«Помоги нам, Слепая Гадалка», – взмолился Вильгельм.

Лем молиться было некогда. «Аве Асандаро» то резко уходил вверх, то пикировал, то ложился на одно из боковых крыльев, ловя потоки воздуха и чудом не задевая парящие скалы.

Между двух бугристых камней один из преследователей потерял управление. Раздался хлопок катапульты, и его перехватчик врезался в скалу. От скрежета, долетевшего даже до рубки галиота, у Лем заложило уши. Треск. Лязг. Рев воспламенившихся двигателей. Металл машины вплавился в твердое тело покачнувшегося булыжника, а «Аве Асандаро» ушел вперед.

– Второй сбит! – отрапортовал Карсов.

– «Виктрис», постарайтесь подобрать пилота, – мгновенно приказал Алеманд, поднимая с поднесенного блюдца вторую чашку. – Не дайте «Аве Асандаро» уйти. Мы не можем позволить себе уступить в небе торговому кораблю.

Несмотря на сказанное, в глазах офицера сверкнуло сдержанное восхищение. Он сам был прекрасным пилотом, и умел ценить чужое мастерство – даже мастерство противника. К тому же, однажды Алеманд уже встречался с Лем в небе.

Тогда её звали по-другому, и они находились по одну сторону рубежа.

Тем временем капитан констатировала:

– Минус один.

Ее взгляд не отрывался от каменного вихря за стеклом кабины. Вильгельм отмахнулся и в панике навис над экраном радара. От феррита прибор сошел с ума, и из-за помех стало невозможно сосчитать преследователей.

– Они могут идти под этим скалистым полем… – пробормотал штурман. – Пес Хозяйкин – и тот не разберет…

– Ухожу вниз, – сообщила Лем, и «Аве Асандаро» нырнул, вынудив очередной перехватчик изменить курс.

На мостике «Вентас Аэрис» Алеманд поморщился.

– Отзывайте звенья, в лабиринте их не догнать. «Левантес», «Верцинг», на позиции.

Вильгельм объявил:

– Они отходят, капитан.

– Плохо, – резюмировала Лем, гадая, что задумал командир альконского фрегата.

До конца каменного заповедника оставалось совсем немного.

– Пять миль, – попытался приободрить ее Вильгельм. – Поднажми.

Лем сосредоточилась. На выходе из ферритового скопления она планировала уйти в облака. Галиот скрипел, но механизмы справлялись с нагрузкой – спасибо Константину. Талант механика ему достался не иначе как от Младших.

Капитан обогнула крупный камень, направила «Аве Асандаро» к зияющей между булыжниками прорехе, и последние скалы пронеслись мимо. Корабль начал двигаться вниз, под укрытие облачности, но в последний момент сбавил скорость.

В небе, на джаллийской уже территории, ожидали два перехватчика. «Левантес» и «Верцинг».

Ветер взрезали четыре трассирующие очереди. Правый балансир отчаянно загудел, и галиот накренился.

У Лем екнуло сердце: «Совместная операция с республикой?.. Им разрешили пересечь границу?.. Не может быть…»

– Кас, выключай второй ферритовый, – скомандовала она по внутренней связи.

– Уже, капитан, – глухо ответил механик.

– Ты когда-нибудь пробовал сбежать от Флота Его Величества какого-нибудь мелкого королевства? – нервно обратилась Лем к Вильгельму. – Нет?

– Прости, а чем мы сейчас занимае?..

Следующая очередь отзвенела по левому крылу, заклинив пропеллер.

– Псы Хозяйкины! – дернулся штурман.

Лем схватилась за рацию.

Ей следовало просчитать, что военные так легко не отступятся. Однако последнюю надежду скрыться на джаллийской территории уничтожил фрегат.

«Вентас Аэрис» на большой высоте миновал заповедник и навис угрожающей тенью над галиотом. Теперь не оставалось сомнений, что Альконт и Джаллия работают сообща. «Левантес» и «Верцинг» под прикрытием линейного корабля взяли «Аве Асандаро» в тиски, и фрегат недвусмысленно нацелил малокалиберные орудия на беглеца.

– Капитан, отключаю дизели и перехожу в режим парения, – сообщил механик. – Иначе отправимся к земле.

– Не переживай, Кас. Я сейчас свяжусь…

Приемник под рукой капитана ожил, рыкнув басом:

– Сэр, можно я их по самую винтомоторную?!..

– Майор Даремин хочет сказать, – вклинился уже знакомый тембр Алеманда, – что вам, «Аве Асандаро», рекомендуется прекратить безумное бегство. При капитуляции экипажу гарантируется жизнь. В противном случае мы будем вынуждены продолжить огонь. Если это произойдет, приношу соболезнования заранее.

Лем закусила верхнюю губу.

Выстрел с «Левантеса» пробил стекло галиота, кабину наполнил ледяной ветер. Вильгельм заслонился от осколков предплечьем, и Декс, болезненно зажмурившись, щелкнула кнопкой рации:

– «Аве Асандаро» ложится в дрейф. Повторяю. «Аве Асандаро» ложится в дрейф.

– Принято, «Аве Асандаро», – откликнулся Алеманд. – Я рад, что мы наконец-то достигли взаимопонимания. Теперь нам нужно осмотреть груз.

Капитан опустила рацию, кратко озвучила, куда офицер может идти, и добавила по внутренней связи:

– Кас, высота прежняя, но снизь мощность балансиров до минимума. Все в грузовой отсек. Оружие не брать – я не хочу нервировать десантную группу. В Крылатой пехоте служат… на всю голову Солнцем озаренные. Вопросы есть?

– Нет, – ответил Константин. – Греза будет со мной.

– Тогда вперед. А я иду встречать гостей.

– Капитан, – заспорил Вильгельм, – я не хотел бы оставлять тебя од…

– Приказы не обсуждаются.

Проигнорировав яростный взгляд штурмана, Лем достала из-под приборной панели герметизатор и прикрепила металлический диск к стеклу рубки, запечатав пробоину. Затем проверила спрятанный под жакетом малокалиберный джаллийский револьвер и, откинув барабан вправо, пересчитала патроны – все шесть блестели в каморах.

Вильгельм встал и мягко коснулся ее плеча:

– Не делай глупостей, Лем, ладно?

– «Кейцы» я оставляю здесь, – она демонстративно бросила на штурманское кресло два револьвера покрупнее: один для левой руки, второй для правой, походившие друг на друга, как близнецы. Вытянутые, легкие, изящные, с искусной чеканкой – выполненные на заказ по ее меркам. Лем ненавидела с ними расставаться. – Доволен?

Штурман видел, что она не в себе. Но из экипажа «Аве Асандаро» только Константин знал, почему капитан не упускает случая сцепиться с альконцами. Поэтому Вильгельм не сказал больше ни слова и молча направился к выходу.

Лем вспотевшей ладонью убрала волосы со лба и посмотрела на радар – галиот находился в кольце перехватчиков.

– «Аве Асандаро», – она вновь подняла рацию. – Какие будут указания?

– «Аве Асандаро», сложите оружие и приготовьтесь принять десантную группу, – ответил Алеманд.

– Верхняя палуба в вашем распоряжении.

– Группу поведет лейтенант Юстас Диров, – после паузы сообщил офицер. – Ожидайте.

– Принято.

Проверив установки автопилота, капитан вышла из рубки и захлопнула дверь.

Из недр «Вентас Аэрис» выскользнул закрытый шлюп. Он быстро пересек разделявшее фрегат и галиот пространство, завис над «Аве Асандаро» и начал стыковку. Металлические тросы с ферритовыми фиксаторами на концах выстрелили из днищевых сопл корабля, впились в фюзеляж пленника и подтянули поближе. Открылся хвостовой люк. Рампа грохнула по верхней палубе, вытянулся язык подтрапника.

Лем скрестила руки на груди, ожидая воздушных пехотинцев. Она старалась думать ясно, но мысли путались. Из-за подставы Измаила, из-за альконцев, из-за того, что не получилось удрать. Капитан ненавидела проигрывать, но сейчас тревожилась не потому. Алеманд точно понимал, чего хочет от «Аве Асандаро», а Лем, зная немало о Флоте Его Величества, боялась за экипаж. Страх прилип к плечам мокрой рубашкой.

Когда шлюп пристыковался, капитан откинула назад полы жакета и подняла руки, показывая пустые кобуры и ладони, чтобы не провоцировать десантную группу.

На «Аве Асандаро» высадились семеро в черной форме альконского военно-воздушного пехотного корпуса. Ими руководил светлокожий молодой лейтенант с коротко подстриженными соломенными волосами. Абордажная команда рассыпалась по палубе, и Юстас Диров подошел к капитану, одобрительно посмотрев на ее портупею: