«Это потому, что как только начинаешь всерьез доверять кому-то, он просто пользуется твоим доверием и вытирает об тебя ноги», — возразил я самому себе, думая в основном о Едином Галактическом Компьютере.

«Всю жизнь теперь будешь вспоминать?»

«Такое не забывается»

Я долго раздумывал и сомневался, но в итоге все-таки пришел к выводу, что без помощи Рэя мне не обойтись. По крайней мере, Ученый казался мне весьма безобидным существом на фоне Фригги и Ники — женщин, связавших (по своей воле, или же против нее) свои судьбы с темными артефактами. К тому же, я почему-то верил в искренность чувства Ученого. Аналитический разум мог возмущаться сколько угодно, но я верил.

Твердо решив, что завтра же отправлюсь на поиски Рэя, я наконец позволил себе провалиться в сон.

***

На этот раз спал я непозволительно долго: события минувших нескольких дней окончательно меня измотали, и потому я нуждался в отдыхе.

Проснулся я оттого, что уже поднявшееся высоко над горизонтом солнце светило мне прямо в глаза. Было так приятно лежать в мягкой постели и ни о чем не думать, что сперва я просто перевернулся на другой бок и чуть было не заснул снова, но, к счастью, вовремя вспомнил о своих обязанностях и подскочил на ноги как ужаленный.

Матери в покоях, разумеется, уже не было: не будет же она сидеть здесь в одиннадцатом часу утра. Зато на тумбочке я обнаружил кружку с еще теплым кофе, который, по всей видимости, был оставлен для меня. Мысленно поблагодарив Фриггу, я уже поднес кружку к губам и ощутил дивный аромат напитка, как вдруг резко передумал, подошел к огромному цветку и вылил содержимое кружки в кадку с землей.

«Ты сейчас Фригге не доверяешь, — напомнил я себе, ставя пустую чашку на место. — Не забывай, она все-таки находится под воздействием темного артефакта, и никогда не известно, что может прийти ей в голову. Впредь думай, прежде чем тянуть что-то в рот. И еще, по-хорошему тебе вообще не следовало сегодня засыпать. Продержался бы при помощи Пересмешника».

Я, поняв собственную ошибку, печально вздохнул, но мое лицо почти сразу просветлело: хорошо еще, что все обошлось, и мое легкомыслие не принесло очередной беды.

Наскоро умывшись и причесавшись, я вышел в коридор и отправился на поиски Рэя.

Сначала я просто хаотично бродил по переходам и залам, в надежде наткнуться на Ученого совершенно случайно, затем, поняв, что это бесполезно, просто позвонил ему и договорился встретиться в гостевом зале на тридцать четвертом этаже.

Когда я добрался до вышеупомянутого места, Рэй уже поджидал меня, жуя безвкусный брикет и глядя в окно.

— С добрым утром, — бросил он мне, даже не удосужившись повернуться. Однако я был так сильно взволнован предстоящим разговором, что мне уже было не до обмена любезностями.

— Ты её видел? Видел?! — выпалил я, нетерпеливо дернув Ученого за рукав пиджака.

— Фриггу-то? Видел. — Рэй говорил совершенно спокойно и даже расслабленно, но я увидел, что на лбу у него залегла глубокая складка, из-за чего морщины стали еще более заметны.

— И что?! — апатичность мужчины выводила меня из себя: неужели его нисколько не волнует происходящее? — Тебя ничего не напрягает?! Ничего не кажется странным?

— Послушай, последнее время мне очень многое кажется странным, включая то, что ты сейчас стоишь и орешь на меня, а я тебя до сих пор не прикончил. Говори конкретнее, что ты имеешь в виду?

— А то, что Ника по всей видимости лгала нам! Ты видел Фриггу собственными глазами, Рэй, и скажи, разве она похожа на монстра? Я подозреваю, что ведьма затеяла какую-то свою игру и просто использует наше с тобой доверие. Я говорил с матерью, и она производит впечатление абсолютно нормального человека.

— Впечатление зачастую бывает обманчивым, и жизнь уже несколько раз позволила тебе в этом убедиться, не так ли, Локи? — Рэй глянул на меня исподлобья.

— Возможно, — вздохнул я и прикрыл на мгновение глаза. — Я тоже думал об этом. Просто я запутался и уже не знаю, кому можно верить.

— И потому ты искал встречи со мной? — изогнул бровь мужчина.

— Именно.

— И чем же я заслужил такое доверие с твоей стороны? — в глазах Ученого впервые за последние дни заплясали веселые огоньки.

— Твоя душа, по крайней мере, не истерзана тёмным артефактом, чего нельзя сказать о Фригге или Нике, — разумно аргументировал я.

— Моя душа истерзана другими вещами, — теперь Рэй глядел на меня с горькой насмешкой. — Но не будем сейчас об этом. Ты правильно сделал, что пришел ко мне, иначе имел бы все шансы наделать глупостей.

— Так как ты считаешь? Обманула нас Ника или нет? — от нетерпения я принялся мерить комнату быстрыми шагами. Ученый же все так же неподвижно стоял у окна, убрав руки за спину.

— Обманула? Нет, не думаю, — произнес он спустя несколько секунд, которые показались мне чуть ли не вечностью. — То, что нынешняя Фригга не вписывается в шаблон так называемого «монстра», к которому мы привыкли, еще ни о чем, в сущности, не говорит. Ведьма же предупреждала нас, что Камень Тьмы воздействует на всех по-разному. А то, что Фригга начала меняться — неоспоримый факт. Теперь она другая, совсем другая. А ведь это, заметь, только начало.

— С чего ты взял, что она начала меняться? — если честно, я и сам это заметил, но мне хотелось услышать подтверждение из уст самого Рэя.

— Хочешь знать правду? — мужчина посмотрел на меня с сомнением, словно решая, а нужно ли мне это сообщать. — Если раньше твоя мама скрывала свои чувства ко мне и не давала им воли, то теперь она перестала это делать. Ты будешь удивлен, но сегодня утром она… поцеловала меня. По-прежнему считаешь, что она адекватна?

Эта новость повергла меня в некое замешательство, но я быстро взял себя в руки и ответил, стараясь говорить как можно более уверенно:

— Во всяком случае, я не вижу в этом ничего особо криминального. Она же не расчленила тебя, предварительно содрав кожу и вытащив внутренности.

— Как же поверхностно и примитивно ты мыслишь, — покачал головой Рэй и, обреченно вздохнув, пустился в объяснения: — Зло далеко не всегда бывает таким открытым и явным. Посуди сам, твоя мама всегда хранила любовь ко мне в своем сердце, но никогда не давала ей выхода. А почему?

— И почему же? — я, конечно, мог попытаться ответить и сам, но боялся что-то сказать неправильно и снова предоставить Рэю шанс надо мной посмеяться.

— Да потому, что она боялась, что от ее любви ко мне могут пострадать простые люди. Она вообще отрицала свое право на личную жизнь, предпочитая все время посвящать работе: слишком уж большая ответственность на неё возложена. Она жертвовала своими чувствами ради жителей нашей галактики. А что же мы наблюдаем теперь? Твоя мама не хочет больше себя контролировать и удерживать, ей, видите ли, все это надоело. Простыми словами, теперь она живет так, как хочет, а не так, как должна. Говоря вашим молодежным сленгом, тормоза отказали.

— И это говорит о том, что она… становится плохой? — осторожно уточнил я.

— Именно. Она постепенно превращается в эгоистку и собственницу, хоть и, не спорю, честно пытается этому противостоять. Но в неравной борьбе с артефактом она, к сожалению, терпит поражение. Ничего другого и нельзя было ожидать — мощь возродившегося Камня Тьмы сломит волю любого.

— И что, совсем ничего нельзя сделать? — я уже сбился со счету, который раз задавал этот животрепещущий, и, вместе с тем, безнадежный вопрос.

— Локи, если бы можно было спасти Фриггу, я бы первым озвучил эту идею, — покачал головой Рэй. — Но мы, к несчастью, такой возможностью не располагаем. А это значит, у нас только один путь.

— То есть ты считаешь, что мы по-прежнему должны поддерживать Нику и её жестокий план? — подытожил я.

— Безусловно, — кивнул Ученый. — Фриггу нужно уничтожить. И чем раньше мы это сделаем, тем лучше.

— Но ведь… — Охватившие меня эмоции мешали сосредоточиться и построить фразу. — Мне казалось, что все будет иначе. Я думал, что, встретившись с Фриггой, начну её бояться, а сейчас… мне её жалко.