И что же для этого понадобилось? Размышлял он, уставясь на замысловатые тени, украшавшие резной потолок. Просто приобрести чуточку терпения и вдумчивости, именно к этому его готовил Рауль. Он постепенно раскрывал не только возможности Гарри, но и его глаза на всё, происходившее с ним и вокруг него. А обряд только расставил всё по своим местам, уравновесил его магическую силу.

***

— О чём ты задумался? — слегка хрипловатый старческий голос Жана прервал его размышления.

— Вспоминаю прошлое, — Гарри по привычке прикоснулся к переносице, но пальцы коснулись лишь влажной кожи: очки он перестал носить после возвращения из Хогвартса. Почти семь месяцев он закапывал в глаза и пил лечебное зелье, для постепенного улучшения зрения. По мере изменения, он, согласно указаниям Рауля, корректировал свои очки. И, наконец, в середине июля зрение полностью восстановилось.

— Ну, раз ты возвращаешься, неплохо было бы посетить Париж и приобрести тебе приличную одежду.

— Это еще зачем? — слегка удивлённо воскликнул Гарри, про себя поблагодарив Жана за то, что не стал вмешиваться в его дела и расспрашивать — что, как и почему.

— Затем, юноша. Вы этими отвратительными… джинсами позорите древнее имя своих предков! – сказал старик и, стукнув тростью по мраморной плитке, добавил: — Негоже представителю аристократии так одеваться!

— Не понимаю, чем вам не нравится моя одежда? — Гарри чуть нахмурился: он был вполне доволен тем, во что одевался. Ведь последние два года эта одежда была ЕГО, а не Дадли. И потом — в джинсах, водолазках и футболках он чувствовал себя значительно комфортнее, чем в брюках и рубашках, которые все же был вынужден одевать в особо торжественных случаях, таких как Рождественский бал, Хэллоуин или сдача экзаменов.

— Всем! Мне она не нравится всем! — Жан развернулся и сдвинул белые брови: — Отправляемся через десять минут.

Гарри обреченно вздохнул, но решил не спорить. В конце концов, ему действительно понравилось ощущать на себе тончайшую шерсть брюк и шёлк рубашки. Да и чувствовал он себя в них отлично: пояс не топорщился и не вылезал без конца из-под ремня, как в «парадных» брюках, а рубашка не липла постоянно к телу.

Поэтому Гарри кивнул и уже через пятнадцать минут в сопровождении Жана медленно шёл по улице магического Парижа. Она была значительно шире, нежели Косая Аллея в Лондоне. Лавка и аптека, предлагающие разные зелья и ингредиенты, расположились по левую руку, как и книжный магазин. Кафе и пара ресторанов завлекающие посетителей ароматными запахами свежей выпечки и обещаниями неземного наслаждения от дегустации различных вин — по правую. Гарри решил зайти чуть позже в лавку при ресторанчике и купить несколько бутылок на пробу.

— Здесь мы пообедаем, — кивнул старик в сторону маленького ресторанчика. — Это ресторан моего старого приятеля. Здесь очень изысканные блюда, да и атмосфера успокаивающая… — глянув на своего юного спутника, старичок хихикнул и добавил. — Как раз то, что нужно, чтобы успокоить тебе нервы после нескольких часов, которые тебе предстоит провести в примерочной.

Гарри притворно закатил глаза, решив не говорить, что, собственно, он и не нервничает, а с каким-то детским предвкушение ждёт этих самых «часов в примерочной». Странно, ведь ещё несколько минут назад он думал, что ему не нужна новая одежда. Сейчас же, попав в этот оазис красоты и моды, он разглядывал молодежь, сновавшую туда-сюда, и поймал себя на мысли, что ему очень нравятся лёгкие белые и кремовые брюки на парнях… в отличие от их хозяев. Гарри нахмурился, рассматривая бронзовые и совсем тёмные тела, а про себя подумал, что ему больше по душе белая кожа англичан, нежели этот «загорелый и от природы черный кошмар». А вот девушки были очень даже ничего.

— Хм… посмотри-ка на ту малышку, она просто прелесть, не правда ли?

Гарри моргнул, покосился на Жана, а потом посмотрел в сторону фонтана: возле него на скамейке сидели две девушки и не спускали с их странного дуэта глаз. Одна была блондинкой — коротко стриженые волосы топорщились в лёгком беспорядке, а вот у второй иссиня чёрные длинные волосы, свободной волной падали на плечо и грудь. Короткие шортики и маечка совсем не скрывали аппетитное, чуть тронутое загаром тело.

— Да, ничего, — согласился Гарри, ощущая сухость во рту: подростковые гормоны еще никто не отменял.

Жан хмыкнул и потянул на себя бронзовую витую ручку. Юноша за размышлениями и разглядыванием окружения не заметил, как они подошли к магазину одежды. Переступив порог, он оказался чуть ли не в объятьях двух девушек. Они, весело щебеча (лучше бы он не пил зелье, позволяющее понимать французский язык), подхватили его под локти и повели вдоль полочек с рубашками и галстуками. Гарри оглянулся в поисках Жана, но старичок куда-то исчез, и это навело юношу на мысль, что все в магазине были заранее проинформированы об их прибытии.

Подозрение превратилось в уверенность, когда его завели в примерочную: всё вертикальное пространство в ней было занято вешалками со всевозможными мантиями, брюками, рубашками, свитерами, галстуками и ремнями. На столике возле массивного белого дивана было разложено множество коробок, в которых были запонки: золотые и серебряные, с изумрудами и бриллиантами. Возле дивана стеной были сложены коробки с обувью. Помимо всего этого многообразия, от созерцания которого у Гарри глаза полезли на лоб, были еще коробки с нижним бельём. От их вида у юноши загорелись уши, и он стал панически соображать, как ему выпроводить девиц, вцепившихся в него всеми четырьмя руками. Но не успел он оглянуться, как уже топтался босиком по ковру с длинным ворсом в одних трусах. Но, слава Мерлину, эту деталь его гардероба, которую Гарри решил сохранить на себе, чего бы ему это ни стоило, оставили.

И началась череда одеваний и раздеваний, подгонка одежды по фигуре, а обуви — по размеру. В общем, когда Жан заглянул в примерочную, прошло, по меньшей мере, уже часа два. Гарри стал хозяином огромного гардероба, который благополучно был отправлен в особняк Бюшор, как и его старая одежда, а из магазина Гарри вышел в новых льняных белых брюках и рубашке с коротким рукавом, на ногах вместо привычных кроссовок были лёгкие светло-кремовые туфли. Тонкий пояс с инкрустированной серебром и россыпью бриллиантов бляшкой завершал ансамбль.

— Вот так должен выглядеть каждый уважающий себя аристократ! — старик довольно улыбнулся, разглядывая юношу, чье лицо сменило за эти несколько часов все оттенки красного.

Гарри тяжело вздохнул, но все же улыбнулся — ему нравилось то, что он видел в зеркале.

— До обряда я особо не интересовался, во что одет, — буркнул он для вида, придерживая дверь и пропуская Жана вперед.

— И зря, знаешь ли!

Гарри оглянулся по сторонам и слегка огорчился, не увидев на скамеечке понравившейся ему девушки, но решил, что это даже к лучшему. А уже через пару минут забыл и о коротеньких шортиках, и о длинных ногах. Все его внимание было обращено на небольшой магазинчик. В голове что—то щёлкнуло, и давно блуждающая мысль, наконец, сформировалась.

— Вы идите, я догоню.

— Если тебе нужна еще одна волшебная палочка, то это не лучшее место для её покупки, — Жан посмотрел на Гарри.

— Тогда где?

— Идём!

Лавируя между идущими людьми, они юркнули в небольшую подворотню, прошли через парк и спустя пять минут оказались у двери приземистого строения. Собственно домик напоминал «Горбин и Беркс» в Лютном переулке, за исключением того, что здесь было не так мрачно. Встретивший их хозяин тоже мало напоминал Горбина: это был лысый человек с бледным лицом и белыми острыми зубами, сверкнувшими, когда он широко улыбнулся. Хорошо отутюженные светлые брюки и рубашка с закатанными рукавами сильно отличались от серой мятой мантии, всклоченных, давно не мытых волос и улыбки-оскала хозяина магазинчика в Лютном.

— Жан! Друг мой! Давненько ты ко мне не заглядывал! — хозяин магазина выскочил из-за стойки и, подбежав к ним, заключил Жана в объятья.