Конечно, для комфорта туристов создали соответствующую инфраструктуру: магазины, где можно пополнить запасы провизии, купить необходимые лекарства и даже элементы походной одежды — вдруг что-то потребуется заменить; аккуратные безопасные дорожки, мосты и даже небольшие уютные домики для ночлега. В общем, цивилизация в заповеднике мирно соседствовала с дикой природой: создатели этого парка бдительно следили за тем, чтобы люди не наносили вреда растениям и животным.
Сам я в главном галактическом заповеднике не бывал ни разу, но просматривал фотографии, выложенные в сеть. Судя по снимкам, там действительно очень красиво: шикарные водопады, извилистые пещеры, цветущие леса и луга, бескрайние степи, и все расположено относительно компактно, в тесном соседстве друг с другом. В этом и состояла главная задумка ученых — искусственным путем смоделировать природу различных климатических зон на одной территории.
Этот объект действительно пользовался огромной популярностью у населения: даже сейчас, вечером, у главного входа собиралась экскурсия. Народ подобрался разномастный: тут были и мамы с детьми, и шумные стайки студентов, и компании из друзей постарше. По-моему, даже пенсионеры были.
Я бы с радостью отправился с ними, но не имел на это права: главный галактический заповедник располагался за пределами города, который мне ни под каким видом нельзя было покидать. Да и, к тому же, я был уверен, что пришельцы из другой галактики тоже ходят сюда на экскурсии, и потому шансы столкнуться с представителем другой цивилизации были очень и очень высоки. Так что мне оставалось только сидеть во флаэре и с высоты птичьего полета наблюдать за тем, как люди тоненькой вереницей уходят прочь от небоскребов, один за другим исчезая в лесной чаще.
Было очень больно глядеть на них, таких счастливых и радостных (а я был уверен, что участники экспедиции испытывают исключительно позитивные эмоции, хоть и не мог с такого расстояния разглядеть их лиц). Внутри меня что-то обжигало. Наверное, это была досада и даже обида. Я, как было со мной и в Долине Жизни несколько лет назад, вновь почувствовал себя запертым в клетке. Ведь, действительно, как в тюрьме. Просторной и комфортной тюрьме со всеми удобствами. А я не терплю, когда меня пытаются удерживать где-то насильно, отрезая от остального мира.
Как и в медицинском центре, появилось бунтарское желание сбежать, наплевав на все запреты и правила, но я точно знал, что не повторю своей прошлой ошибки и не сделаю этого: опыт прожитых лет подсказывал мне, что если Фригга настоятельно просит чего-то не делать, то в первую очередь она печется о моих же интересах, и нарушить её приказ — значит нанести вред самому себе. А в конкретном случае еще и всей нашей галактике — нам же не нужен конфликт с другой цивилизацией, который неминуемо случится, если кто-то из соотечественников Джареда прознает о том, что Фригга не выполнила условий договора и не посадила меня в настоящую тюрьму. Сбежать из города в такой ситуации — это все равно, что рубить сук, на котором сидишь, да еще и в придачу губить все дерево. Так что я, дождавшись, пока счастливые экскурсанты совсем скроются из виду, поспешил во дворец.
Перед тем, как отправиться в свои личные апартаменты, я заглянул в кабинет министра финансов и спросил, не появлялась ли сегодня Фригга. Министр ответил, что не появлялась и вряд ли вообще почтит Зару своим визитом в ближайшее время, и попросил не надоедать ему каждый день одним и тем же вопросом. Я, покорно кивнув, вышел из кабинета и поплелся к себе.
В моих покоях было уютно и комфортно: прохладно, воздух свежий, без городской пыли. Но едва я переступил порог помещения, мной овладела странная тоска. Несмотря на обилие роскошной мебели, я ощущал некую опустошенность. Чего-то не хватало.
После минуты неторопливых раздумий я осознал, что не хватало людей. Посреди просторной и дорого обставленной комнаты я чувствовал себя одиноким. Так странно: порой одиночество дарит мне спокойствие и служит лекарством от тревог и страданий, а иногда и становится их причиной. Все зависело от конкретной ситуации и от моего состояния в данный момент.
Сейчас я, к примеру, был не прочь разделить свои покои с кем-нибудь: места здесь хватило бы даже на небольшую компанию. Но беда была в том, что разделить покои было как раз и не с кем. Будь моя воля, я позвал бы к себе жить бедняжку Трэйси, но это запрещено правилами. Трэйси… А ведь я совсем забыл, что обещал навещать её каждый вечер.
Вспомнив о девочке-подростке, которая, как и я, грустит в одиночестве да, к тому же, и страшно боится за свою судьбу, я недолго думая натянул обувь и вышел на улицу: я был рад любой возможности пообщаться с людьми, пусть и малознакомыми.
Трэйси тоже очень обрадовалась, увидев меня на пороге своего номера. Правда, открыть дверь ей удалось не сразу: по признанию самой девушки, за вечер вдобавок ко всему прочему у неё сильно испортилось зрение.
— Совсем ничего не вижу, — пожаловалась она, с трудом доковыляв до дивана, держась за мой локоть. — Все вокруг расплывается. А я-то еще мечтала на стрельбу из лука записаться… Как бы в гроб не слечь со всем этим.
— Наш оперативник уже работает над этой проблемой, — заверил я потерпевшую, включив электрический чайник, стоявший на тумбочке. — Мы что-нибудь придумаем. Ты держись, главное.
— Мне так плохо тут. Так страшно. И скучно. Я же совсем ничего не могу делать. Хожу и то с трудом.
— Понимаю, — я с искренним состраданием посмотрел на эту девочку-бабушку и глубоко вздохнул. — Очень надеюсь, что скоро ты вновь станешь прежней. Завтра у тебя должны будут взять анализы ДНК, чтобы понять, какие изменения она претерпела.
— Спасибо, что взялись за мою проблему, — прошептала Трэйси, когда я аккуратно подал ей чашку горячего чая. — Что не отвернулись.
— Это наш долг, как сотрудников Галактической Безопасности, — я слегка улыбнулся.
— И тебе отдельное спасибо за моральную поддержку. Если бы ты не пришел, я бы тут с ума сошла, наверное.
— А это уже мой долг, как человека. — Я решил умолчать о том, что сам мучаюсь от невыносимой скуки, чтобы девушка не решила, что я пришел её навестить исключительно ради собственного развлечения.
Подумав об этом, я тут же задал себе каверзный вопрос: а пришел бы я к ребенку, если бы мне и без того было чем заняться?
«Конечно, пришел бы», — ответил я, не раздумывая. — «Ни в коем случае нельзя забывать про человека, которому ты нужен! Про человека, который тебя ждет. Да, ради Трэйси я отложил бы свои дела, ведь у неё совсем никого нет, кроме меня — почти незнакомого, хоть и необычайно знаменитого офисного сотрудника из Совета Галактической Безопасности. И почему некоторые люди не могут поступать так же?»
Даже в мыслях я деликатно умолчал о том, кого подразумеваю под этими «некоторыми людьми».
Мы с девочкой еще долго болтали о всякой всячине. Я нарочно выбирал веселые и практически бессмысленные темы для разговора, чтобы Трэйси хоть немного отдохнула от тревог и переживаний.
Когда за окном совсем стемнело, и ночное небо озарилось разноцветными огнями мегаполиса, я засобирался домой.
— Останься у меня ночевать, — попросила Трэйси, схватив меня за руку. Ладонь у неё была необычайно сухой, желтоватой, изрезанной мелкими морщинками, как и лицо. — Я могу поспать на полу, отдав кровать тебе.
— В твоем-то нынешнем состоянии? Навряд ли. Да и, все равно, это запрещено правилами. Придет проверяющий, увидит меня тут и влепит выговор. А мне ни в коем случае нельзя выговоры получать: и так проштрафился — будь здоров.
— Дурацкие правила, — Трэйси надула губы.
Так странно наблюдать за бабушкой с манерами и мимикой подростка…
— Не такие уж и дурацкие. Местных охранников правопорядка тоже можно понять: на Заре ведь разные люди бывают. Нередко и уроды всякие попадаются.
— Неужели какому-то маньяку придет в голову насиловать старую бабушку? — рассмеялась Трэйси.
— Ох, никогда не знаешь, что может прийти в голову маньяку, — вздохнул я и направился к выходу. — Так что ты здесь будь аккуратней и не пускай к себе кого попало. — Я знал, что подростки зачастую бывают чересчур доверчивыми и из-за этого попадают в неприятности, потому и предупреждал свою новую знакомую, над которой невольно взял негласную опеку. — Спокойной ночи.
