— Тебя всё время нет! А потом ты исчез, а… я… — стуча зубами, просипел Финниган, — просто хотел сказать… я твой друг, а Рон тебя предаст! Он мелочный, — ирландец всплеснул руками и затараторил: — Вспомни четвертый курс… и на пятом он тебе завидовал…

— Я всё отлично помню, — перебивая пламенную речь, произнёс Гарри. Он холодно усмехнулся и, выпрямившись, направил волшебную палочку на своего визави. — Но сейчас это не имеет значения. Рон, мой друг, и данный факт никто не в силах изменить. Ты всего лишь сосед по комнате и сокурсник, и это тоже останется неизменным.

— Да как ты не понимаешь! Профессор Дамблдор давно за ним следит, и он дал мне задание наблюдать! Тогда в комнате, я искал…

— Оу! Какая ошеломляющая новость! А я, идиот, уж было поверил в то нелепое объяснение… а оказалось, ты выполнял указание нашего директора… — Гарри издевательски хохотнул и сощурился. Недавняя ярость чуть поутихла, во всяком случае, он уже не опасался стихийного выброса, и появилось огромное желание заавадить Дамблдора: старик очень хорошо его изучил, вот только опоздал со своими планами. В пятнадцать лет Гарри «съел» бы подобную информацию и, возможно, отдалился бы от Рона… «Неужели он так ничего и не понял?» — Гарри удивлённо покачал головой и взглянул на Финнигана. — Отправляйся со своими выводами и подозрениями к профессору МакГонагалл, а уж она вызовет авроров, и те с присущей им тщательностью всё проверят. Только, Симус, — Поттер слегка подался вперёд, — не ошибись.

— Ты пожалеешь. Профессор Дамблдор ещё ни разу не ошибся, а все эти сплетни и клевета в газете только подтверждают, что он всегда прав,— Финниган выпрямился и, повернувшись, открыл дверь.

— Странная логика, не находишь? — протянул Гарри и прищурился. Жесткая ухмылка зазмеилась на его губах. — И ещё… очень не советую за мной подглядывать… иначе в следующий раз, яиц можешь не досчитаться.

Побледнев и шарахнувшись в сторону, Финниган вылетел за дверь, едва не сбив с ног Томаса.

— Эй! — крикнул Дин, глядя в спину мокрому с ног до головы другу и, удивлённо вздёрнув бровь, повернулся к Гарри. — Что это с ним? И почему он мокрый?

— Наверное, потому, что я не люблю, когда за мной подглядывают. Особенно в душе, — холодно произнёс Поттер и стремительно прошел мимо застывшего столбом сокурсника.

***

— Как думаете, почему они так долго? — наклоняясь, едва слышно прошептала Гермиона. — Может, профессор МакГонагалл… ну, расшифровала загадочный рисунок?

— Да Мерлин знает, может, и расшифровала, — отозвался Гарри, бросая короткий взгляд на учительский стол, где в настоящий момент отсутствовали Главы четырёх факультетов, и снова повернул голову в сторону входных дверей в Большой зал. На данный момент его больше всего интересовало, что случилось с Невиллом, раз он получил «небольшое магическое истощение». Об этом в коротеньком послании написала миссис Лонгботтом. Гарри покачал головой, пеняя себе за рассеянность, ибо совершенно забыл сообщить Августе, что жив, здоров и вернулся в Хогвартс. Он забыл, а вот Рон — нет. «Спасибо», — в который раз за утро подумал Гарри, глянув на друга, и тут же скрипнул зубами, завидев прошедшего мимо Финнигана.

После инцидента в ванной Гарри стремительно оделся, вылетел из спальни и направился прямиком к Рону. Ворвавшись в комнату старосты Гриффиндора, он, размахивая руками, обо всём рассказал другу, рухнул в кресло и протяжно выдохнул: всё-таки ярость отнимает слишком много сил.

— Ты бы поверил? — спустя довольно продолжительное время тихо спросил Рон и добавил: — Ну, если бы не было подслушанных разговоров и всего прочего?

— Не знаю, — мотнув головой, честно ответил Гарри и посмотрел в серьезные глаза друга. — Тогда, я был ребёнком… мы все были детьми, к тому же верившие своему кумиру. Кроме того, я был накачен зельями под самую макушку.

Чуть позже заглянула Гермиона. Поттер рассказал друзьям о случившемся ночью и поделился своими планами на сегодняшний день. Узнав, что Гарри вместе с Малфоем отправится в замок Леруа, дабы совместить полезное и познавательное, а именно: поговорить с портретами предков и порыться в библиотеке, Рон лишь вздохнул и покачал головой. Потом они строили планы мести Финнигану, чтобы не только отбить охоту подглядывать и мешать во время проведения священного действа, но и шастать по чужим комнатам. Гермиона то и дело краснела, когда поняла из завуалированных высказываний друга, чем он занимался в душе. Хохотали, обдумывая все новые и новые каверзы, тем самым поднимая себе настроение и расслабляясь. Уже собираясь на завтрак, Рон досадливо хлопнул себе по лбу и отдал Гарри коротенькое послание от миссис Лонгботтом, пришедшее через камин ещё в субботу утром.

— Ну, я же знаю, что ты и Невилл… в общем… И раз того не было, когда ты вернулся, то решил сообщить, что всё в порядке, — промямлил Рон.

Выпустив друга из объятий и напоследок хлопнув по плечу, чем выразил свою благодарность — слов почему-то не находилось — Гарри пообещал себе, что на днях обязательно расскажет друзьям о Невилле и их взаимоотношениях.

— Смотрите, это же Фоукс!

Гарри вздрогнул, выныривая из воспоминаний, посмотрел на Гермиону и, запрокинув голову, восхищенно вдохнул: под потолком, который совсем недавно был чёрным, а сейчас — нежно-голубым, в лучах восходящего солнца медленно кружил феникс. Словно поняв, что все присутствующие в зале обратили на неё внимание, огненная птица замерла, а спустя секунду Большой зал наполнился потрясающей по своей силе и красоте музыкой. Она лилась перекатами, словно тёплые морские волны, наполняя душу умиротворением. Всё стало неважным и незначительным: время, обиды и тревоги, страх, злость и ненависть — перестали терзать сердце.

Вдохнув полной грудью наполненный свежестью воздух, Гарри открыл глаза и непроизвольно передёрнул плечами, словно бы сбрасывая с себя чары. Пение Фоукса внезапно прервалось, а он сам вспыхнул и исчез. Потолок заволокло светло-серым туманом, и из него с громогласным рёвом появился призрачный дракон. Вырвавшееся из разинутой пасти огромного ящера пламя вдруг заклубилось и заискрилось, превращаясь в дым. Перед ошеломлёнными взорами магов из него сначала возникла серебристо-зелёная змея; за ней — орёл Рейвенкло; выбежавший символ Хаффлпаффа закивал полосатой головой и громко фыркнул; последним появился лев. Грозно зарычав, символ красно-золотых тряхнул тёмной гривой и повернулся к дракону. Поклонившись ему, он развернулся и медленно направился к столу Гриффиндора, где и замер, высоко над головами учеников, словно их охраняя. Символы других факультетов по очереди склоняли головы перед Защитником Хогвартса и следовали примеру гриффиндорского льва. Во второй раз огласив громогласным рёвом Большой зал, призрачный ящер взмахнул огромными крыльями и неслышно исчез. Вслед за ним один за другим исчезали и призрачные стражи, осыпая своих подопечных разноцветной пыльцой.

Пару минут в зале царила оглушающая тишина. Студенты шокировано хлопали глазами, то глядя друг на друга, то поднимая взгляд вверх, будто бы надеялись найти там ответы на свои вопросы: «Что это было? У меня галлюцинация или что? Это действительно защитники, или мне всё привиделось? Стоп! Защитники?»

Внезапно кто-то что-то уронил, за приглушенным «Ах!» раздался звон. Он словно бы снял со всех навеянные чары и, выйдя из ступора, студенты разом загомонили:

— Мерлиновы яйца! Что это было?

— Чтоб меня… это же Защитники!

— Соплохвота Треллони в мужья! Ты шутишь?

— Я ничего подобного не читала…

— Я тоже не читал, но почему-то знаю… — прошептал Гарри, обмениваясь с друзьями растерянными взглядами.

— Прошу тишины! — раздался усиленный Сонусом голос МакГонагалл. Все резко замолчали и синхронно обернулись в сторону учительского стола, во главе которого вместо одного кресла, ранее занимаемого Дамблдором, появилось четыре. В трёх из них как ни в чем не бывало сидели Снейп, Спраут и Флитвик. МакГонагалл же стояла, а на высокой спинке её кресла восседал Фоукс.