Погладив раскрытыми ладонями задницу Малфоя в завершающем движении, Гарри встал на колени, раздвинул тому ноги и, прежде чем склониться, провести языком по тугому колечку мышц, огладить бока, поясницу и укусить за ухо, наложил на любовника очищающие чары.

Драко дёрнулся, выплывая из приятной неги, которую дарили руки Поттера. Ощутив прижавшееся к спине горячее тело, лёгкое давление на сфинктер и скользящие движения между ягодиц, он распахнул глаза, но тут же зажмурился. Протестовать совершенно не хотелось. Приподняв бёдра, Драко подался назад, навстречу движениям, еще сильней вжимаясь в пах Поттера. Из-за изменившегося угла член любовника вместо того, чтобы и дальше дразнить, легко вошел в расслабленный анус. Ощущение растянутости было невероятно приятным. Сначала осторожные, потом всё более и более резкие и сильные толчки вырывали из его горла непристойные стоны и рычание. Голова кружилась, возбуждение с каждой секундой нарастало, воздуха стало катастрофически не хватать.

За пару вздохов до момента, когда никакие высшие силы не смогли бы заставить его замереть на месте, Гарри суметь остановиться. Перевернул партнёра на спину и снова с силой в него вошел. После нескольких жестких толчков лицо Драко исказилось, он выгнулся и, кончая, стиснул член Поттера внутри себя. Уже через мгновенье Гарри оглушил мощнейший оргазм. Он даже, кажется, на секундочку потерял сознание, чего раньше за ним не наблюдалось, поэтому услышав вопрос Малфоя заданный хриплым голосом: «Так что там с нежитью?» — не сразу понял, о чём речь. Ну, а когда до него дошло… Прижимая барахтающегося и сквернословившего партнёра к кровати, Гарри от души хохотал. И целовал, целовал, целовал, до тех пор, пока смех и ругань не превратились в стоны удовольствия.

***

— От вас требуется максимальная концентрация, чтобы воспоминания были наиболее полными и… никакого бурного воображения, будьте так любезны.

Это еще вопрос, у кого оно бурное! Гарри раздраженно посмотрел на Снейпа. Язвительный, шипящий и исходивший желчью зельевар не был неожиданностью. Конечно, кому понравится, когда навязывают чужую волю. Но всего за полчаса Снейп успел порядком надоесть. Остальные преподаватели были более терпимы и спокойны. Внимательно выслушав краткий, лишенный каких либо деталей и эмоций рассказ, они красноречиво молчали. Флитвик задумчиво хмурился и постукивал пальцами по подбородку, Спраут то и дело отряхивала подол на удивление чистой мантии и шевелила губами, что-то беззвучно бурча, МакГонагалл укоризненно покачивала головой. Но, что бы ни случилось в дальнейшем, Гарри не собирался отказываться от своего стремления быть в стороне. А если исходить из напрочь испорченного настроения, то очень хотелось сделать что-нибудь неожиданное для Снейпа и приятное для себя. Сразу же пришла мысль, что стоит подстраховаться, дабы быть уверенным: его тайны министерские не узнают.

— При всём моём уважении, профессор, — не спуская жесткого взгляда с зельевара, Гарри чуть склонил голову, — но детальный просмотр рассказанного выше, будет только после Непреложного обета. Я не хочу, чтобы ещё кто-то знал, что на самом деле произошло. Спорить или что-либо доказывать я не намерен. Обет или никаких подробностей. Плюс чары, используемые в доме Блэков.

Наверное, такой оглушающей тишины кабинет директора Хогвартса еще не знал. Готовясь к новой волне негодования, Гарри невозмутимо сидел в кресле и переводил взгляд с одного собеседника на другого. Он отдавал себе отчет, что своим ультиматумом если не оскорбил, то совершенно точно обидел профессоров. С другой стороны, та же МакГонагалл ведь поняла его при первой беседе по душам, должна понять и сейчас: делится он своими тайнами только с теми, с кем желает сам. А министерские вывернут их четверых наизнанку, чтобы докопаться до истины. Шутка ли — миф о Мальчике-Который-Выжил, столько лет ходивший в миру, лопнул как мыльный пузырь.

Но вопреки опасениям, взрыва не последовало. Спустя пару минут весьма неуютного и, если можно так сказать, укоризненного молчания деканы кивнули, соединили руки и принесли Непреложный обет.

— Спасибо, — Гарри тихо выдохнул и, сев удобнее в кресле, прикрыл глаза. Перед внутренним взором тут же начали всплывать события, как он в облике орла взлетел над Хогвартсом и дальше… Улавливая одно воспоминание за другим, Гарри отправлял серебристые нити в Омут памяти, чтобы через пару минут окунуться в него вместе с четырьмя деканами.

Паря рядом с собой — орлом, Гарри с удовольствием рассматривал величественную хищную птицу. Долина и древний замок не произвели такого впечатления, как тогда — чёрно-белые воспоминания были лишены объемности, следовательно, и очарования.

Ух! Ничего себе… Повернувшись в сторону вспышки, казавшейся особо яркой на фоне сероватого тумана, Гарри удивлённо округлил глаза. И если судить по возгласу профессоров, для них сейчас увидеть цветные ауры было тоже большой неожиданностью.

— Странно, очень странно, — бормотал Флитвик, потирая то нос, то подбородок.

— Хм… никогда не думала что в акромантулах столько магии, — задумчиво протянула МакГонагалл. — Гарри, ваше зрение в анимагическом обличии всегда такое или только на дальнем расстоянии?

— Всегда. А вблизи ещё и обычное проявляется, — отозвался он и задумчиво нахмурился. Похоже, сам того не ведая, он сделал акцент именно на цветность аур, ведь это было самое главное. Но все равно странно. Насколько Гарри помнил, при просмотре воспоминаний даже огонь казался серым, ну, разве что более прозрачным, чем всё остальное вокруг.

— Как же мы его не почувствовали-то? Или всё же? Хм… — едва в поле видимости орла попал предположительно Волдеморт, Флитвик подался вперёд, словно пытаясь рассмотреть поближе зловещий объект. — А знаете, молодой человек, что означают эти кроваво-красные прожилки в его ауре?

— Признак некроманта, — шокировано выдохнул Снейп. — Магов с таким даром даже чарами не так просто обнаружить, а тут… — зельевар резко замолчал, прервав на удивление бессвязную речь. Деканы обменялись ошарашенными взглядами: видимо, к ним пришло понимание, что некто, за кем наблюдает анимаг, был совсем не тем, кого обнаружили они.

Гарри чуть улыбнулся. Хорошо, что он так мало рассказал. Теперь будет получать удовольствие, ведь шанс увидеть удивленных профессоров выдаётся не так уж часто.

В это мгновение орёл попал в воздушный вихрь, образовавшийся от пронёсшегося мимо него дракона, и их закружило. Гарри судорожно сглотнул, потряс головой и зажмурился, пережидая секунды головокружительного пируэта.

— Мерлин величайший! Это что такое? Ничего не понимаю! — как и Флитвик минуту назад, МакГонагалл дёрнулась вперёд, но ближе к схватке не стала. И только когда анимаг приблизился, деканы смогли рассмотреть и того с кем дрались, и силки, опутавшие с головы до ног их анимагическую форму.

— Нежить, — Снейп утвердительно кивнул и взглянул на Минерву. — Но как такое возможно? Мы же чувствовали живую плоть! Если только… — зельевар прищурился и, проследив взглядом за тоненькой чёрной ниточкой, тянущейся от лже-Волдеморта до невидимого объекта с клубящейся вокруг него тёмной аурой, выругался.

Орёл мощным рывком взмыл ввысь, и пара нелестных слов снова досталась Гарри.

— Поттер, вы можете хоть секунду не двигаться! — с обреченностью в голосе, выдал Снейп.

— Я птица, профессор. А птицы, как известно, по воздуху летают, а не стоят на месте, — ехидно отозвался Гарри. В этот миг анимаг развернулся и с головокружительной скоростью понёсся вниз. Яркая вспышка ослепила. Чертыхнувшись, Гарри тряхнул головой. Мышцы неприятно заныли, словно тело вспомнило, что тогда лишь усилием воли он вырвался из пут.

— Святые небеса! — в ужасе воскликнула Спраут. Ей вторили и остальные, а Гарри, проморгавшись, во все глаза смотрел на собственную схватку.

Вот орёл встряхивается и, ломая ветки, взмывает вверх. Пульсирующие, словно дышащие, чёрные нити опутывают большую птицу. Столб огня и пыли взвивается над лесом. Он-то и сметает, развеивает по ветру сотканную из тёмного дыма гигантскую змею.