А кто же он на самом деле?.. На этот вопрос Нэт уже не знал точного ответа. Но сейчас это к делу не относилось.

– Скажи, Лори, сможешь ли ты делать все то, о чем я прошу? Только сначала подумай хорошенько.

– Конечно, я…

– Нет-нет, подумай как следует, – перебил старший брат. – И дашь мне свой ответ сегодня вечером после ужина. А сейчас уходи. Мне надо кое о чем поразмыслить.

Лори встал и решительно заявил:

– Мне не нужно над этим раздумывать, потому что ты мой брат. Поверь, я сделаю для тебя все, но пусть будет по-твоему. Если тебе так хочется, я скажу тебе «да» после ужина. – С этими словами он вышел из библиотеки и тихо закрыл за собой дверь.

Натаниель же повернулся к камину и стал смотреть на оранжевые и желтые языки пламени. Он не мог бы сказать, что они с Лори никогда не уживались или же, напротив, хорошо уживались, – слишком велика была разница в возрасте. Правда, когда-то, много лет назад – ему тогда было пятнадцать, а Лоуренсу пять, – они играли вместе. То есть играл Лори, а он, Нэт, терпел – братец колол деревянным мечом и осыпал градом мелких камешков. Два года спустя умер их отец Джордж Стоукс, и семья осталась с очень небольшим доходом, а Натаниель стал единственной ее опорой. Когда же он, накопив денег, уже собирался купить чин армейского офицера, его спросили, не хочет ли он обратить на пользу стране свое знание языков и картографии. Так он и стал шпионом на благо короля и Англии. На протяжении последующих восьми лет Нэт жил в четырнадцати странах, на трех континентах и под разными масками – перед, во время и после Пиренейских войн. Когда его мать умерла, он находился в Испании, где выдавал себя за бывшего борца за свободу, готового за подходящую цену продать секреты Бонапарту. Даже о смерти матери он узнал только через три месяца.

Затем, два года назад, он получил известие о том, что его кузен Джерард Терил, граф Уэстфолл, утонул во время рыбалки на озере. И это все в его жизни изменило. У Джерарда не было детей, и он даже никогда не был женат, поэтому и титул, и земли, и доход – все перешло к его ближайшему родственнику мужского пола Натаниелю Стоуксу, шпиону Веллингтона.

Нэт снова повертел в руках фигурку слоника. Он видел этих животных в реальности – и африканских, и индийских. А его кузен? Вероятно, в Тауэрском зверинце. Или же во время визитов дипломатических представителей из Индии – те любили производить впечатление на палату лордов. Ох, не совершает ли он глупость, вовлекая в это дело Лори? А ведь, наверное, и ему самому пора оставить такую жизнь…

– Нет, не получится, – пробормотал Нэт вставая.

Он занимался этим слишком долго, слишком много разных имен сменил, слишком много видел и слишком много знал, так что теперь едва ли мог стать просто Натаниелем Стоуксом, графом Уэстфоллом. Иногда Нэту казалось, что только маска неловкого и рассеянного охотника за пропавшими безделушками позволяла ему оставаться в здравом уме. И в то же время именно это медленно сводило его с ума…

Тяжело вздохнув, Нэт поставил слоника на место и принялся расхаживать по комнате. Обдумывать то, над чем он не имел власти, – пустая трата времени. Уж лучше сосредоточиться на поисках этой женщины. Итак, что ему о ней известно? Нэт стал медленно загибать пальцы. Имя – Рейчел Ньюбери… Возраст – между двадцатью двумя и двадцатью пятью… Карие глаза и светлые волосы… Умная и сообразительная… Прошлое – либо несчастливое, либо преступное… Следовало учесть и то, что эта женщина, поступая на службу к Эбберлингу, предъявила фальшивые рекомендации. Но из всех этих характеристик она не могла изменить только две – цвет глаз и интеллект. Она могла выдавать себя за мужчину, могла обрезать или покрасить волосы, могла изменить имя, изображать дурочку, – но она все равно оставалась очень неглупой женщиной. И у нее по-прежнему были карие глаза. И, конечно же, она сейчас могла находиться где угодно – включая континентальную Европу и обе Америки.

Однако Натаниель был почти уверен: эта женщина все еще находилась в Англии. Кроме того, беседуя со слугами в поместье Эбберлинга, он понял, что мисс Ньюбери была прекрасной гувернанткой. Мальчик ее обожал, и он с радостью продемонстрировал Нэту свои познания во французском и в арифметике. Гувернантка будущего маркиза – весьма привилегированное положение, и если она больше не сможет быть гувернанткой, то ей скорее всего захочется работать там, где она сможет использовать свои таланты. Это опять-таки указывало на «Тантал». Открытый три года назад, этот клуб стал именно тем местом, куда молодые хорошенькие девушки с плохой репутацией могли обратиться в поисках работы. Там Рейчел Ньюбери могла назваться как угодно и могла придумать себе какое угодно прошлое. К тому же, как он слышал, девушки неплохо там зарабатывали, что позволило бы ей обеспечить себе благополучную жизнь в будущем. Ведь даже если бы она продала украденное бриллиантовое ожерелье, вырученная сумма обеспечила бы ее средствами к существованию всего на год-другой.

Нэт остановился у окна и посмотрел на свой огромный ухоженный сад. Может быть, Рейчел Ньюбери и умна, и находчива, но она не бывшая шпионка Веллингтона. Ее не обучали находить почти невидимые признаки, которые свидетельствовали о том, что человеку есть что скрывать. А его этому учили, и он нисколько не сомневался: Эмили Портсмен знала гораздо больше, чем рассказывала. Конечно, он пока не мог сказать, что уже нашел свою добычу – это было бы слишком большой удачей, – а жизнь его не баловала. Однако эта девушка явно что-то знала – о ком-то или о чем-то. Ему необходимо было снова с ней увидеться, и, к счастью, она уже согласилась на новую встречу. Это немного удивило Нэта, ведь он был почти уверен, что мисс Портсмен пригласила его в свою комнату, чтобы устроить ему допрос. Но он первый ее атаковал, если можно так выразиться. И атаковал не только потому, что хотел вывести ее из равновесия. Просто он очень ее хотел, вот и все. Внезапно перед его мысленным взором возникло видение: вот она лежит под ним обнаженная, впиваясь пальцами в его плечи, а в ее глазах – возбуждение и восторг… Но Нэт тотчас же отогнал это видение, хотя вовсе не сожалел о том, что произошло между ними. Он был бы даже не против повторить, причем – несколько раз, если удастся. Разумеется, он прекрасно знал: интимная близость часто бывает орудием предательства, – и именно поэтому и избегал ее последние два года. Близость и в этот раз вполне могла стать орудием предательства, Нэт чувствовал, что его все еще влекло к Эмили Портсмен. Ему очень хотелось, чтобы он оказался не прав и чтобы она не имела отношения к его поискам. Но все-таки его не оставляли подозрения – было ясно, что она что-то скрывала…

Зачерпнув последнее ведро коричневатой воды из ванны, Эмили вынесла его наружу через кухню, на подъездную аллею для экипажей. Убедившись, что вокруг никого, кроме помощников конюха не было, она присела на корточки и вылила воду на гравий. Хна держалась бы на ее волосах неделями, постепенно теряя красноватый оттенок в пользу более равномерного коричневого, однако это означало бы, что ее свежевыкрашенные волосы каждый раз меняли бы цвет, и Эмили решила, что безопаснее красить их каждые три-четыре дня, чтобы рыжевато-коричневый оттенок никогда не менялся. К счастью, она узнала, что крепкий чай делал их темнее, иначе она была бы огненно-рыжей и слишком заметной даже в толпе красивых молодых женщин – как ее подруга София. Эмили же выбрала для себя рыжевато-коричневый цвет, который казался ей более безопасным. Конечно, она могла бы мыть голову лимонным соком, но это сделало бы ее от природы светлые волосы еще светлее, и она по-прежнему оставалась бы блондинкой. Так что хна подходила намного лучше, хотя ее труднее было достать. Слава богу, Эмили прочитала про то, как ей пользоваться, в одной из книг обширной библиотеки в особняке Эбберлинга. И слава богу, лорд Эбберлинг, не очень-то любивший читать, никогда не интересовался, какие книги она брала в руки, в противном случае, возможно, сообразил бы кое-что…