— Все равно! — не выдержал я.

— Не могу проанализировать ответ. — Монотонный голос робота уже приводил меня в бешенство.

— Ну, в стакане! — команда «все равно» этими роботами тоже не распознается — они не умеют самостоятельно делать выбор. Более продвинутые модели, кажется, научились, да и то они при этом подключаются к галактической сети и пытаются выяснить, какой вариант наиболее оптимален.

— В стеклянном или в пластиковом? — мне уже казалось, что Си-15 намеренно надо мной издевается.

— В пластиковом, — прохрипел я, борясь с желанием выйти за дверь и как следует пнуть эту новенькую машину ногой.

— Объемом ноль-пять или ноль-три литра?

В этот момент я не выдержал, вскочил с дивана, сам подошел к кулеру, плеснул в стакан воды и с вежливой, хотя и несколько сконфуженной улыбкой протянул его заждавшейся посетительнице.

И тут старушка повела себя несколько странно: она засмеялась, запрокинув голову вверх, позабыв о том, что считанные минуты назад лила слезы.

— Зара, новейшие технологии! — прыснула она и взмахнула рукой, едва не расплескав при этом воду. — Ну и умора! И это робот для экономии времени? Да он, скорее, для тренировки нервов и выдержки!

— Что ж, эти качества нам тоже не помешают. А вообще, он только с завода, потому и накладки такие. Думаю, со временем наши кибернетики настроят его подобающим образом. Так что же Вас сюда привело?

Вспомнив о цели своего визита, пожилая женщина вновь залилась горькими слезами, выбросив из памяти так насмешившего её робота. Я просто поражался тому, с какой скоростью у неё сменяются эмоции. Странно. Пожилые люди всегда казались мне спокойными. Даже слишком.

— У вас стряслась какая-то беда? — участливо поинтересовался я и сразу же почувствовал, как глупо прозвучал мой вопрос: вряд ли человек станет безутешно рыдать, если у него все хорошо. Но надо же было как-то начать разговор.

— Да, — с усилием выдавила из себя старушка, судорожно хватая ртом воздух.

— Так поделитесь со мной. Вот увидите, вам сразу легче станет. На себе неоднократно проверял.

Бабушка ничего не ответила, но достала из своей на удивление современной сумочки какой-то глянцевый листок и протянула его мне. Листок оказался фотографией, запечатлевшей совсем молоденькую девчонку, стоящую в открытом купальнике на фоне закатного моря. В руках девушка держала доску для серфинга. Волосы у нее были мокрыми, по загорелому телу тоже стекали капли влаги. Она явно устала, но все же была безразмерно счастлива. Об этом свидетельствовали её широкая улыбка и озорные глаза. Изумрудно-сапфировые, почти как морские волны.

Я поглядел сперва на бабушку, затем на фотографию и обнаружил, что посетительница имеет с этой девушкой немало общих черт, помимо необычного цвета глаз.

— Ваша внучка? — попытался догадаться я. — Неужели погибла при необъяснимых обстоятельствах?

— Нет, — услышав о моих предположениях, старушка только еще громче зарыдала. — На фотографии не внучка. На фотографии я сама.

— В молодости? — эта информация несколько сбила меня с толку: я не понимал, какой смысл посетительнице было приносить свое фото трехтысячелетней давности.

— Эта фотография была сделана неделю назад моим парнем. Мне всего пятнадцать! А это… Я не знаю, что произошло со мной! Проснулась утром, глянула в зеркало, и тут такое! Я чуть в обморок не грохнулась. Думала, мне кошмар снится. Но проснуться не получалось, и тогда я по-настоящему запаниковала. Бросилась к родителям, а они… они не желали увидеть во мне свою дочь! Чурались меня… Говорили, какая-то полоумная бабка из дурдома сбежала! Вызвали скорую, но мне удалось сбежать, и… и вот я здесь! Что со мной произошло?! И можно ли как-то вернуть мою молодость?

Хоть и, согласно инструкции, сотрудники в общении с посетителями всегда должны оставаться спокойными, невозмутимыми и бесстрастными, на этот раз я своего изумления скрыть не смог и около минуты тупо таращился на безвременно состарившуюся девушку.

— Вы, как я понимаю, ни разу не сталкивались с подобным? — надежда в глазах посетительницы совсем угасла.

— Я работал с архивными записями, но похожие случаи никем из наших сотрудников описаны не были. Но не надо отчаиваться! — поняв, что на самом деле передо мной девочка-подросток, я почувствовал себя более раскованно и даже чуть коснулся пальцами её плеча, желая утешить. — Мы часто сталкиваемся с чем-то новым. В этом и состоит вся суть нашей работы. Все остальные работают с понятным и известным, а мы… мы смотрим только вперед! Я уверен, наши специалисты что-нибудь придумают. А ты не плачь, успокойся. Тебя зовут-то хоть как, ребенок?

— Трэйси.

— Очень приятно. Локи.

— Локи? — девушка удивленно подняла на меня глаза. — Ты же в тюрьме должен находиться.

— Так я в ней и нахожусь, — фыркнул я, красноречиво поглядев по сторонам. — Это моя тюрьма. Просто повышенной комфортности. Правда, если тебе встретятся чудики из другой галактики, ни в коем случае не проболтайся, что говорила со мной. А теперь вернемся к нашей проблеме. Возьми специальный бланк и напиши все, что помнишь о том, как это произошло.

— Я же сказала: я спала, когда это случилось!

— Значит, так и пиши. Только подумай хорошенько. Может, вспомнишь какие-нибудь мелкие детали, пусть даже самые незначительные на первый взгляд? Чаще всего разгадкой к аномалии и является какой-то пустяк, вроде ржавого гвоздя. Я серьезно.

— Постараюсь. Но пока на ум мне ничего интересного не приходит.

— Выкладывай вообще все, что есть у тебя в голове. Без утайки.

— Ну… в тот день я занималась серфингом…

— Давно ты им занимаешься?

— Да, лет с десяти.

— А еще какие-нибудь увлечения имеются?

— Да, их целая куча. Я люблю конный спорт, путешествия, альпинизм, подводное плаванье, сноуборд и горные лыжи… Вообще, если честно, у меня была мечта попробовать все виды деятельности, которые только есть, и это не только спорта касается. Меня увлекали наука и культура, например. Я всегда была очень активным ребенком. Мама говорила, за мной не угнаться. Да, мне всегда хотелось вперед, и мне казалось, что я смогу открыть для себя все, ведь у меня впереди несколько столетий молодости. А теперь… все мои мечты пошли прахом! Я даже ходить не могу без палочки.

— Обязательно запиши об этом в бланке.

— А что, ты видишь какую-то связь? — встрепенулась Трэйси.

— Я — нет, но, возможно, увидят другие.

— Хорошо бы. А, вспомнила, вспомнила, вспомнила! — посетительница так разволновалась, что выронила ручку.

— Что вспомнила?

— Еще в нашем городке странный случай был. Не знаю, правда, связана ли эта история с моей…

— Это уже не нам с тобой решать. Выкладывай все, — повторил я.

— У моего парня несколько месяцев назад двоюродный брат скончался. Он был спортсменом и заядлым туристом, мечтал в кругосветное путешествие по одной малоизученной планете отправиться. Тренировался, готовился, специальную литературу читал. А потом вдруг резко занемог. И самое ужасное, что врачи не могли поставить диагноз. Его силы просто куда-то исчезали, и все. Спустя три дня мучений он умер. И никто так и не смог установить причину. Но у нас городок маленький, провинциальный, и потому это дело быстро замяли. Никому не хотелось докапываться до истины. Это ведь не спасло бы юношу.

— Зато могло бы спасти других людей, — задумчиво протянул я и прибавил, — ты знаешь, мне кажется, что какая-то связь между этими случаями все же есть. Но вот какая именно… вопрос сложный. Я вижу какое-то сходство, но четко сформулировать его не могу.

— А мне-то что теперь делать? — жалобно спросила Трэйси. — Я лишилась всего. Понимаешь, всего! Дома, родных и близких, друзей! Никто меня теперь и знать не желает! Они не верят, что такое возможно. Не верят, что девушка может превратиться в древнюю старуху за одну ночь! И знаешь, я на их месте тоже, наверное, не поверила бы. Это же бред какой-то!

— «Бред какой-то» как раз по нашей части. Я передам твое дело Чаку, он у нас один из лучших оперативников. Он приедет в твой городок (ты же, надеюсь, указала координаты?) и замерит аномалию. Может, показатели помогут понять её природу и найти подсказку, как её уничтожить. А тебя временно разместят в гостинице, не тревожься.