Мороз любви не студит «Мороз любви не студит», — В народе нашем говорят… Мороз любовь лишь будит — И в небесах сердца парят. Припев: Гори, огонь любви, В нестынувшей крови. Крепчай, мороз, крепчай, Любовь подогревай. Мороз румянит щёки, Искристый снег нас веселит, Нет тайны в том глубокой, Что в нас любовь ключом бурлит. Мороз ты не студёный, В один заветный, ясный день Ты свёл нас, двух влюблённых, Под сень венца – святую сень. Пришли опять морозы, Влюблённость на Твоём челе, И нет желанней розы, Расцветшей утром на стекле. Незабвенная ночь
Вспышки света дальнего зарниц, Где-то тихий гром бормочет, Еле слышен в гнёздах шорох птиц — Сказочнее нету ночи… Припев: В ту июньскую ночь Мы под клёном встречались, Всю короткую ночь Мы с Тобою ласкались. Волновали чувства наших душ Те волшебные зарницы, Словно небо нам играло туш, Словно в полночь пели птицы. Припев: В колдовскую ту ночь Мы на крыльях летали, В незабвенную ночь Жар любви испытали. Мир любви прекрасен и велик, Он для нас – звезды сиянье. Дорог встреч заветных каждый миг, Страсти полон и желанья. Припев: В романтичную ночь Мы о счастье мечтали, В ту зарничную ночь Клятву верности дали. …Мы сидим под клёном вновь с тобой, Жизни путь пройдя счастливый. Сполохи зарницы красотой Манят нас неповторимой. Припев: В эту летнюю ночь Небо туш нам играет, В эту чудную ночь Песнь любви нам слагает. Алексей Дмитриев Москва Ночь Укрыла ночь дороги дня, и путь домой туманно-млечен, когда меж безднами двумя храм жизни творчеством отмечен. Обрушил дождь воздушный фронт, и поезд мчит за горизонт, где за окном деревьев бег и родина – двадцатый век. «Трава мерцает изумрудом…» Трава мерцает изумрудом, и белоснежна высь небес, а горы, словно злата груды, тень навели на хвойный лес. То эйфория мирозданья. В воздухе чистые ветра. Виновно в том одно созданье. Не спится с ночи до утра Любовь Мой ангел немой, так не просто войти в десятку златую из ста. При гордости злой я ношу на груди звездное древо креста. «Можно сказать, что Бог есть…» Можно сказать, что Бог есть, а можно промолчать, что Бога нет. Жизнь противоречива. Детство В воспоминаньях не исчез дом многолюдный – древний идол. Шумит багряно-желтый лес в краю отсутствия друидов. Воскресение Я помню ковш Медведицы огромной над серебром заснеженной реки. Там на кладбищах тихих подмосковных спят с чистой совестью до утра старики. Гоголь Пора пришла, оседлан бледный конь, и плоски души над российскою травой. Ликует пар, пока горит огонь, заворожен читатель мертвой красотой. Воюет мир с талантливым твореньем, которое пророчит Воскресенье. «Вторым Творцом не объявлю…» Вторым Творцом не объявлю талант поэта и витию. Я целомудренно люблю Премудрость Божию Софию. «В душе царит истома…» В душе царит истома. Я забыл дневные звуки, лица. Пусть тишина – жена моя в дому пустынном водворится. Вагнер «Закат Европы» — ржавый меч. Трещит мороз в российском мире. А снежный смерч — полет валькирий. Бдение Иконы старинной таинственный вид, а в сердце живет несказанное имя. Погасшие окна луна серебрит, а небо ночи – ледяная пустыня. Преодоление эгоцентризма
На браке в Кане Галилейской шесть водоносов каменных есть символ бытового соглашения. Но превратив обыденность в вино, Христос возвел любовь в божественную тайну — вершину единенья человеков. |
