— Разговор действительно можно отложить на завтра, — видя, что Северус собирается озвучить, без сомнения, гневную отповедь, Минерва взяла дело в свои руки. В данный момент у неё не было ни желания, ни сил успокаивать разошедшегося коллегу и взбешенного ученика. — Мистер Поттер, жду вас после завтрака в кабинете директора. Перед посещением Министерства нам нужно поговорить и обсудить ваше участие в сегодняшнем… происшествии.

Поттер кивнул, развернулся и медленно направился к Хогвартсу. Весь путь до гриффиндорской башни Гарри анализировал недавние события и прикидывал, насколько велика вероятность, что никто в Министерстве не заметит подмены. А может, это и не подмена вовсе? Может, Волдеморт с момента возрождения был нежитью? А как же осколок души? И кого он тогда сжег? Вопросы крутились в голове как надоедливые осы, но если на вредных насекомых можно найти управу, то заданные вопросы так и оставались без ответа.

— А вот интересно, на нежить действует оборотное? — вспомнив один из законов магии, Гарри задумчиво почесал затылок. Опершись о стену напротив входа в гриффиндорскую гостиную, он скользнул рассеянным взглядом по портрету Полной дамы и посмотрел на пол, словно пытаясь найти там ответ. Чары же должны были развеяться, а они не исчезли. Значит ли это, Волдеморт жив? А исчезнувшая метка Снейпа?

— При чём тут нежить? Ты о чем? — вторгся в его мысли настороженный голос.

Гарри вздрогнул от неожиданности, медленно поднял голову и обреченно вздохнул. Только Малфоя ему не хватало для полного счастья. Хотя, признался он себе, Драко куда лучше Гермионы, которая наверняка его ждет. Кроме того, несмотря на то, что после схватки прошло довольно много времени, адреналин всё ещё бродил в крови, и уснуть вряд ли удастся. Да и ряд нерешенных вопросов повисли в воздухе, а Драко — именно тот, кто может кое-что рассказать.

— А разве прилежным студентам не надлежало слушаться деканов? А ваш, насколько я помню, приказал отправляться по комнатам, — оттолкнувшись от стены, насмешливо произнёс Гарри и, пройдя мимо Малфоя, бросил: — Идём в более удобное место. И там я, может быть, отвечу на твои вопросы.

Поднимаясь по лестнице на восьмой этаж, Гарри поймал себя на мысли, что не слышал шагов за спиной. Подумав, что Драко решил послать к Мордреду и свое любопытство, и его самого, обернулся. Но Малфой тихо шел следом и о чём-то усиленно размышлял. Хмыкнув и покачав головой, Поттер продолжил путь. Так, в абсолютном молчании ребята дошли сначала до стены, за которой пряталась Выручай комната, потом вошли в распахнутую дверь и оказались в небольшом кабинете — полной копии алькова в родовом замке Леруа. Для полного сходства не хватало разве что портрета предка. Со стоном опустившись в кресло, Гарри вытянул ноги и прикрыл глаза. Мгновенно расслабившись, чему способствовала уютная обстановка: приглушенный свет и потрескивание дров в камине — он даже, кажется, задремал. Во всяком случае, когда Малфой заговорил, Гарри вздрогнул и неохотно приоткрыл глаза.

— Это ещё что такое? — растерянно озираясь по сторонам, выдохнул Драко. С той самой минуты когда, не обронив ни слова, он последовал за Поттером, то не обращал внимания, куда они идут, целиком и полностью погрузившись в собственные мысли. И вот теперь… Не мог же Поттер незаметно для него самого аппарировать их в свой замок?

— Это, Выручай-комната, Малфой. Помнишь свои подвиги на пятом, м-м-м? — Гарри зевнул и потёр глаза. Всё-таки надо было идти спать. Да и в душ не мешало бы сходить. Словно в ответ на невысказанное желание освежиться, слева от входной двери появилась ещё одна и гостеприимно распахнулась. Гарри довольно улыбнулся, подумав, что Выручай-комната, это здорово. — Хотя я бы не отказался отправиться домой. Попросить совета предков или ещё чего… А сейчас я иду в душ. Захочешь присоединиться, милости прошу, — подмигнул он Малфою и встал с кресла. Но не успел Гарри сделать и пару шагов, как перед ним материализовался Патронус и голосом Августы Лонгботтом произнёс:

— Все живы. Аластора только зацепило, но он справится. Прости, что разбудила. Спокойной ночи. Бабушка.

«Слава Мерлину, — с облегчением выдохнул Гарри, заходя в душевую. Хоть особо не переживал по поводу оставшихся в Годриковой лощине близких, но удостовериться, что с ними все хорошо, не было лишним.

Пока Поттер выслушивал послание, Драко озадаченно хмурился, потом мысленно поинтересовавшись, что это значит, сел в кресло. Выбивать почву из-под ног и нарушать его планы у гриффиндорца получалось с завидным постоянством. Но, как ни странно, сейчас это даже не раздражало. А всё потому, что Драко никак не мог уложить в голове ошеломляющую новость. Неужели Волдеморт действительно мертв? И не от рук Поттера, которого в течение многих лет пытался убить, а деканов. Но почему он не сгорел? Ведь пламя дракона спалило всё в радиусе нескольких десятков футов. Допустим, он окружил себя защитным коконом, кстати, в пользу этого говорило, что Защитник Хогвартса атаковал на расстоянии. Тогда вопрос: почему мёртв-то? Это не какой-то там обыватель, а Тёмный лорд — сильнейший маг столетия. Умереть от страха, по идее, не должен был. И что за светопреставление устроил Поттер? Конечно, древний ящер тоже мог быть виновником творившегося бедлама, после которого Запретный лес чудом уцелел, только вот с Астрономической башни открывался отличный вид.

— Ну, Гарри даёт! — с благоговением прошептал Лонгботтом. — Ничего себе силища!

И впервые за семь лет обучения, Драко признал правоту гриффиндорца. Когда он стоял на самой высокой башне древнего замка, у него то и дело перехватывало дыхание и замирало сердце от невероятного зрелища.

Драко потёр виски. Нужно было отправляться спать, а не идти на поводу собственных желаний. Поговорить с Поттером, вытрясти из него все тайны, ответы на свои вопросы можно было и завтра. Прикрыв глаза, он глубоко вдохнул. От эмоционального перенапряжения и бесконечных «почему и как», начала болеть голова. Доносившиеся из-за приоткрытой двери шуршащие звуки льющейся воды странным образом успокаивали. И Драко сам того не заметил, как задремал.

***

Проснулся он, чувствуя мерные, осторожные поглаживания плеч и шеи. Его словно покачивало на волнах удовольствия. Завозившись, Драко тихо застонал, перевернулся на живот и вытянулся, тем самым подставляя спину под тёплые ладони, без сомнения, принадлежавшие Поттеру. Услышав тихий смешок, Драко даже не возмутился. Но чтобы показать, что он держит всё под своим контролем, дёрнул ногой. И если судить по шипению сверху, угодил во что-то болезненное.

— Хватит брыкаться, Малфой, — обдавая его ухо горячим дыханием, прошептал Поттер. — А то вспомню, что делают с необъезженными и норовистыми скакунами.

— Предупреждаю сразу: никаких плёток и прочих извращений в постели не потерплю. Я за традиционный секс, — уткнувшись лицом в подушку, выдохнул Драко.

— Я имел в виду терпение, настойчивость и ласку, — Гарри дунул на светлый затылок и улыбнулся, слушая приглушенные бурчания в ответ. Он сел Малфою на ноги, зачерпнул ароматной мази из баночки и продолжил начатый массаж.

Уходя мыться накануне вечером, он очень надеялся, что Драко придёт следом, тогда можно будет завершить длинный день одинаково приятно. Но, видимо, у Малфоя потрясение было слишком велико. Пришлось Гарри довольствоваться собственными услугами и созерцанием сладко посапывающего в кресле партнёра. Удрученно вздохнув, он вместе с Драко устроился на кровати и не заметил, как уснул.

Пробуждение было крайне неприятным. Задыхаясь, первые секунды ничего не соображая, Гарри скатился на пол и, едва сдерживаясь от крика, свернулся клубком. К горлу подкатывала горечь, в паху всё горело и дёргало, а благодаря утреннему стояку получить удар было не просто больно, а очень больно. Матерясь на чём свет стоит и мысленно обещая хорошенько оттрахать Малфоя, или наоборот оставить того изнывающим от желания, чтобы охота брыкаться исчезла раз и навсегда, Гарри провалялся на тёплом ковре довольно много времени. Но едва ощущения стали менее болезненными, он вызвал Добби, приказал домовику принести несколько баночек с мазью из собственных запасов, да что-нибудь на завтрак. Затем выпроводил прилипчивое существо и принялся себя намазывать, с удовольствием отмечая возвращающуюся жизнь к обиженному органу. Ну, а когда Драко протяжно застонал и скукожился на кровати, тяжело вздохнул, избавил его от одежды и принялся разминать сведённые судорогой мышцы.