— Ты стал совсем седым, — с грустью глядя на отца, тихо произнесла леди Августа. Её слова чуть разрядили напряженную обстановку, установившуюся в комнате.

— Время не обманешь, — с долей сожаления отозвался Геллерт и, отведя взгляд от Гарри, махнул рукой, — присаживайтесь. У нас есть минут десять до прихода Батильды и Марка, так что успеем кое-что обсудить.

Обсуждение «кое-чего» началось со знакомства Гриндевальда с младшим поколением. Потом, по прибытии леди Бэгшот и семейного колдоврача Лонгботтомов, разговор перетёк к виновнику проблем со здоровьем у Невилла. А дальше…

— Весёлые игры больших мальчиков, — в ответ на признание деда ошибок молодости, Гарри ядовито ухмыльнулся. За те пару часов, которые плавно перетекли из «десяти минут» он понял, почему старик так раздражал. Его поучения, рассуждения о добре, зле и прочем-прочем-прочем весьма напоминали разглагольствования Дамблдора. Даже, так называемое, покаяние отдавало фальшью. Глядя на задохнувшегося от подобной наглости Гриндевальда, Гарри лишь приподнял бровь. Перед прадедом он не испытывал трепета, как Невилл. Не доверял так же безоговорочно, как Августа. Геллерт не был его идолом. А, что касалось уважения, то тут одной сотни лет старшинства было маловато.

— Ну, хватит, — ворчливо произнесла Батильда и медленно поднялась. — Пора заняться делом, а зубоскалить друг на друга будете позже.

Гарри криво усмехнулся, перевёл взгляд на старую леди и кивнул, не то прося прощения за непочтительные речи, не то соглашаясь с её словами.

Следующий час прошел в обсуждении ритуала. Ребята хоть и выучили его едва ли не наизусть (накануне получили вместе с письмом Августы копию древнего семейного манускрипта) тем не менее, понимая всю важность последовательности тех или иных действий, прилежно повторяли по сто первому разу заученное.

— Невилл. Зелья, ванна, обрядовые одежды. Августа и Гарри, вы страхующие. Возьмите зелья, которые мы с Марком приготовили и прикрепите кобуру с флаконами на пояс. Вам нужны будут силы для постоянной подпитки первого защитного контура, — леди Бэгшот как-то рвано вздохнула и устремила враз потяжелевший взгляд на Гриндевальда. — Геллерт, сейчас не время экспериментов и если ты хоть на дюйм отойдешь от правильного течения ритуала… — старушка резко махнула рукой и мирно горевшие свечи полыхнули тёмно-желтым пламенем, — ты меня понял. Марк, у нас секунд пять после того как они войдут в ритуальный круг чтобы замкнуть второе защитное кольцо. Один Мерлин знает, что может произойти. Пробуждать демоническое наследие… это… да ещё с рваным ядром наследника и полувековым воздействием временных чар на проводящего…

Чего там дальше говорила Батильда, Гарри не стал слушать. Он схватил за руку порядком разнервничавшегося Невилла и кивнул домовику, бесшумно появившемуся в комнате пару минут назад. Тот без промедления переместил ребят в небольшую, но довольно уютную спальню.

Пока кузен совершал очищающие процедуры, Гарри сидел в кресле и прокручивал в голове ритуал. Этим он хотел избавиться от смутной тревоги. Но добился обратного. Ему стало казаться всё слишком лёгким. Ну не могло быть так просто, это же не эльфийское наследие пробуждать! К моменту появления из ванной Невилла Гарри себя так накрутил, что готов был схватить кузена в охапку и убраться отсюда подальше. Но, конечно же, этого не сделал.

Когда вспыхнул последний символ в руническом круге — первый защитный контур замкнулся, и за их с Августой спинами появилась серебристая преграда, Гарри наконец-то успокоился. Успокоился, потому что назад дороги уже не было.

«Приступаем», — безмолвно кивнул Гриндевальд. Гарри сильней сжал в руках волшебную палочку и сконцентрировался, дабы не упустить момент, когда нужно будет подпитывать своей магией защитный контур.

После первых же слов ритуального речитатива жёлтое факельное пламя полыхнуло багрянцем. Магическая волна прошлась по периметру комнаты, и серым вихрем закружилась в центре. Тени удлинились.

Первые минуты Гарри, что называется, с холодной головой следил за всем и всеми. Посматривал на семейного колдоврача и леди Бэгшот. Приглядывал за Августой и видел: уже после второй «подпитки» она опорожняла третий флакон с восстанавливающим зельем. Отстранённо думал, что такими темпами старая леди скоро закончит свой запас. Он же не испытывал желания «подкрепиться». Казалось наоборот, чем плотнее становился вихрь вокруг Невилла и деда, чем чаще приходилось подпитывать защитный контур, чем отчётливей ощущался «пульс ритуала» — тем свободнее дышалось. Сила раскрепощала. Срывала оковы. Влекла. Завораживала.

Гарри на мгновенье зажмурился и полной грудью вдохнул потрескивающий, наполненный чистой магией воздух. Но услышав гул и последовавший за ним вскрик, открыл глаза. В каком-то ступоре он смотрел, как чёрно-красный с желтыми всполохами вихрь разрастался, полностью скрывая Невилла и Гриндевальда. Первый защитный контур переливался всеми цветами радуги и скрипел, словно веткой по стеклу. Обе старых леди медленно осели на пол. Из ослабевших рук выскользнули волшебные палочки. Марк что-то закричал…

Гарри тряхнул головой и облизал враз пересохшие губы. Сощурившись, он уставился на светящуюся преграду. Ощущение усилившегося оттока собственной магии, вызвало немедленное желание разорвать контакт с первым контуром. Гарри на минуточку показалось: предназначенный для защиты, он непостижимым образом превратился в хищника. Или…

«…в пищу для хищника», — от мелькнувшей мысли Гарри вопреки наказам Батильды, что не при каких обстоятельствах не прерывать ритуал, резко одёрнул руку. Волшебная палочка скользнула в чехол. В следующую секунду уши заложило от жуткого надрывного воя. Кожу опалило огнём и обожгло холодом. Почти сразу исчез защитный контур, а за ним и беснующийся тёмный вихрь с тоскливым стоном опал серебристой вуалью, открывая Гарри страшную картину. Сломанной куклой лежал Гриндевальд. Рядом с бесчувственным дедом, окровавленное, бившееся в конвульсиях тело наследника. А к ним по залитому кровью полу утробно урча, ползли чёрные тени. Истошный полной невыносимой боли крик Невилла вывел Гарри из странного транса.

Да, твою же… Перепрыгивая через гаснувшую руническую вязь и отчаянно сопротивляясь невидимым сетям, тянувшим его обратно, Гарри подлетел к кузену и упал рядом с ним на колени. Яростно зашипев в ответ на усиливающиеся давление, он инстинктивно вскинул руки и послал волну ослепительно белого света в сторону врага — недовольно свистящего, странного, незаметного глазу, но ощущаемого каждой клеточкой тела высшего светлого эльфа. Чадящие факелы ярко вспыхнули.

— Гарри… — захрипел Невилл и шевельнул рукой, которую тут же обхватили тёплые ладони. Ничего не значащие слова успокоили и помогли сконцентрироваться на главном. — Я… потом…. прости… — прошептал он и вокруг их с Гарри переплетенных рук закружился светло-серый маленький вихрь. А секунду спустя на юношеских запястьях проявились тонкие, рунические вязи. Проваливаясь во тьму на встречу с «памятью предков», Невилл просил только об одном, чтобы Гарри, в данный момент, матерящийся на чём свет стоит, не проклял его за подобный «подарок».

***

— Ещё раз, — ядовито произнёс Драко и, сощурившись, немигающее уставился на Поттера, — ты принимал участие в каком-то ритуале. Итогом стала татуировка, состоящая из непонятных рун и желания потрахаться. Я ничего не забыл?

— Ты потрясающе точен, — проворчал Гарри. Поведя плечами, он сбросил с себя чары и одним слитным движением поднялся с пола, куда несколько минут назад его спеленатого по рукам и ногам повалил любовник. — Желание потрахаться ты у меня отбил, — покривил он душой, ибо хотелось Малфоя даже больше, чем когда столкнулся с ним у главного входа Хогвартса, — а вот это «украшение» подозреваю, останется надолго.

Ничего больше не говоря, Гарри продефилировал мимо возмущенно сопевшего Драко и вышел из пустого класса.

«…или до того момента пока не придушу Невилла», — Гарри с усилием потёр лицо. Чувствуя усилившуюся внутреннюю дрожь и понимая, что напряжение-то надо сбрасывать, пока не разнёс всё вокруг к мордредовой бабушке, устремился в сторону Выручай комнаты.