Встретив весьма странный взгляд Поттера, от которого вдоль позвоночника побежали мурашки, Драко подавил вдруг возникшее желание шагнуть назад, как Грейнджер, и опустить глаза, тем самым признавая справедливость претензий оппонента. Хотя, в отличие от надоедливой гриффиндорской старосты, он ничего не сделал, чтобы вызвать недовольство Поттера. Но Мерлин свидетель, очень хотелось. А вот чего больше: врезать за недавнюю наглость, наорать за очередную глупость, вытрясти из него ответы на все свои вопросы или ещё чего — Драко не знал. И решив, что в данный момент лучше всего держаться от Поттера подальше, ибо вероятность наделать глупостей была слишком велика, он обогнул дерево по широкой дуге и подошел к Снейпу.

Наблюдая за передвижением Малфоя, Гарри сощурился, и его губы дрогнули в едва заметной улыбке. Кругом стоял гул, кто-то что-то спрашивал, он кивал или отрицательно мотал головой, особо не задумываясь над вопросами. Эмоциональный рассказ Невилла о том, как недавняя схватка выглядела со стороны, Гарри слушал вполуха. Извинения Гермионы он вообще проигнорировал, впрочем, как и выговор школьного колдомедика, поскольку обдумывал предстоящий ритуал, хотя все детали обряда по избавлению Драко от шрама были оговорены еще пару дней назад.

«Надеюсь, сил у меня на это хватит, а потом можно и расслабиться, — от приятной мысли Гарри улыбнулся. Но хорошее настроение длилось недолго, потому как совсем не вовремя припомнились слова кузена: «Огненный смерч. Покрасневшее небо. Спиралью скручивающиеся над лесом чёрные тучи. Ослепляющие вспышки. Свист и вой ветра…» — Похоже, это моя работа, — Гарри досадливо поморщился. Идея спихнуть всё на деканов, конечно, хороша, только с трудом выполнима, ибо МакГонагалл — не Фадж и вряд ли поверит. Да и остальные профессора… Это они в облике Хранителя не совсем поняли, кого атакуют, во всяком случае, именно такое было впечатление, а сейчас всё проанализируют и быстро сообразят, что к чему. — Значит, нужно быстренько изложить свою версию, а там, глядишь, деканы и не станут упираться, — с этой оптимистичной мыслью Гарри развернулся, посмотрел на авроров и озадаченно нахмурился: — Барьер их, что ли, не пускает?»

— Кажется, министерские пройти не могут, — словно в ответ на его мысленный вопрос, пробормотал Невилл.

Следующие минуты вокруг царил настоящий бедлам. После вопля Министра: «Что, дементор подери, происходит?» — последовало несколько безуспешных попыток деканов ослабить защиту, дабы авроры смогли пройти на территорию школы. Разумеется, это не получилось. «Разумеется», потому что внимательно наблюдавший за профессорами Гарри видел: они не прилагали особых усилий, чтобы выполнить распоряжение Фаджа. Пускать посторонних в Хогвартс у них не было ни малейшего желания. Поэтому базировавшейся у дерева честной компании пришлось перекочевать поближе к Министру, своими пронзительными воплями доставшего даже всегда спокойную Помону Спраут. За что и получил пятиминутную выволочку, невзирая на чин и возраст.

— Дорогой мой лорд Поттер, страна гордится вами! — заверещал Фадж, едва Гарри попал в поле его видимости и досягаемости. Смерив недовольным взглядом не на шутку разошедшуюся профессора гербологии, он подбежал к нему и попытался обнять.

— С чего бы это, дорогой министр? — Поттер ловко увернулся от пылавшего прямо-таки отеческой любовью и гордостью Фаджа (видимо, при прошлой их встрече он несколько переборщил, изображая беззащитного юного лорда) и удивленно вздёрнул брови. — Волдеморта отправили к праотцам профессора, а я тут совершенно ни при чем, — разведя руки в стороны, с удовольствием закончил Гарри и покосился на деканов.

До Фаджа не сразу дошел смысл сказанного. Несколько секунд он недоуменно моргал, переводил взгляд с Поттера на задумавшихся учителей. А когда понял, то предсказуемо заголосил, запричитал, поминая нелестными словами Дамблдора, его братию в лице ордена Феникса и всех, кто имел хоть какое-то отношение к созданию истории Мальчика-Который-Выжил. Приплел даже Главу аврората, правда, быстро замял собственные разглагольствования на сей счет и принялся допытываться у деканов, что да как.

Те немного подумали и коротко рассказали свою версию произошедшего. Конечно, опустив историю о драконе и прочие детали касающиеся Хогвартса. Фадж во время повествования о судьбоносной битве, со слов профессоров, оказавшейся не столь уж эпической, поцокивал языком. А когда Флитвик, немного помявшись, признался, что против Того-Кого-Нельзя-Называть использовал не совсем разрешенные чары, укоризненно покачал головой, но сказал, что на войне все средства хороши. Потом в течение нескольких минут придирчиво осматривал чистое предплечье Снейпа без каких-либо следов тёмной метки. Попросил деканов завтра в полдень посетить Министерство и перед тем, как исчезнуть с телом нежити и аврорами, похлопал Гарри по плечу с выражением вселенской скорби на лице и пообещал через пару дней собрать пресс-конференцию, дабы сообщить общественности о смерти Того-Кого-Нельзя-Называть.

— Теперь, когда весь этот балаган закончился, старостам и… — Снейп одарил студентов колючим взглядом, немного задержался на Невилле и маячившим за спиной Драко Забини, — остальным ученикам просьба вспомнить правила школы и отправиться по своим комнатам. А вас, мистер Поттер, приглашаю посетить кабинет директора, — сощурив глаза, сквозь зубы процедил он.

— А нельзя ли разговоры перенести на завтра? — Поппи как ревностный хранитель здоровья всех обитателей Хогвартса, ну, кроме домовиков, конечно, окинула Гарри внимательным взглядом и наложила на него диагностирующие чары. — Мальчик устал, хотя изо всех сил пытается это скрыть.

— Нет, нельзя! — глядя вслед уходящим в школу студентам, выплюнул Снейп. — Раз Поттер имел наглость нарушить распоряжение преподавателей, сунуть свой нос, куда его не просили, и ко всему прочему устроить тут цирк, то должен отвечать за свои поступки и слова.

Пнув сухую ветку и проследив за её коротким полётом, Гарри сунул руки в карманы брюк, расправил плечи и поднял взгляд на Снейпа.

— Цирк устроил не я, а Фадж. И, профессор… Я никому. Ничего. Не должен, — с лёгкостью выдерживая тяжелый взгляд зельевара, отчеканил он в ответ. — За нарушение распоряжений и правил школы снимите баллы, назначьте отработку, мне всё равно. Единственное, что для меня имеет значение, так это моя жизнь, в которую и так слишком часто вмешивались. По-вашему, школьная знаменитость не имеет права хоть раз в жизни сделать так, как хочется ей, а не какому-то деду? А хочется ей уйти в тень, раз уж подвернулась такая возможность. В конце концов, я и так слишком долго работал мишенью. И потом, — Гарри склонил голову и, прищурившись, ядовито ухмыльнулся, — вы сами только что признались в упокоении Волдеморта. Кстати, впечатляющий рассказ. И когда только успели придумать? Так что я тут совершенно ни при чем, — повторил он, глядя на задохнувшегося от подобной наглости Снейпа. Правда, вопреки ожиданиям, зельевар не разразился гневной тирадой тут же, но виртуальные шпильки, пущенные в его адрес, определённо достигли своей цели. Хотя, вполне возможно, виной его излишней бледности было магическое перенапряжение, а не злость, пока не находившая выхода.

Впрочем, вопросов или выговора за дерзость от других учителей так же не последовало. Похоже, в данную минуту они еще не совсем пришли в себя; не осознали факта, что Мальчик-Который-Выжил сделал их козлами отпущения, и теперь с его лёгкой руки им придётся примерить на себя звание героев и победителей Того-Кого-Нельзя-Называть. Но, присмотревшись внимательней, Гарри понял, что ошибся. На первый взгляд Флитвик со Спраут вели себя как обычно: то есть недоуменно переглядывались между собой. Только вот картину общего на двоих непонимания портили светящиеся умом тёмные глаза профессора чар и лукавством — светло-карие — декана Хаффлпаффа. МакГонагалл вздыхала и покачивала головой: сказать было нечего, ибо почти всю свою жизнь Гарри разложил ей по полочкам, и кто-кто, а она прекрасно понимала его мотивы.