Артисты тоже волновались, но по-своему. Накануне матушка Ханирель, Ниэль и Таша засиделись допоздна – мастерили сценический костюм для Лейра, который должен был специфической внешностью искупить своё молчание. Поскольку его лицо никак не подходило для ролей злодеев, юношу решили раскрасить черной и зеленой красками. И вся труппа сейчас толпилась вокруг дебютанта, поддерживая, уговаривая, поучая на несколько голосов.

- Ты не можешь им угрожать, произносить прочувственные речи и строить планы мести – да это и не суть важно, - в который раз повторял глава труппы, - но ты должен заставить тебя бояться. Твое молчание должно пугать их больше всяких злых слов. В твоих жестах и взглядах должно быть больше угрозы, чем в любых проклятьях. Пусть они поверят, что находятся полностью в твоей власти. Заставь зрителей дрожать! Ожидание удара терзает сердце сильнее, чем сам удар вредит телу. Покажи им…

- Да хватит уже, Боар, - вклинился в монолог мастер Неар. – Ты так его окончательно запугаешь и запутаешь! Откуда ты только такие слова-то знаешь?

- Оттуда! Не забывай, что я путешествовал и выступал не только перед соотечественниками, но и за пределами Архипелага. И путешествую уже много лет. Мне случалось показывать свое искусство перед людьми и орками, троллями и гоблинами. Даже к темным альфарам* доводилось спускаться, а однажды пришлось выступать перед магри**, незадолго до той войны... Не все зрители хорошо знали эльфийское наречие – люди так и вовсе говорят на разных языках. И там-то мы, словно немые, были вынуждены общаться мимикой и жестами. Язык танца заменял нам иной раз обычную речь.

(*Темные альфары – раса подземных жителей, люди их называют гномами.

**Магри – раса полулюдей, полудраконов. Много веков назад создала свою империю, раскинувшуюся на половину материка. В описываемое время Темная Империя Ма-Гри уже лет двести, как была разгромлена объединенными силами людей, эльфов и орков. Мастер Боар как раз и упоминает эту войну. Прим.авт.)

Лейр внимательно смотрел на обоих актеров, время от времени кивая головой. Но было видно, что мысли его бродят где-то далеко.

Легкий перезвон колокола прервал разговор – это Таша, подсматривающая в дырочку занавеса, ударила в колокол, показывая, что зал заполнился и можно начинать представление.

- Да! – мастер Боар решительным жестом надел себе на голову венец. – Не забудь, когда твой выход! На первый раз это – самое главное! Когда погаснет свет. Помнишь?

- Я прослежу, - кивнула матушка Ханирель.

Менестрель уже ускользнул на авансцену, играя на лютне вступление. Занавес раздвинулся, и артист поспешил на сцену вместе с Соэль, Тайром и большею частью труппы.

Для первого выступления выбрали довольно известную пьесу, под названием «Пещера тролля». Основной причиной было то, что в ней единственной можно было передать большую часть реплик Тролля, роль которого прежде исполнял Крунху, другим персонажам.

Начиналась она со свадьбы – прекрасная Лионель выходила замуж за своего возлюбленного рыцаря Реймира. Девушка, сидя на широкой постели, ожидала появление своего жениха, который веселился с родными и друзьями, и произносила прочувствованный монолог, вспоминая всех блестящих лордов и рыцарей, которые добивались ее руки.

- Но мой Реймир – он лучше всех! Прекрасен он, как солнца свет! Силен, как ветер, быстр, как мысль… Мне никого милее нет! – звучал нежный голосок Соэль. В одной тонкой сорочке, сквозь которую, если бы не обильная вышивка, просвечивало ее тело, с распущенными волосами, озаренная свечами, она в полумраке казалась лунным лучом, проникшим в комнату. За кулисами артисты шумели, смеялись, притоптывали ногами, изображая отголоски шумного пира.

- Сейчас пирует он с отцом, - продолжала девушка, посматривая за правую кулису, - меня по праву получив. Я жду, когда же он придет, чтоб право мужа утвердить… Уже темнеет за окном. Уже вокруг настала ночь. Ах, страшно мне! Сегодня я супругу девственность отдам. Приди скорей, желанный мой! Приди, я жду тебя давно!.. Ах, как же душно! Распахну навстречу ночи я окно!

Порывисто вскочив, девушка подбежала к рампе, взмахнула руками, словно распахивая тяжелые рамы – и Даррен, спрятавшись за ширмой, именно в этот миг сделал точно такой же жест, только он дернул за тонкую бечевку, приводя в движение подвешенный под потолком веер. Резкий порыв ветра мигом задул добрую половину свечей.

Все смолкло. Именно в этот миг должен был появиться Тролль и утащить Лионель…

То есть, он появлялся обычно – выскакивал с рычанием и ревом, хватал испуганно закричавшую девушку и убегал со сцены. По служившему условным сигналом топоту и шуму артисты за кулисами должны были ворваться в «опочивальню» и обнаружить пропажу. Но только не сегодня. Мгновения тянулись – Тролль не появлялся.

Соэль зябко обхватила себя за плечи. Не зная, в чем дело, она тянула время, чуть-чуть повысив голос, чтобы её услышали и поняли, что пора что-то предпринимать:

- Я слышала, в такую ночь выходят тролли из своих пещер! Чуть зазеваешься – тебя утащат прочь! И не найдет никто твоих следов! Мне кажется – слышны его шаги. Я чую запах и дыхания шум! Ах, тролли нам извечные враги! От страха я едва-едва дышу…

Что говорить дальше, девушка не знала – эти стихи она только что придумала сама, но на этом ее воображение иссякло.

- Тролль или нет? – она привстала на цыпочки, всматриваясь вдаль. – Кто бродит? Отзовись!

Тишина…

Когда погас свет, Лейр от неожиданности вздрогнул и зажмурился. Потом, услышав голос девушки, тихо открыл глаза. Соэль стояла, озаренная светом потайного фонаря, вся тоненькая, полупрозрачная в легкой рубашке – распущенные волосы защищали ее наготу больше, чем ткань! Юноша оцепенел, не в силах сделать и шага, и не ощущая тычков матушки Ханирель.

- Тролль или нет? – девушка привстала на цыпочки, всматриваясь вдаль. – Кто бродит? Отзовись?

Как во сне, Лейр сделал шаг, потом другой…

Он возник за спиной актрисы, как темная тень, и когда свет фонаря внезапно упал на грубую маску, в которую превратилось его раскрашенное лицо, в зале все невольно ахнули. Никто не заметил, как он подошел. Соэль, угадав, что происходит что-то не то, все же обернулась – и вскрикнула от неожиданности.

В ее глазах, распахнутых во всю ширь, появился страх.

- Ы-ы-ыа, - протянул тролль и осторожно дотронулся когтистой лапой до ее щеки.

- Ты что, с ума сошёл? – не разжимая губ, тихо-тихо прошептала Соэль. – Не тяни время! Хватай меня и беги…

Провоцируя его на активные действия – не могут же они вечно стоять, как два столба и пялиться друг на друга! – девушка отпрянула, закричала, закрывая лицо руками, и Тролль наконец-то порывисто шагнул к ней. Но не обхватил поперек туловища, забросив на плечо, как это делал с рычанием Крунху, а ловко и довольно бережно поднял на руки:

- Ы-ы-ы…

Соэль вскрикнула и обмякла на его руках.

- Неси сюда! – послышался из-за кулис шепот матушки Ханирель.

Лейр послушно покинул сцену, куда уже ворвались остальные персонажи. Опять вспыхнули свечи, и актеры повели оживленный диалог. Реймир проклинал Тролля и клялся, что вернет супругу. Его отец упрекал зятя в пренебрежении своим долгом защитника и обещал отдать Лионель тому, кто вырвет её из лап чудовища, а отвергнутый ранее жених тут же рвался доказать, что только ему такое по плечу.

А за кулисами Соэль отчаянно трясла Лейра за грудки.

- Как ты мог! – шептала она. – Ты что, всё забыл?

- Не ругай его, деточка! – матушка Ханирель успокаивающе погладила внучку по голове. – Каждый актер хотя бы раз в жизни забывал текст или испытывал страх перед сценой! Он сделал первый шаг, дальше всё пойдет как по маслу!

Она оказалась права. Пока два претендента на руку Лионель, покинув дом, дуэтом обсуждали, в какую сторону направиться и где искать пещеру Тролля, за занавесом быстро сменили декорации. И когда он опять открылся, перед зрителем была пещера. Лионель рыдала на заваленном звериными шкурами ложе, а служанка, которую играла Раэна, уговаривала ее отведать редкие кушанья, глотнуть изысканных вин и посмотреть, какие подарки прислал своей пленнице ее похититель.