Рауль сделал шаг к и упал на колени, споткнувшись обо что-то. На долю секунды боль оглушила его. Перед глазами заплясали огненные круги, а в ушах нарастал гул. Встряхнувшись, он с трудом сконцентрировал свой взгляд на чем-то под его руками. «Чем-то» — оказался труп Пожирателя. Его серебристая маска «играла» в тусклом свете комнаты.

— Проклятье… окно! — прошипел сквозь зубы Рауль, переступая через тело. Луч врезался ему в спину. Мужчина отлетел к окну, едва не вывалившись из него. Крутнувшись волчком, он послал ответное заклятье: они одновременно сорвались с обеих рук и врезались в два направленных в него луча. Срикошетив, одно заклинание Рауля все же попало в цель. Второй Пожиратель смерти был отброшен назад красным лучом.

Мужчина вскинул руку, и в копошащуюся в проходе тень врезался темно-красный луч. Не успело заклинание еще долететь до цели, как Рауль покачнулся и стал оседать на пол. Его подхватили, не давая упасть, сильные руки. Оторвав взгляд от входа в комнату, он встретился с испуганными зелеными глазами Гарри.

— Все… нормально, малыш. Портключ… у меня… на шее… поместье… уходим, — с трудом выдавил из себя мужчина, изо всех сил стараясь оставаться в сознании, но с каждой секундой его сердце замедляло свой бег. «Чуть-чуть, еще немного», — эта мысль билась в его голове, помогая сконцентрироваться на главной цели.

Заметив движение в дверном проёме, Рауль, уже теряя сознание, нашел в себе силы оттолкнуть от себя мальчика и швырнуть в Пожирателей огненный шар. Крик ударил по перепонкам. Теряя сознание, он почувствовал, как Гарри снова подхватил его, и, ощутив рывок, Рауль облегченно выдохнул.

***

Гарри виделось тёплое ласкающее кожу солнце. Лучики проникали в самое сердце, согревали изнутри, изгоняли вросший в душу холод, к которому он так привык за последние годы. Он вдыхал полной грудью чистый, свежий, как после дождя, воздух, и голова кружилась от тишины. Тело наполнялось силой. Он сидел на мягком ковре из травы, запрокинув голову, глядя распахнутыми глазами в ярко-голубое небо, теряясь в нём. Было так тепло. Хотелось летать, разрезая толщу воздуха, распахнув объятья навстречу ветру.

Тишину постепенно сменил нарастающий гул. Гарри открыл глаза как раз в тот момент, когда мимо него промелькнула чья-то тень. Он нахмурился и попытался сконцентрировать свой взгляд на тёмном силуэте. Получилось не сразу: вспышки чуть ослепили и дезориентировали. Но осознание, что что-то происходит, пришло очень быстро. Вскочив на ноги, Гарри сощурил глаза и схватил со стола волшебную палочку. Действуя на автомате: он послал невербальный «Stupefy» в тёмный силуэт у двери. Повернув голову, Гарри в ужасе ахнул и, подлетев к другу, подхватил его, не давая упасть.

Сладковатый запах ударил в нос. Под его руками тело Рауля было липким и скользким от крови, сочащейся из многочисленных ран. Рубашка была вся изрезана и изорвана, белое лицо, повернутое к нему, словно светилось изнутри.

— Всё… нормально, малыш. Портключ… у меня… на шее… поместье… уходим, — хрип был едва слышен, но рука оказалась на удивление сильной и Гарри впечатало спиной в стену. Секунду спустя огромный клубок огня сорвался с рук Рауля и поразил двух Пожирателей, в ступоре замерших в проёме двери. Последовавший крик был совершенно жутким и оглушающим.

Юноша снова подлетел к мужчине и схватил уже оседающее на пол тело. Рывком подтянув его вверх, Гарри развернул и, обняв одной рукой за талию, прижал спиной к себе. Рука скользила, но он не обращал на это внимания. Странное спокойствие снизошло на Гарри. Не было мыслей и эмоций — только инстинкт. Именно благодаря ему, Гарри сумел выставить перед собой сильнейший щит за пару секунд до того, как в комнату ворвался «Адский огонь». И за эти же две секунды он впервые выпустил из своей палочки зеленый луч.

***

Сильный ветер раскачивал ветви деревьев, срывая с них мелкие сухие веточки. Они срывались и летали, врезаясь в землю или в редких путников, имевших глупость бродить по улице в эту ненастную летнюю ночь. Дождь лил, не переставая, вот уже несколько часов. Погода резко изменилась после того, как Дементоры вышли из-под контроля Министерства и покинули Азкабан вместе со сбежавшими заключенными.

Ремус Люпин одной рукой сжал воротник потрепанной мантии, а второй пытался вытереть лицо и протереть залитые дождем глаза. Он, прищурившись, вглядывался в темноту.

«Черт! Что могло её так задержать»? — мелькнула мысль за секунду до еле слышного хлопка аппарации.

— Люпин, ты какого Мерлина торчишь у всех на виду? — прорычал ему кто-то в ухо.

— Грюм… — выдохнул тот, оборачиваясь, — ты, что тут делаешь? Где Тонкс?

— Я за нее! — рыкнул он в ответ. — Идём за мальчишкой!

Оставив вопросы на потом, оборотень последовал за хромоногим аврором в отставке. Тот, несмотря на утерянную конечность, довольно быстро передвигался, и уже через пять минут мужчины замерли около дома номер 4 по Тисовой улице. Люпин сделал шаг к двери, но Грюм резко схватил его за плечо, вынуждая остановиться. Экс-аврор, как ищейка, втянул воздух и, повертев головой из стороны в сторону, чертыхнулся. Незаметно для Люпина выхватив волшебную палочку, он описал в воздухе окружность, затем что-то прошипел и, наконец, сдвинувшись с места, подошел к входной двери. Три раза громко стукнув, Грозный Глаз застыл в ожидании.

У оборотня было странное предчувствие — это, вроде, и не ощущение опасности, но и на душе почему-то неспокойно. На всякий случай вытащив волшебную палочку, он встал позади Грюма так, чтобы в поле его зрения попадала тускло освещённая улица и входная дверь.

Секунды ожидания растягивались, превращаясь в минуты, а в доме царила оглушающая, тревожащая тишина. Люпин нахмурился и чуть повернул голову, прислушиваясь к любому шороху. Напрягая до предела слух оборотня, Ремус подался вперед, буквально вжимаясь в дверь. В доме явно кто-то передвигался, и этот кто-то сейчас замер у двери.

Неожиданно Люпина накрыла тьма, но сознание, тем не менее, он не потерял. Тёмная остаточная магия тонкой струйкой выползала из дома и обвивала своими щупальцами Ремуса. Грюм с шумом втянул в себя воздух и одним движением выбил дверь. То, что предстало перед их глазами, Люпин, да и Грюм, еще не скоро забудут: вся прихожая была в пятнах крови, а посреди коридора бесформенной кучей лежали изломанные тела. Аластор резко повернул голову направо: около стены, забившись в угол, сидел толстый мальчик — кузен Гарри. Его огромные и совершенно пустые глаза смотрели прямо перед собой.

— Великий Мерлин! — выдохнул Ремус и опустился перед ним на колени. — Гарри… нужно найти Гарри!

Услышав вскрик, Дадли вздрогнул, его глаза закатились, и он потерял сознание.

Люпин вскочил на ноги и, не обращая внимания на крик Грюма, понёсся к лестнице. У подножья Ремус мельком взглянул на два тела в черных мантиях и побежал вверх по ступенькам, не задерживаясь рядом с ними. В середине пролета оборотень споткнулся об еще один труп и, припав на одно колено, зашипел от боли.

Люпин стиснул зубы и, замедлив темп своего передвижения, поднялся на второй этаж. В коридоре было чуть светлее, чем на лестнице, поэтому еще два тела в черных мантиях, лежащих недалеко друг от друга, он увидел сразу. И кровь… она была повсюду. Чувствуя подкатывающую тошноту от сладковатого запаха, Ремус двинулся дальше, но, пройдя несколько шагов, резко остановился: дверь, ведущая в комнату Гарри, была выбита. В коридоре перед ней лежало четыре тела в черных мантиях. Ноги еще одного выглядывали из комнаты. Люпин в ужасе прикрыл глаза.

— Надо проверить… — хромая, Грюм прошел мимо застывшего оборотня и, оказавшись около двери, застыл. Люпин потёр глаза. Сердце от охватившего его страха почти не билось, во рту пересохло, ноги дрожали, и Ремус с большим трудом заставил себя сдвинуться с места. Когда он приблизился к Аластору, то не смог сдержать хриплого звериного рыка. Обгоревшие стены комнаты были покрыты толстым слоем копоти, только окно ярким пятном выделялось на чёрном фоне. Тусклый свет уличных фонарей проникал внутрь. Грюм взмахнул палочкой, и комнату залил яркий свет. При тусклом освещении комната выглядела устрашающе, но сейчас, когда каждый уголок был хорошо освещён, это было чудовищно. Ничего не осталось. Только лежащие то тут, то там кучки пепла говорили о том, что в комнате когда-то была мебель. Железный каркас стоявшей у стены кровати оплавился и принял причудливую форму. Грюм шагнул в комнату. Прах сгоревшего наполовину человека рассыпался, стоило только экс-аврору задеть его ногой.