребенка малого. Нахмурилась, надув губки, и остранилась. Его сильные руки неожиданно сменили позиции: одна переместилась на ягодицы, а вторая легла на затылок, медленно притягивая обратно.

Ага, как же, уперлась кулаками в каменную грудь, не давая ему приблизиться. И в кого я такая вредная?!

Зарычал. Сама не поняла, как оказалась лежащей среди мягких шкур с зажатыми в капкан над головой руками. Дернулась, придавленная могучим телом. Бесполезно. Разозлилась, укусила Азгорда за ключицу, тем самым только подстегнув его к активным действиям.

Орк не любил нежно, он завоевывал, подчинял, подавлял, заставлял извиваться и плавиться от каждого его прикосновения. И да, в его руках я была ребенком. Наивным, глупым ребенком, ничего не знающим о настоящей страсти, которая будоражила, пробуждая в душе страх. Я начала бояться привязаться к Азгорду больше, чем могла себе позволить. Ведь орки не умеют прощать и уж тем более не умеют любить…

– Спи! – притянув мое безвольное, изможденное тельце, спокойно пробормотал супруг.

И я уснула счастливая и в то же время абсолютно несчастная. Слишком сильный он соперник, чтобы пытаться его обхитрить.

Все орки обманщики! Да-да, и мой не исключение, а это его «Спи!» – чистейшее вранье! Как можно уснуть, когда тебя постоянно тискают, целуют и всячески домогаются?

Ну, ладно, первый раз я сама виновата. Рванула к пологу, в чем мать родила. Хотя нет, виновата Мариша, которая решила все-таки вытащить меня из хищных лап супруга, но была коварно перехвачена варгом. За что, по-моему, ему хвост оторвали. Просто он так взвыл… Хотела спасти Снежка, но разве с орком можно договориться, особенно с разъяренным. Не привык, наверное, что из его постели убегают, а потом мне стало пофиг, что там, по ту сторону, происходит. И даже то, что принцесса сыплет на всех проклятиями и непристойными словами, не смогло меня отвлечь от жарких объятий супруга! Одним словом, к близившемуся рассвету я уже была выжата как лимон, меня даже не смутило то, что Азгорд сам смыл с меня следы жаркой ночи. И вот странность, которая на тот момент не вызвала у меня никаких подозрений, он надел на мое безвольное тельце свою рубаху!