— Ты полагаешь, что сможешь сохранить эту способность?

— Способность принимать решения, хочешь ты сказать? Не знаю, но Джо предложил мне применять замечательное правило. Он говорит, что если я в растерянности, то следует поступать так, как я, вспоминая об этом в восемьдесят лет, буду хотеть, чтобы я поступила. Во всяком случае, Джо может принимать решения довольно быстро, а иметь слишком много решимости в одной семье — это, пожалуй, было бы неудобно.

— А что скажут твои родители?

— Отец ничего не скажет. По его мнению, все, что я делаю, правильно. Но уж мама поговорит! Язык у нее такой же берновский, как и нос! Но все кончится хорошо.

— Когда ты выйдешь замуж за мистера Блейка, Фил, тебе придется отказаться от многого, к чему ты привыкла.

— Но зато у меня будет он. И я не буду страдать из-за нехватки всего прочего. Мы поженимся через год, в следующем июне. Этой весной Джо заканчивает богословскую академию. А потом он собирается встать во главе маленькой миссионерской церкви в одном из беднейших кварталов — на Патерсон-стрит. Только вообрази, я — в трущобах! Но с ним я готова пойти и в трущобы, и в снега Гренландии.

— И это девушка, которая утверждала, что никогда не выйдет замуж за бедного человека, — прокомментировала Аня, обращаясь к молоденькой сосенке.

— О, не кори меня за безумства моей юности! И в бедности я буду такой же веселой, какой была бы, если бы осталась богатой. Вот увидишь! Я собираюсь научиться готовить и шить. Я уже научилась торговаться на рынке, с тех пор как поселилась в Домике Патти; и однажды я целое лето преподавала в воскресной школе. Тетя Джеймсина говорит, что я испорчу Джо всю карьеру, если выйду за него замуж. Но это неправда! Я знаю, у меня мало здравого смысла и рассудительности, но я обладаю тем, что гораздо лучше, — умением делать людей такими, как я. В Болинброке есть один прихожанин, который шепелявит, но всегда выступает на молитвенных собраниях и говорит: «Ешли вы не можете шиять как жвежда, шияйте как швеча». Я буду маленькой свечой моего Джо.

— Фил, ты неисправима! Я люблю тебя так глубоко, что не могу сочинить хорошую, веселую и краткую поздравительную речь. Но я всей душой радуюсь твоему счастью.

— Я знаю. Твои большие серые глаза так и лучатся истинной дружбой. Когда-нибудь я буду так же смотреть не тебя. Ты ведь собираешься замуж за Роя, да?

— Моя дорогая Филиппа, тебе доводилось слышать о знаменитой Бетти Бакстер, которая «отказывала мужчине прежде, чем он делал ей предложение»? Я не намерена идти по стопам этой прославленной леди, отказывая или принимая предложение до того, как мне его сделают.

— Весь Редмонд знает, что Рой по тебе с ума сходит, — простодушно ответила Фил. — И ты любишь его, Аня, разве нет?

— Я… я полагаю, что да, — сказала Аня неохотно. Она чувствовала, что должна была бы покраснеть, делая такое признание, но она не покраснела. С другой стороны, стоило кому-нибудь упомянуть в ее присутствии о Гилберте Блайте и Кристине Стюарт, как кровь горячо приливала к щекам. А ведь Гилберт и Кристина ничего не значили для нее — абсолютно ничего! Но Аня отказалась от попытки проанализировать, почему и когда она краснеет. Что же до Роя, то, конечно, она влюблена в него — безумно. Как могла бы она не полюбить его? Разве не был он ее идеалом? Кто мог бы устоять перед этими сияющими темными глазами, этим просительным голосом? Разве не завидовала ей отчаянно половина всех редмондских девушек? А этот прелестный сонет, который он прислал ей ко дню рождения вместе с коробкой фиалок! Аня помнила его наизусть. Это было очень хорошее в своем роде произведение. Не на уровне Китса или Шекспира[60], разумеется, — даже Аня не была настолько ослеплена любовью, чтобы утверждать обратное. Но это были вполне приемлемые стихи, не хуже тех, что печатают в журналах. И обращены они были к ней — не к Лауре или Беатриче, или Деве Афин[61], а к ней — Анне Ширли. А когда тебе говорят в рифмованных строках, что твои глаза — утренние звезды, а щеки сияют ярче зари, а губы краснее, чем розы Рая, — это волнующе романтично. Гилберту никогда и в голову не пришло бы сочинить сонет ее бровям. Но зато Гилберт умел понимать шутки. Однажды она рассказала Рою забавную историю, но он даже не понял, в чем была соль. Она вспомнила, как весело и дружески смеялись над той же историей она и Гилберт, и с беспокойством задумалась, не может ли жизнь с мужчиной, у которого нет чувства юмора, оказаться несколько скучной с течением лет. Но кому придет в голову ожидать от меланхолического, непостижимого героя, чтобы он видел юмористическую сторону жизни? Это было бы совершенно неразумно.

— Интересно, каково было бы жить в мире, где на дворе всегда стоит июнь, — сказала Аня, пройдя через пряный аромат цветущего, окутанного сумерками сада к ступеням парадного крыльца, где сидели Марилла и миссис Линд, обсуждая похороны миссис Атоссы Коутс, на которых они присутствовали в этот день. Дора сидела между ними, прилежно уча урок, но Дэви, устроившийся на траве в позе портного, выглядел таким мрачным и подавленным, каким только позволяла ему выглядеть его забавная ямочка на одной щеке.

— Ты устала бы от такого мира, — отозвалась Марилла со вздохом.

— Да, смею думать, что так. Но в эту минуту я чувствую, что мне потребовалось бы очень много времени, чтобы устать от него, если бы он весь был так прекрасен, как в этот день. Всё радо июню. Дэви, откуда такое по-ноябрьски печальное лицо в пору цветения?

— Мне до смерти надоело жить, — заявил юный пессимист.

— В десять лет? Подумать только! Как это грустно.

— Я не шучу, — с достоинством сказал Дэви. — Я обес… обескуражен, — с героическим усилием выговорил он трудное слово.

— Но отчего и почему? — спросила Аня, садясь рядом с ним.

— Поэтому что новая учительница, которая у нас вместо мистера Холмса, пока он болеет, задала мне на понедельник десять примеров. И завтра мне придется потратить на них целый день. Это нечестно — заставлять человека работать по субботам. Милти Бултер сказал, что не будет их решать, но Марилла говорит, что я должен сделать все. Эта мисс Карсон мне страшно не нравится.

— Не говори так о своей учительнице, Дэви, — сурово сказала миссис Линд. — Мисс Карсон — очень хорошая девушка и без всяких там глупостей.

— Не слишком привлекательная характеристика, — засмеялась Аня. — Мне нравятся люди, в которых есть чуточка глупости. Впрочем, я склоняюсь к более благоприятному мнению о мисс Карсон. Я видела ее вчера вечером на молитвенном собрании. У нее такие глаза, которые не могут вечно оставаться умными и серьезными. Не падай духом, Дэви. Завтра будет новый день, и я, насколько это в моих силах, помогу тебе с твоими примерами. Не теряй напрасно в тревогах из-за арифметики этот прекрасный час между светом и тьмой.

— Ладно, не буду, — сказал Дэви с прояснившимся лицом. — Если ты мне поможешь, то я успею завтра еще и сходить на рыбалку с Милти. Я хотел сходить на похороны, так как Милти сказал, что его мать сказала, что тетка Атосса непременно приподнимется в гробу и скажет что-нибудь колкое тем, кто придет ее хоронить. Но Марилла говорит, что ничего такого не случилось.

— Бедная Атосса вполне мирно лежала в своем гробу, — серьезно сказала миссис Линд. — Я никогда не видела ее прежде такой милой, скажу я вам. Да, немного слез было пролито над ней, бедной старой душой. У Илайши Райта были рады, что избавились от нее, и не могу сказать, чтобы я хоть сколько-нибудь осуждала их за это.

— Мне кажется, что это самое ужасное — уйти из мира и не оставить в нем ни одного человека, который сожалел бы о твоей кончине, — с содроганием заметила Аня.

— Никто, кроме родителей, никогда не любил бедную Атоссу, это точно, даже ее муж, — заявила миссис Линд. — Она была его четвертой женой. Женитьба стала для него чем-то вроде привычного дела. Прожил он всего несколько лет, после того как женился на ней. Доктор сказал тогда, что причиной смерти было несварение желудка, но я всегда буду стоять на том, что умер он от злого языка Атоссы, так-то вот. Бедная душа, она всегда знала все о своих соседях, но никогда не знала себя самой. Ну, так, или иначе, а ее больше нет. А следующим интересным событием будет свадьба Дианы.