Внимательно наблюдая за манипуляциями Батильды, Августа промычала что-то невразумительное, совершенно не слушая Алфредо, а когда распознала в движениях волшебной палочки лечебные чары, чертыхнулась и сорвалась с места. Ловко маневрируя между поваленными деревьями и раскуроченными розовыми кустами, Августа вместе с герцогом в считанные секунды добрались до дальнего угла сада, где над окровавленным телом Грюма колдовала Батильда, а рядом на корточках сидел Люпин.

***

Захлопнув учебник по трансфигурации, Малфой откинулся на спинку стула и, прищурившись, посмотрел в сторону шумной компании. Настроение было отвратительным. До зуда в руках хотелось кого-нибудь проклясть, потому что больше всего он ненавидел состояние нетерпеливого ожидания — во-первых, и, во-вторых, когда понимаешь, что это самое ожидание, скорее всего, будет напрасным.

— Драко, хватит уже народ пугать, — хохотнув, произнёс Забини, глядя на едва не севшего мимо лавки хаффлпаффовца. — Ты чего такой злой?

— Скажи на милость, почему вместо того, чтобы заниматься у себя, мы притащились туда, где совершенно невозможно сосредоточиться? — прошипел Малфой, награждая убийственным взглядом галдящую толпу.

— Ну-у-у, там ничего новенького мы не услышим, а мне ужасно интересно, — Блейз нетерпеливо поерзал на стуле, словно вот прямо сейчас это самое интересное начнётся, и подался вперёд, как только в библиотеку вошли представители красно-золотого факультета. — Кстати, ты заметил что ни Лонгботтома, ни Поттера с обеда в школе не наблюдается? — зашептал Блейз, не спуская взгляда с гриффиндорцев.

После случившегося в прошлую субботу Забини так и не представилась возможность до конца утолить снедавшее его любопытство, Поттер с поразительным проворством всё время куда-то исчезал. К слову, то же самое делал и Драко. Когда его выписали из лазарета, он появлялся в гостиной лишь поздним вечером, а утром отмахивался от вопросов, говоря что-то об обязанностях старосты и совместных с Поттером изысканиях. Конечно, на счет отношений этой парочки у Блейза имелись кое-какие мыслишки, но озвучивать сделанные выводы без привычной иронии, он пока не спешил из опасения схлопотать проклятье от друга, потому как все последние дни тот был задумчив и очень раздражителен. Но если в амурных делах извечных соперников он разобрался, то, что касается места, откуда Хранители их пятерых аппарировали в школу, можно сказать, нет. Хотя и вертелось что-то такое в голове. Он даже слил воспоминания в портативный омут памяти, дабы разглядеть всё в мельчайших деталях, но убедился лишь в двух вещах: Поттер невероятно силён, и он действительно являлся потомком светлых эльфов. Что же касается всего остального, то — увы. Объяснения Лерье о причине возникновения белого света выглядели весьма убедительно… для всех, но не для него. Ведь Блейз-то видел, что находились они отнюдь не в Хогсмиде — «за завесой», как объясняли многие отсутствие «кусочка» деревушки. А вот где им посчастливилось побывать, похоже, может сказать только загадочная рейвенкловка, рыжий балбес, которого, к слову, всю неделю не было по причине смерти главы семейства, и неуловимый Поттер.

Услышав вопрос Забини, Малфой поджал губы. Заметил ли он? Естественно, заметил! В день, когда мадам Помфри собиралась избавить его от шрама, Поттер, будучи её помощником, просто взял и без предупреждения свалил в неизвестном направлении.

Раздраженно передёрнув плечами и вздохнув, Драко сложил руки на груди и хмуро уставился на кучку красно-золотых.

— Драко, сделай одолжение перестань так громко сопеть, ты мне мешаешь думать.

Малфой медленно повернулся, открыл было рот, дабы высказать всё, что он думает по этому поводу, но решил ограничиться лишь убийственным взглядом.

— Вернётся твой Поттер, куда он денется, — со вздохом проворчал Забини, справедливо рассудив, что в плохом настроении Драко виноват именно гриффиндорец. Захлопнув книгу, из которой не прочитал ни строчки, он наклонился к другу. Возможно, сейчас было совсем не время, но Блейз и так слишком долго сдерживался, а такая черта характера, как терпение у него практически отсутствовала. — Ты мне лучше расскажи, — прошептал он, — что Поттер говорит о странном месте, где мы очутились? И вообще, как мы туда попали?

Озадаченно сдвинув брови, Драко задумался, пытаясь сообразить, о чем тот толкует. Спустя несколько секунд усиленных размышлений он понял лишь одно — вопрос Забини каким-то боком касался событий прошлой субботы, от одного воспоминания о которых сводило скулы, ибо ему пришлось рассказывать обо всём в мельчайших деталях, в том числе и о состоявшейся встрече в «Кабаньей голове», сначала Северусу, а потом отцу.

Устремив невидящий взгляд в пространство, Малфой нахмурился. А вот с Поттером об этом практически не говорили. Помня о наказе отца, Драко сухо поблагодарил того за помощь, едва сдержавшись, чтобы не пройтись по неугомонной геройской натуре, но Долг жизни, даже не закреплённый должным образом, Малфои чтили. Правда, данный факт отнюдь не повод начать лебезить и клясться в верности до гроба. Впрочем, судя по всему, Поттеру этого и не надо, хотя спускать выпады в свою сторону тот был не намерен. Драко недовольно скривился. Попасться на провокацию может кто угодно, только не Люциус Малфой — так бы он ответил раньше, но не сейчас. Чего отец хотел добиться, пытаясь оскорбить Поттера, назвав того полукровкой, непонятно, впрочем, это и не важно. О Люциусе они не говорили, как и о цепочке событий, приведшей гриффиндорца к разрушенному дому. Тему спасения так же не затрагивали. Оказывается, зря. Если разобраться, то он вообще не знал подробностей, ибо всё интересное пропустил, пребывая в беспамятстве.

Встряхнувшись, Драко аккуратно сложил вещи в сумку и повернулся к Забини:

— Идём отсюда. Пора поговорить.

В течение нескольких часов, закрывшись в спальне, друзья вспоминали события прошедшей недели. В отличие от Блейза, Драко почти сразу понял, что забросило их между мирами, а вот над причиной пришлось поломать голову, ибо сила магического отката должна быть мощнейшей, чтобы так исказить пространство. А когда вспомнил историю рода Леруа и сопоставил факты, то был практически уверен, что выводы, к которым он пришел, правильные. Только от падения многовекового проклятья может образоваться пространственно-временной вихрь такой силы, и не будь Хранителей, выбраться им с границы миров оказалось бы весьма проблематично.

Значит, Лерье спасла жизнь именно Поттеру… С трудом отвязавшись от любопытного друга, ибо в очередной раз лишил его подробностей, Драко вышел из гостиной и направился в лазарет. Ранее оговоренный час «икс» вот-вот наступит, и вопреки здравому смыслу он был уверен, что Поттер явится в назначенное время, поэтому-то возникновение того в центре палаты не было для Малфоя сюрпризом. Удивление вызвало лишь одеяние. Вернее, практически отсутствие оного.

— Добби! — взревел Гарри, едва его «выкинуло» на каменный пол школьного лазарета. — Одежду мне и Невиллу, живо! — явившийся на зов своего «Гарри Поттера, сэра» домовик мгновенно исчез.

— Мистер Поттер, мистер Лонгботтом, что с вами случилось? — услышав шум, Поппи выскочила из-за ширмы и теперь растерянно моргала, рассматривая закопченных ребят в порванных обрядовых рубахах. В отличие от Малфоя, она была в курсе причины их сегодняшней отлучки и очень надеялась, что Гарри обернётся вовремя, дабы не откладывать ранее запланированный ритуал на более поздний срок, но совершенно не ожидала увидеть их в таком виде.

— Пожиратели с нами случились, — прошипел Гарри, — прошу прощения, — секунду спустя добавил. Кивнув в знак приветствия Драко, выхватил одежду из рук домовика и скрылся за ширмой. Буквально через секунду через её матерчатые стенки просочился серебристый олень и выбежал из лазарета, неся кому-то сообщение. — И… точно! Очень может быть, что эта весёлая компания в скором времени заявится сюда, — донесся приглушенный голос Поттера, а вслед за шокирующей новостью раздалось: — Дементор подери! Дурацкие брюки! Малфой, ты у нас, как самый умный, давай-ка расскажи об обряде «Признание». Его может почувствовать кровный… м-м-м, очень-очень дальний родственник и отследить место проведения или нет?