— Геллерт? Как же так? Альбус, ты уверен? Что же будет? — голос старика задрожал. Он в ужасе взирал на спокойного друга.

— Ты понял, что нужно сделать? — жестко спросил Дамблдор.

— Конечно, конечно, — Дож вздрогнул и поспешно закивал. Ему вдруг вспомнились дни молодости, когда Альбус «зарабатывал» статус сильнейшего мага. Перечить ему совершенно не хотелось, но всё же…— Ты же знаешь, я для тебя всё что угодно… но, Альбус, если… ну с Батильдой? На тебя не подумают? И Гриндевальд?

— Это всего лишь… оповещатель, — Дамблдор устало вздохнул.

Дож виновато потупился. Альбус был всегда во всём прав и если ради всеобщего блага надо убить старуху, так тому и быть. Кто он такой чтобы оспаривать решения их Светоча.

— У нас и так мало людей, — произнёс Флетчер, словно и не было последнего пятиминутного разговора между Дамблдором и Дожем. Он поболтал фляжкой и, щуря мутные глаза, уставился на пустой сосуд. Запить вчерашний огневиски было нечем, — и ещё меньше осталось после ММС и статей в паршивой газетенке… Слушай, Альбус, может пришибить писаку, а? Страху нагоним, а то народ совсем расслабился.

— Не стоит путать расходный материал с людьми, — отозвался Дамблдор. Он призвал глиняный пузатый фиал и, откупорив, добавил из него с десяток капель мерцающей жидкости в стакан с водой, помешал и выпил животворящий нектар. Никто кроме Фламеля не знал, что усиленное кровью дракона лечебное зелье, основой которого являлась человеческая кровь, могло лечить имеющиеся недуги, оказывать общеукрепляющее действие на организм и помогать ему обновляться. Чувствуя, как разливается по телу тепло, старый маг зажмурился. Пусть эти чистокровные ничтожества и нелюди, лишают его званий и регалий, но знания никуда от него не денутся и он еще отыграется за позор.

После полудня к компании старых друзей прибавилось еще двое: Глава отдела регулирования магических популяций Натан Маккиннон и Глава отдела магического хозяйства — Эдгар Тревис. Они рассказали о собрании, состоявшемся накануне эпохальной пресс-конференции. Поделились своими наблюдениями и размышлениями, выслушали гневную отповедь их кумира. И только к полуночи, проанализировав все за и против, совместно выработали план. В течение следующего полугода или года следовало держаться в тени, не высовываться со своими мнениями и предпочтениями, ликвидировать предателей и «расходный материал», с которого слетели чары, дабы предотвратить возможную угрозу с их стороны. Кроме того, привлечь на свою сторону обиженных новой властью, кои наверняка найдутся, ну и, наконец, подготовить почву для окончательного, прилюдного упокоения Гриндевальда, и для воскрешения в умах граждан магической Британии угрозы со стороны Волдеморта.

— Они обвиняют меня в сознательном введении в заблуждение. Дескать, раз четыре преподавателя Хогвартса сумели справиться с Томом, значит, не было никакого пророчества, следовательно, я хотел дестабилизировать обстановку в стране, — Дамблдор небрежно бросил на стол газету и, пригладив бороду, задумчиво уставился на собственные руки. Что-то с ними было не так. Пигментные пятна и вздувшиеся вены… всё как обычно, но вот чёрных пятен не наблюдалось, да и зуд исчез. — Когда жалким глупцам станет известна истина, будет поздно посыпать голову пеплом.

— Думаешь, опять вернётся?

— Снял проклятье?

Маккиннон и Дож задали свои вопросы одновременно, и резко замолчали, с беспокойством глядя на Дамблдора. У него было такое выражение лица, что два старика всерьёз забеспокоились о душевном здоровье друга.

— Разумеется, — после пары минут напряженной тишины Дамблдор едва подавил самодовольную улыбку, приосанился и обвёл взглядом тревожно глядевших на него соратников. Подумав, что, похоже, проклятье или что там было, потеряло свою силу, следовательно, Снейп солгал и, эта ложь добавлялась к списку его прегрешений, он решил слегка приоткрыть завесу первого воскрешения Волдеморта.

Спустя несколько минут Тревис задумчиво протянул: — Стало быть, нужно открыть глаза общественности о подселенце мальчишки.

— Альбус, ритуал вхождение в наследие уничтожает все наносное. Родовая магия справляется даже со смертельными проклятьями, не говоря уж о каком-то инородном куске души, случайно застрявшем теле, — Маккиннон покачал головой.

— Элфиас, для тебя ещё одно поручение, — оставив без внимания выданную информацию, Дамблдор смерил недовольным взглядом излишне болтливого сотоварища и повернулся к Дожу, — встреться со Скитер. Этой мелкой выскочке пора осваивать новую территорию, а «Ежедневному пророку» освещать нужную нам информацию. Твой племянник помнится, мечтал о карьере журналиста? Правда, ему придётся это делать под чужой личиной, но…

— Для него будет честью сражаться плечом к плечу со своим кумиром, — расплылся в улыбке Дож, — я всё сделаю. Можешь на меня положиться!

Потратив еще пару часов на обсуждение деталей, компания заговорщиков разошлась.

========== Глава 43 ==========

Не отбечено

Гарри окинул пристальным взглядом пустынный каменистый берег, возвышавшийся над тёмными водами монументальный средневековый замок и посмотрел на Невилла. Кузен притиснувшись к нему вплотную, восторженно взирал на Нурменгард и в волнении покусывал губы. А вот нервничать перед ритуалом было нежелательно. Об этом неоднократно напоминал семейный колдоврач Лонгботтомов, да и Августа в каждом письме передавала напутственные слова Гриндевальда. Гарри поморщился. Новый родственник его уже заочно раздражал. Но игнорировать настоятельные рекомендации он отнюдь не собирался и при активном содействии МакГонагалл старался обеспечить кузену покой. Удавалось с трудом, потому как некоторые сокурсники постоянно задевали Невилла. Особенно старались Финниган с Томасом. Никакие дисциплинарные взыскания, как со стороны старост, так и МакГонагалл не действовали на эту парочку. С каждым днём дуэт красно-золотых становился всё невыносимей. Чего они добивались своими выпадами совершенно не понятно. Большинство же фанатов Дамблдора присмирели после грандиозной головомойки устроенной разозлённым Снейпом, аккурат по возвращении его и остальных деканов из Министерства. Гермиона, вопреки своим же словам, что магия замка не только не позволяла живущим в Хогвартсе юным волшебникам доводить лёгкие разногласия до кровавых противостояний, но и нейтрализовала всё наносное и вредоносное, настаивала на проверке некоторых наиболее ретивых сторонников бывшего директора на наличие зелий и чар. А вот Гарри на все сто был согласен с Драко: это чистой воды фанатизм. И самое неприятное, несмотря на ряд разоблачающих статей и приговор Международного Магического Суда таких вот «Томасов и Финниганов» было еще предостаточно.

— Где этот домовик? — оглядываясь по сторонам, выдохнула Августа и, шагнув ближе к Гарри, с облегчением расправила плечи. В первые же секунды нахождения здесь с мальчиками, она поняла, что рядом с младшим внуком воздействие магического фона становилось не таким угнетающим.

Гарри удивленно покосился на старую леди, потом на Невилла, жавшегося к нему с другого бока и, прищурившись, вновь посмотрел на Нурменгард. В отличие от кузена, да и Августы он не видел в сём строении ничего выдающегося; обыкновенная каменная глыба с малюсенькими окнами-бойницами больше походившее на тюрьму, нежели на пригодный для жилья дом. А вот магия малой родины Мерлина впечатляла. Но это отнюдь не заслуга Гриндевальда. Гарри нахмурился. Раздражение на прадеда — здесь, где сердце замирало от ощущения чистоты и древней мощи стало сильней.

— Наконец-то! — воскликнула Августа и схватила его за руку.

Не успел Гарри сообразить, что к чему, как уже стоял в округлой довольно мрачноватой комнате.

— Извините за задержку, но домовики были заняты, приводя в порядок обрядовый зал.

— Что же они делали всю неделю? — оборачиваясь на голос, холодно поинтересовался Поттер и чуть прищурился. От стоявшего в проеме двери высокого мага повеяло тёмной силой. Гарри дёрнул плечом, словно сбрасывая невидимую руку, пытавшуюся пригнуть его к каменному полу, и невозмутимо встретил тяжелый взгляд прадеда. В ответ тот пригладил короткую седую бороду и слегка склонил голову, будто бы поздравляя за достойный отпор.