– Отдохни немного, скоро выезжаем, – муж встал с лежанки, натянул на себя кожаные бриджи, завернул мою тушку в теплую белую шкуру и вышел из шатра.

И по приветственному многоголосью я в ужасе поняла – все орки, не смыкая глаз, ждали, когда их главнокомандующий насытится своей женой! Что за дикий обычай?!

Так стыдно стало, щеки сразу запылали.

– Отправляемся, – приказал супруг, и в руках орков зажглись десятки факелов.

Азгорд прошел мимо Хаша, усадил меня на Снежка, живого, между прочим, даже шерстка осталась целой.

– А няня? – подала я голос.

Супруг взобрался сзади, после чего сразу прозвучал ответ:

– Спит в вашей карете!

Я удивилась. Думала, они бросили эту колымагу еще во время нашего первого знакомства, а выходит, что нет.

– И ты спи! – раздраженно бросил супруг. Не стала возражать, уткнулась в обнаженную мужскую грудь, вдыхая исходящий от Азгорда терпкий аромат тимьяна.

Коснулась его кожи, в который раз удивившись, как ему только не холодно. Теснее прижалась, желая поделиться своим теплом. Чмокнул в макушку, от чего я расплылась в блаженной улыбке, медленно погружаясь в беспокойный сон…

Что-то меня смущало во всей этой ситуации, что-то настораживало, беспокойство какое-то, не сильное, но все равно не дающее полностью расслабиться. И ощущение это, как будто кто-то следит все время, незримый и пугающий…

– Заколка! – воскликнула, вспомнив, что оставила ее в шатре. Азгорд, нахмурившись, как-то странно посмотрел на меня, и это меня немного напрягло, тем более что предпринимать какие-либо действия по поводу моей потери он не торопился.

– Нам надо срочно вернуться! – выкрикнула я.

– Нет, – прозвучал четкий ответ.

– Но… – попыталась возразить.

– Нет.

– Ты же мне даже собраться не дал! – возмутилась я, смачно выругалась и ударила его по груди кулачком.

Удивился, причем не от того, что я его стукнула, думаю, он этого даже не заметил, а вот на повышенный тон и выражения, не свойственные леди, внимание обратил.

– И не надо на меня так смотреть, я тоже ругаться умею, при острой необходимости, – выпалила в свое оправдание. – Разворачивай своего коня!

– Не забывайся, – прорычал орк предупреждающе.

Не хотела плакать, но вынудил!

Всхлип, еще один, и ведь понимаю, что глупо возвращаться из-за одной заколочки, не просто же так мы ночью выехали, но… она мне нужна, действительно нужна.

Поддержки никакой, и слезки мои никого не трогают, а от этого еще обидней, поэтому, не придумав ничего умнее, я просто сказала:

– Хочу к няне!

Напрягся весь, блеснув в темноте своими звериными глазами.

– Хаш, – позвал он.

– Да?

– Как выглядит твоя заколка? – раздраженно поинтересовался у меня супруг.

– Она такая красивая, из войлока нежно-лилового цвета, – решила поиздеваться малость, точно зная, что они понятия не имеют, что такое войлок.

Супруг прищурился, наблюдая, как я театрально вытираю слезинки.

– Понял, – отозвался в стороне Хаш, чем сильно меня удивил, и скрылся.

Мы с Азгордом молчим, взглядами боремся.

– Вот, – спустя несколько минут послышалось за спиной, и мне протянули мой цветочек.

– Благодарю, – прошептала, подарив ослепительную улыбку спасителю, и потянула руку к своей вещичке, но Азгорд оказался быстрее.

– Заколочка? – задумчиво произнес он, пристально рассматривая ее.

– У нее стебелек гнется, поэтому ей очень удобно закалывать волосы! – выпалила, желая поскорее вернуть себе свое творение.

Азгорд оторвал взгляд от искусственного пиона и уставился на меня.

– Она тебе так дорога, что ты готова все войско развернуть на ее поиски?

– Да, – произнесла твердо.

– Тогда у меня ей будет надежнее, – послышался безапелляционный вердикт.

Не хотела ему делать больно, но орки по-другому просто не понимают!

– Верни! – воскликнула, набросившись на него, словно дикая кошка. В конце концов, я не изнеженная барышня и могу за себя постоять.

А вот муж, как, оказалось, был абсолютно не готов к такому развитию событий. Мы свалились с варга. Азгорд лежит, очумело взирая на меня, а я верхом на нем восседаю. Темно, вокруг факелы горят, а на мне только одна полупрозрачная мужская рубаха, которая так некстати еще и с моего плеча немного соскользнула.

– Ты живой? – тихо спросила мужа.

– Шани, – прошипел он.

– Заколочку! – так же безапелляционно заявила я.

Он не отдал! Сила оказалась на его стороне. В итоге мне, как покорной жене, остается только тихо лежать в карете, управляемой неповоротливым орком, и помалкивать. И мое невиданное доселе смирение из-за того, что меня связали по рукам и ногам, затем закутали в жаркий мех и снова связали уже поверху, да еще и кляп в рот засунули! Трясусь на починенном диванчике, скрючившись в три погибели, на принцессу, тоже связанную и с кляпом, смотрю. Молчим. Ну что же, решила первой заговорить:

– Уу у муму мууу? – Ну, и что ты тут делаешь? – гоблинский перевод, прям.

– Мууу, ну нуумуу?! – Отдыхаю, не видно?!

– Му м мыммыаца? – И как будем выбираться? – все-таки поинтересовалась Мариша.

Пришлось отвечать:

– Ммоуца! – Молча!

Вот черт! И чего, спрашивается, муж так рассердился?.. Как будто я особо опасный преступник, аж обидно как-то, а ведь в его понимании я всего лишь ребенок. Разве можно так с детьми обращаться?!

– Мммуу ма мум! – дала я распоряжение, что означало: «Падай на пол!»

– Муу? – Чего? – переспросила Мариша, приподняв одну бровь.

Фыркнула.

О боги! Все сама, все сама!..

Эх, изящно скатиться на грязный пол не получилось, поэтому грохнулась как бревно. Жирной мохнатой гусеницей подползла к Марише и, кое-как сев, боднула ее головой, чтобы повернулась, руки-то у нее за спиной связаны.

Общими усилиями избавились от моего кляпа. Ура!

– Ух, как хорошо! – радостно воскликнула я.

Определенно, кляп – это мерзкая вещь, даже несмотря на то, что рот мне заткнули на удивление чистым платком.

– Ммммуууммумм!

– Да помню я о тебе, помню! Поворачивайся уже.

Операция по освобождению принцессы оказалась куда сложнее, чем мне представлялось, но общими усилиями, мы добились результатов.

– Няня, няня давай сбежим! – выпалила принцесса, и зачем я ей только рот освободила!?

– Они же добрые! – возразила ей.

– Злые они! – возмутилась Мариша, нахмурив брови.

– Но …

– Няня!

– Руки давай! – выдохнула, устало закатив глаза.

Принцесса повернулась. Блин, крепкий узел, но деваться некуда, вцепилась в него зубами, пытаясь хоть как-то расслабить.

– Они, они … Никогда не прощу! – пожаловалась моя подопечная.

– Ой, да ладно тебе, все могло бы быть гораздо хуже, тем более, если судить по тому, как ночью взвыл волк, ты ему как минимум хвост оторвала!

– Усы, – невозмутимо возразила девочка.

– Мариша, он же не кот, зачем было ему их выдергивать?

– Тогда тем более они ему ни к чему!

Не переспоришь! Тяжело вздохнув, укоризненно покачала головой.

– Ох, Мариша…

– Развязывай, не отвлекайся!

Посмотрела на веревки. Черт, я так могу и без зубов остаться.

Полчаса мучений, и узел поддался. Наконец-то получилось освободить руки принцессе.

– Светает, давай быстрее, – поторопила я ее и повернулась спиной.

– Сейчас, – развязывая свои ноги, пробормотала Мариша и, глянув на меня, медленно сползла с диванчика на пол, борясь с приступом смеха:

– Ого, вот это тебя упаковали! Ой, а бантик кто завязывал?

– Какой еще бантик? – спросила недоуменно.

– У тебя на попе!

Просто прекрасно, теперь понятно, над чем орки хихикали! Изогнулась, самым невероятным способом. М-да, на попе у меня действительно красовался большущий бант персикового цвета, но он был не завязан, а сшит!

Мариша вытерла слезки, появившиеся от ее веселья, моргнула, выразительно так, разглядывая краешек ленточки, а потом как выпалит: