— Что такое?

— Ничего, — тон её голоса был чужим и холодным. Парень недоумённо поднял брови.

— Устала, иду к себе. Спокойной ночи.

— В чём дело? Тебе нехорошо?

— Всё в порядке. Можешь возвращаться обратно, вечер только начался.

Сэмилл озадаченно смотрел на девушку. Несмотря на гордую осанку и спокойный вид, она вот-вот готова была расплакаться.

Решительно потянув за собой, он подвёл её к покрытой бархатом скамье. Усадил, набросив на голые плечи куртку. Сел рядом и пытливо посмотрел в повлажневшие глаза.

— Тебя кто-то обидел?

— Да, — произнесла Маша, твёрдо взглянув на него и тут же отвернулась в сторону освещённого праздничными огнями вечернего сада.

— Кто пос?.. — он вдруг замолчал.

Нео явно развлекается с Аней, а он… тоже развлекался. Великий Диос, какой он дурак! Глядя, как вздымается от глубокого дыхания её грудь под тесным лифом платья, он мысленно отвесил себе оплеуху.

— Я думал, что тебе будет тяжело находиться рядом со мной всё время — вокруг столько красавчиков!..

— Спасибо. — Голос девушки был по-прежнему безжизненным. Сэмилл начал сердиться.

— Ну что ты хочешь от меня?..

— Зачем ты сейчас пошёл за мной? Я ведь не звала тебя.

— Ты так посмотрела, — растерялся Сэм. — Мне показалось, что я должен был пойти.

— Тебе показалось. Ты мне давно уже ничего не должен.

— Не думаю. В конце концов, что я такого сделал?

— Ничего… позволь мне уйти, — Маша привстала, но Сэмилл потянул её за руку.

— Не позволю. Что тебя так огорчило?

— У вас всё в порядке? — прервал их приятный глуховатый голос.

Молодые люди обернулись. Высокий парень в богато расшитом камзоле оценивающе смотрел на Машу. Она кокетливо улыбнулась ему.

— Нет, благодарю. У меня всё в порядке.

— Если хотите, я провожу Вас… Вы позволите? — незнакомец откачнулся от колонны и подошёл к скамье, сверху вниз беззастенчиво глядя на девушку.

Наблюдая, как Маша поощрительно улыбалась ему, Сэмилл на миг растерялся. Но затем его обуял гнев: на высоких скулах заиграли желваки, взгляд потемнел.

Неторопливо поднявшись и расправив плечи, он с удовлетворением отметил, что был немного выше незнакомца. Угрожающе бросил:

— Вам было сказано, что всё в порядке. Можете направляться дальше.

— А это не Вам решать, — возразил придворный, по-прежнему глядя на девушку. Та пожала плечами и улыбнулась.

— Я всё же останусь, если Вы не против.

— Как пожелаете, прелестная повелительница моего сердца, — учтиво кивнул он как ни в чём не бывало и, удостоив парня беглым взглядом, неспешно удалился.

Сэм уже был готов отчитать Машу за легкомысленное поведение, как неожиданно его осенило:

— Ты… ты ревнуешь?!

— Что? — Маша распахнула глаза так резко, испуганно, что мужское сердце сильно забилось от радости.

— Ты ревновала меня к тем женщинам?

— Почему ты так решил? Ты волен в своих поступках…

Опущенные долу глаза и румянец выдавали девушку с головой. Сэм улыбнулся.

— Потому что я сам ревную тебя к каждому, кто на тебя посмотрит! Потому что неприятно видеть, как человек, который тебе нравится, флиртует с другим!

— Так всё же это был флирт?!

Оба замолчали и потрясённо посмотрели друг на друга. Шатен опомнился первым и вновь опустился на скамью рядом с девушкой.

— Нет. Прости меня. Обещаю, что не посмотрю больше ни на одну женщину и не заговорю с ней без твоего разрешения.

— Да я и не запрещаю, — обескураженно протянула Маша.

— А ты запрети.

— Я не имею права. Тем более, сейчас.

— Почему?!

— Потому что совсем скоро…

— … ты уйдёшь?

Маша кивнула, опуская голову.

— Могу ли я попросить тебя остаться?

— Можешь. Но мой ответ не изменится.

— Почему?

— Мне нужно вернуться. Там есть дела, которые зависят только от меня.

— А здесь у тебя дел нет?..

Сэм вздрогнул, когда из глаз девушки вдруг закапали слёзы на сложенные на коленях руки.

— Я должна уйти, понимаешь? И да, мне больно расставаться с тобой. Но ведь ты это легко переживёшь. Вон, как тебе весело сегодня было…

— Ну что ты, — Сэмилл придвинулся ближе и осторожно вытер девичье лицо. — Не плачь. Ты даже не представляешь, в какой ужас вгоняет меня мысль о разлуке с тобой. Ты ведь думаешь, конечно, что все мои знаки внимания были дружескими? Несерьёзными? Что я расточаю свои ласки каждой встречной и поперечной?!

Сэмилл улыбнулся изумлению во влажных глазах, блестевших в полумраке галереи.

— Когда-то я таким и был. Ты изменила меня, Маша. Я рад такой перемене. Теперь мне нужна только ты одна. Я люблю тебя, понимаешь?

Девушка молчала, но даже в темноте было видно, как сильно покраснели её щёки. Сэмилл и сам смутился.

— Если бы я только мог надеяться, что ты останешься… Ш-ш-ш, — торопливо зашептал он, привлекая к себе разразившуюся рыданиями девушку и чувствуя, как тонкая ткань рубашки промокает от женских слёз.

Когда Маша немного успокоилась, Сэмилл, игнорируя протесты, подхватил девушку на руки и понёс к себе. Там он усадил её на свою постель и сел рядом, зажигая свечу на столе.

— В последнее время ты меня часто носишь, — виновато улыбнулась девушка и вернула ему куртку.

— Я бы носил тебя всегда, если бы ты позволила мне это. Ты такая лёгкая!..

— Ну ещё бы, у тебя такие мускулы, — восхищённо промолвила Маша и легко дотронулась до его плеча.

Парень ласково улыбнулся.

— И все они твои! Как и всё остальное, что у меня есть.

— Не говори так, — погрустнела Маша и всхлипнула. Сэмилл раздражённо тряхнул волосами.

— Не говори об этом… по крайней мере, сейчас. Сейчас ты здесь и я с тобой.

— Ты пропустишь весь праздник! Неот будет волноваться.

— Из этого окна будет прекрасно виден салют, а на столе есть вино и фрукты. Неот про меня даже не вспомнит. Мне ничего не нужно, кроме тебя, — шепнул он хрипло, опаляя девушку жарким взглядом. — А тебе?

— И мне, — нежно улыбнулась Маша. — Ты уверен, что любишь меня? Что это не увлечение, не прихоть пресыщенного?

— Да, милая. Уверен. Мне хочется верить, что и я нужен тебе не только как красивый мужчина. Как правило, женщины интересовались мной только с определённой целью.

— Да, не только, — издала тихий смешок Маша, соглашаясь. — Ты смелый, сильный, добрый, очень красивый, уж прости. Великодушный. Внимательный. Заботливый.

— Прекрати, — выдохнул Сэмилл: его сердце было готово выскочить из груди, а в узких штанах становилось предательски тесно.

— Почему?

— Потому что я начинаю ещё больше любить тебя, хотя это, кажется, уже невозможно.

— Это плохо.

— Плохо, что ты до сих пор не прикоснулась ко мне.

Кончики девичьих пальцев легко скользнули по шероховатой от щетины коже мужских щёк, огладив высокие скулы, полные губы, подбородок, шею. Парень закрыл глаза, наслаждаясь лаской.

— Ничьи руки, кроме твоих, больше никогда не будут меня ласкать, обещаю.

— Только руки?..

От необычных, дразнящих ноток в девичьем голосе Сэмилл открыл глаза. И судорожно вздохнул.

Вместо платья на девушке появились чулки с кокетливыми бантиками и корсет с оборками на груди и бёдрах. Сквозь полупрозрачное кружево просвечивало обнажённое тело. Светлые волосы мягкими волнами стекали по округлым плечам.

— Что ты делаешь? — голос Сэмилла предательски сорвался в хрип на последнем слове.

Маша посмеивалась, глядя на напряженного от прилагаемых усилий сдержаться мужчину. Её улыбка была такой игривой и в то же время невинной, что у Сэмилла перехватило дыхание.

— Ты говорил сегодня, что хочешь меня, — сказала Маша томно и немного откинулась назад.

От того, что должно было случиться сейчас, её била лёгкая дрожь, но лицо напротив, украшенное лёгким румянцем, и устремлённые на неё горящие желанием глаза сметали прочь все сомнения в собственной смелости.