Наверное, я бы так о нем и не вспомнил, если бы в один прекрасный день он сам не заявился ко мне.

========== День Рождения ==========

Этот день навеки запечатлелся в моей памяти, и впоследствии я не раз вспоминал о нем, когда мне было одиноко или грустно. Хотя на тот момент он не казался мне таким уж особенным и неповторимым. Это был мой сто двенадцатый День Рождения.

По правде говоря, засыпая вечером предыдущих суток, я не ожидал от этого дня ничего интересного. Даже обидно немного было. Все-таки праздник, а никто про него и не вспомнит — все ведь по горло заняты своими делами. Но, как оказалось, я глубоко заблуждался.

Пробудился я от того, что кто-то едва ощутимо касался пальцами моих чуть спутавшихся за ночь волос.

— Мама? — легкие, практически невесомые прикосновения Фригги я узнаю всегда, да и к тому же, никто кроме неё и не осмелился бы зайти в мои покои без приглашения, и уж тем более трогать мои волосы.

— С Днем Рождения. — Мама чуть улыбнулась, и мое сердце вмиг переполнилось светом и радостью.

С того памятного дня, когда я чуть было не свалился с крыши, уже минуло почти три недели, и за все это время мы с Фриггой не обмолвились и парой слов. Ингода я встречал её в коридорах, но мама всегда так торопилась, что на мое приветствие отвечала машинальным кивком головы, не удосуживаясь даже посмотреть, кто с ней здоровается. Мне казалось, что в свете последних событий она вообще напрочь позабыла о моем существовании, и о Дне Рождения не вспомнит тоже, а тут выяснилось, что это вовсе не так.

— Ты прости, что последнее время совсем не уделяла тебе внимания. — Мама будто бы прочитала мои мысли и виновато опустила глаза. — Работы по горло, ничего не успеваю. Но сегодня я весь день проведу с тобой, обещаю.

— В самом деле? — наверное, это был самый лучший подарок за всю мою жизнь: именно об этом я и мечтал больше всего на свете.

— Да. Я специально сделала все запланированные дела заранее, чтобы у меня образовалось «окно». Пришлось повозиться, но я справилась, и сегодня совершенно свободна.

— Спасибо тебе огромное. Ты себе не представляешь, как много для меня это значит.

— Поверь, представляю, — негромко рассмеялась мама. — Иначе не было бы смысла все это затевать. Вручила бы тебе миллион юнитов, и иди гуляй.

— Да, сутки твоего личного времени, наверное, стоят дороже, чем миллион юнитов, — задумчиво протянул я, попытавшись прикинуть, а сколько это действительно может стоить.

— Я своим личным временем не торгую. Оно для меня бесценно.

— Тогда это тем более самый лучший подарок на свете. Спасибо тебе еще раз.

Когда мы поднимались на веранду в летний ресторан, чтобы позавтракать, меня посетила мысль о том, что многие мои сверстники даже не ценят то время, что уделяют им их родители — для них это является чем-то совершенно естественным. Они не осознают и не замечают, как много для них делают отцы и матери, и не испытывают по отношению к ним даже малейшей благодарности.

Более того, у них хватает наглости хамить и грубить самым близким на свете людям, ведь они знают, что родительское сердце простит все. А потом, когда родители становятся старыми и уже сами нуждаются в заботе, дети бросают их, жестоко и бессердечно.

Мне очень неприятно было думать о том, что такое происходит в нашей галактике повсеместно, и я мысленно поклялся, что никогда не брошу свою маму, если она будет во мне нуждаться. Не брошу, даже если буду на неё обижен или разозлен, не брошу уже за то, что она для меня сделала до этого дня. Пусть я, наверное, не умею любить в прямом смысле этого слова, но чувство долга и благодарности мне знакомо.

— Как у тебя с работой дела? — поинтересовался я у Фригги, когда мы уже сидели за столиком и завтракали. Я невольно вспомнил, как несколько месяцев назад сидел на этой же веранде и глядел на площадь, заполненную людьми, перед которыми мне в скором времени придется выступить. А напротив меня сидел Джаред и пытался меня подбодрить. Хотя на самом-то деле это, конечно, был вовсе не Джаред, а коварный и хитрый Компьютер, который заранее спланировал мое падение с политической арены. Да, мрачные воспоминания, хотя, возможно, и несколько созвучные нашему времени. — Я краем уха слышал, в последние дни твоя политика… она… — я замялся, не зная, как выразить мысль наиболее корректно и вежливо, чтобы не причинить маме боль.

— Подвергается критике со стороны всех слоев населения, — твердо закончила Фригга, поглядев мне в глаза. — Говори смелее, ведь это правда. Уже дней пять все СМИ только и говорят о волнах негодования и даже агрессии, направленной в мои адрес. Митинги, протесты, забастовки. — Королева подавила усталый вздох. — Хотя, что там, в общем-то, я их понимаю и… от всего сердца соболезную.

— Но в чем дело? Почему это происходит? Ты же уже долго находишься у власти, и до недавнего времени никакого недовольства со стороны населения не наблюдалось.

— Недовольство со стороны населения было во все времена, — заявила мама, решительно отставив от себя чашку и приготовившись к долгим и подробным объяснениям. — Народные массы можно сравнить с океаном. Ты когда-нибудь видел, чтобы океан был абсолютно спокоен? Даже в безветренную погоду воды тихо, но плещутся. А у нас в галактике безветренной погоды не бывает — катастрофы захлестывают нас одна за другой. Сначала была долгая и мучительная эра «Черного Квадрата», который не давал нашей экономике нормально развиваться, высасывая из нас финансы и рабочую силу. Это было воистину страшное время. Жители некоторых планет десятилетиями, если не столетиями жили в страхе, что в один прекрасный день криминальные гиганты заберут их в рабство. И их тревоги отнюдь не были безосновательными. Вспомни, ты же сам стал свидетелем того разбоя, что они безнаказанно творили.

— Да, но ты-то к власти пришла уже позднее, когда мы разгромили Альфу и выпустили рабов.

— Это был только маленький шажок к победе над врагом. Я годами противостояла «Черному Квадрату», пытаясь искоренить эту организацию, но противник был слишком силен. Объединившие свои силы и способности Рэй, Ника и Критерион были мне не по зубам, хотя по отдельности я, наверное, смогла бы расправиться с ними. Но вся суть в том, что передо мной стояла проблема, которую я не могла решить. А когда правительство не может решить стоящих перед ним проблем, населению это не нравится. Так что недовольные были во все времена. «Черный Квадрат», угроза нашествия демонов, снова «Черный Квадрат», юные трикстеры с опасными игрушками, Единый Галактический Компьютер… Вспомни обвинения Ричарда в мой адрес. А таких Ричардов в галактике немало. Понимаешь, многие жители нашего государства видят меня доброй феей с волшебной палочкой в руках: махнула рукой, и жизнь пошла как по маслу. Они не понимают и не видят, что в действительности стоит за нашим прогрессом, какими способами и средствами он достигается. Не понимают, и не хотят понимать. «Там, наверху, лучше знают!» — считают они и ругают нас всех за то, что мы не можем за пару дней расправиться со всеми свалившимися на нас неурядицами. Конечно, так делают не все, но такие люди всегда были, есть и будут.

— Это понятно, но почему на сегодняшний день ситуация резко обострилась? — поинтересовался я и сам же ответил: — Это из-за того, что на нас надвигается… неизвестно что?

— Именно, — подтвердила мама. — И люди уже сейчас ощущают это. Ты же видел статистику: растет преступность, смертность, негативные аномалии вроде мгновенного старения, неконтролируемые всплески агрессии, зачастую массовые, упадок сил у населения. Это еще прелюдия, но и уже сейчас людям приходится намного хуже, чем при «Черном Квадрате». Из галактики исчезает все хорошее, доброе и светлое, а грязь и злоба накатывает волнами. Как, скажи, такое вынести?

— Может, хоть сейчас поделишься со мной своими предположениями насчет того, что за бред сейчас творится? — с надеждой в голосе попросил я.

— К сожалению, это уже не предположения, Локи. — Мама на мгновение прикрыла глаза, словно пытаясь защититься от чего-то… неведомого. — Ты не представляешь, как мне хотелось бы узнать, что мы ошиблись, но наша с Никой гипотеза нашла подтверждение и из гипотезы переросла в неоспоримый факт: Грядет Возрождение.