Через час, засыпая в хозяйской спальне родового замка Леруа, Гарри пробурчал в подушку:

— Рождество удалось, Мордред его за ногу!

========== Эпилог ==========

Не отбечено

Суд, состоявшийся уже на следующий день после ареста и последующее заключение Дамблдора в Азкабан, конечно вызвали обсуждение среди магической общественности, но в большинстве своём оно было довольно вялым. После откровений — злобных публичных откровений о трудах своих праведных на ниве всеобщего блага, поддерживающих самого большого «экс» двадцатого века остались единицы. А после скоропостижной смерти, спустя всего пару часов после заселения в камеру и они исчезли. Великий мистификатор — как писала Скитер в своей заключительной статье посвященной Дамблдору, — заслужил только проклятья, которых на нём было столько, что тело просто рассыпалось. Вошедший утром в камеру стражник увидел, как неизвестно откуда взявшийся вихрь прямо на его глазах разметал, развеял и распылил по щелям останки заключенного. Магическая волна прокатилась по стенам, навек запечатывая прах меж древних камней, дабы ни песчинки не обрели свободу.

…таков закономерный итог пути зарвавшегося мага из гнилого рода, посмевшего покуситься на самое ценное — на жизнь! Да будет проклято и забыто в веках его имя!

Заключительное предложение в последней статье о Дамблдоре Гарри неожиданно увидел, штудируя фолиант по древним необратимым проклятьям, днюя и ночуя в обширной библиотеке Международной Магической Медицинской Академии готовясь к вступительным экзаменам.

— Не иначе старик баловался ещё и охотой на этих малышек, — разглядывая изображение хрупкого магического существа, пробормотал он. Ведь Скитер имела наследие фей, а у них очень выражена клановость. Мстили обидчику каждый член большой семьи, невзирая на принадлежность к тому или иному виду.

… того кто покусился на свободу и саму жизнь лесного народа ждёт проклятье Роковых ошибок, а в конце пути страшная кара — забвение! Да будет проклято и забыто в веках его имя!

Закрыв фолиант, Гарри потянулся, сунул в сумку писчие принадлежности и вышел из библиотеки. Через неделю будет день рождения Драко, а он до сих пор не выбрал подарок блондинистой ехидне.

Неожиданно начавшиеся отношения, за без малого год окрепли, ребята перестали видеть друг в друге лишь приятных сексуальных партнёров. Вместе им было уютно: учить уроки, отдыхать, разговаривать и самое главное, им стало комфортно друг с другом молчать. Всё свободное время, которым с зимы практически не располагал, Гарри проводил с Малфоем. Драко же очень долго ершился и фыркал, но постепенно мимолётные прикосновения «на людях» перестали вызывать негативную реакцию, правда, Гарри быстро с ней справлялся. Только терпеть плохое настроение любовника удовольствие весьма сомнительное. Как на их отношения смотрел Люциус, Гарри было откровенно плевать. К старшему Малфою он относился терпимо, как к неотъемлемому придатку или довеску к Драко и Нарциссе, с которой у него сложились дружеские отношения.

С двумя другими временными обитателями дома Блэков, они скоро станут одной семьей. Ремус, уже два месяца как командир спецотряда Аврората, ещё в Рождество сделал предложение. И Джулиана согласилась стать женой Люпина. Свадьба состоится в сентябре. С мстителем-некромантом Гарри обстоятельно поговорил на зимних каникулах. И озадачивший его момент в обряде Кровной мести стал понятен. На её роду лежало практически не снимаемое проклятье «Чёрной вдовы». По легенде прабабка-целительница своей волшбой сгубила белого монаха, несшего бедному люду очищение и прощение. Теряли своих мужчин уже двадцать пять поколений женщин. Нейтрализовать его можно было, только свершив акт возмездия, поистине чёрной душе… В общем после разговора Гарри уверился в очень простой вещи: ничего в жизни не бывает случайным.

И ещё, каждому рано или поздно воздавалось по заслугам. Питер Петтигрю, которого Гарри давно вычеркнул из воспоминаний, и своей жизни, ибо как рыкал Аластор: «…много чести, для облезлой крысы; сам сдохнет в какой-нибудь канаве». Так и случилось. А за его убийство и угрозу благополучию граждан магической Британии, отправился в антианимагическую камеру Флетчер — вор и последний приверженец Дамблдора. Ловили вертлявого мошенника долго и как обычно помог случай.

Две крысы не поделили территорию!

Вот так называлась маленькая заметка на странице «Ежедневного пророка» в разделе «Криминал».

Вообще в новостных газетах с каждой неделей всё меньше и меньше внимания уделялось преступлениям, и совсем не потому, что новая власть искоренила нарушителей. Просто были задачи и темы гораздо важней, нежели констатация факта или хвалебные оды в адрес служителей порядка которые просто хорошо выполняли работу, за которую им платили. И одной из таких тем стало известие о сенсационном выздоровлении безнадёжно больных пациентов Святого Мунго.

Глядя на счастливого кузена, ибо спустя месяц после операции, его родители впервые за много лет окинули осмысленным взглядом пространство вокруг и, щурясь на теплом весеннем солнце, Гарри понял еще одну вещь: магия не только дар, но и проклятье. Кто бы мог подумать, что основа-основ, сама сущность волшебников могла разрушать. Пожирать изнутри. Не давать вырваться из адского круга безумия. Изучив феномен Лестрейндж, бывшей приспешницы Реддла, сумасшедшей убийцы, а теперь вменяемого члена общества, всё ещё состоявшего на поруках своих сестер: Нарциссы и Андромеды, невыразимцы вместе с колдомедиками Святого Мунго, пришли к шокирующему выводу: дестабилизированное из-за повреждения магическое ядро, наносило серьезнейшие травмы психике. После консилиума и согласия леди Августы и лорда Гриндевальда, была проведена сложная операция с использованием древних чар, некогда применяемых для уничтожения магов в век Великих костров. В этот же раз они послужили на благо.

Конечно, журналистам никто не позволил вдаваться в подробности или вертеться у палаты полноправных членов магического общества, но эта новость стала своего рода отправной точкой в ряду статей, посвященных древним корням, наследию… В общем, Британия стала на путь выздоровления.

КОНЕЦ