«Ты имеешь в виду свои интересы. Господи, Джон, три месяца назад ты бы никогда не попросил меня об этом».

Джон опустил подбородок: «Три месяца назад у меня не было необходимости в увольнении семи человек». Его голос стал низким, и он оглянулся после того, как произнес эти слова.

Энди уставилась на него. Она хотела сделать, как он просил, но она просто не могла.

«Нет, Джон. Клянусь, я буду продолжать вести галерею. У тебя есть кто-нибудь на примете, кто будет заниматься тем, что ты хочешь?»

Он сел на край ее стола: «Есть кое-кто. Но я хочу сделать это максимально привлекательным для читателей. А ты потрясающий писатель — тебе не понадобится много усилий, чтобы дать нам несколько лакомых кусочков…»

Она покачала головой: «Я говорю еще раз, Джон, что мои шансы на что-то эксклюзивное иссякнут немедленно, стоит только начать. Ты должен понимать, что я на самом деле не участвую ни в одном из мероприятий, которые я посещаю. Эти люди знают, что я не одна из них».

Он наклонил голову: «Конечно же».

Энди со смехом плюхнулась в свое не очень удобное кресло: «Нет, на самом деле. Я… обладаю некими привилегиями, но я не принадлежу этому миру».

«Ты в нем чувствуешь себя лучше, чем любой из нас».

Она посмотрела на его изношенные штаны и рубашку с кофейным пятном на манжете. «Это возможно. Но эти люди принимают меня только из-за Брэда, — потом она подумала о Миранде и решила еще более твердо стоять на своем. — Если наши отношения не сложатся, я не могу гарантировать даже фотографии. Я не останусь с ним ради работы. Конечно, я люблю журнал, но я не настолько отчаянная».

Он фыркнул: «Ты и не должна. Это остальным из нас стоит беспокоиться».

Энди закрыла глаза: «Я уже продала свою душу. Я не буду обещать больше того, что я уже делаю. В противном случае тебе придется уволить меня».

Она почувствовала движение стола, когда Джон встал. «Ты никуда не уйдешь, малыш. Я все понял, но я должен был попробовать. Ты же понимаешь меня?»

«Конечно».

«Если передумаешь, я буду там», — сказал он, указывая на свой крошечный кабинет.

«Не надейся».

«Ага-ага».

Энди поморщилась и повернулась к своему компьютеру. Она хотела позвонить кому-нибудь, чтобы получить моральную поддержку, но…

«Да пошло оно все», подумала она, и подняла трубку. Она набрала номер, прежде чем смогла передумать.

«Офис Миранды Пристли», — послышался нервный голос. Это была не Эмили, и Энди выдохнула.

«Это Энди Сакс, свяжите меня с Мирандой», — сказала она, повышая голос.

«Сакс? Я не знаю этого имени. По какому Вы поводу?»

«Она знает», — сказала Энди с надеждой.

«Подождите, пожалуйста».

Энди замерла, состроив гримасу. Прошло несколько секунд, и она вышла в коридор. Если она уже была на ожидании, Миранда наверняка должна ответить на звонок.

Наконец, она услышала характерный сигнал того, что линия была переключена.

«Что?» — сказала Миранда.

«Привет, Миранда, приятно Вас слышать. Я в порядке, а Вы?»

Долгое время не было никакого ответа: «Давай обойдемся без любезностей. Чего ты хочешь?»

Необъяснимо, но Энди обнаружила, что ее глаза вмиг покраснели от слез. Тон Миранды был… ну, он звучал остро и прямолинейно, как и всегда. Чего она ожидала, что теперь они друзья? Приятельницы? Знакомые, которые возможно разделяли взаимное влечение? Энди почувствовала себя глупо и решила разорвать любую связь, которую она себе придумала. «Ничего. Не имеет значения. Я идиотка. Мне просто нужно было поговорить. Пока», — и она повесила трубку.

Вместо того, чтобы вернуться обратно на свое рабочее место, она поехала на лифте на первый этаж и отправилась на поиски машины с мороженым. Конечно, она могла наведаться в винный погребок внизу по улице, но то, что ей действительно сейчас было нужно, можно было найти только в продуктовом магазине или грузовичке «Хорошее настроение». В летний день найти этот грузовик было гораздо проще.

Не прошло и пяти минут, как она шагала по тротуару, а в ее кармана зазвонил телефон. На экране появилось имя, которое она не видела уже больше года: Миранда.

Энди нажала кнопку ответа: «Да?»

«Ты бросила трубку при разговоре со мной?»

«Миранда, я знаю, что я не единственная, кто поступил так за последнее десятилетие. Я думаю, что Донателла делает это с Вами еженедельно».

«О, значит, ты достигла эшелона Версаче. Оповести прессу».

«Пресса уже знает. Вот почему я звонила. Но я уверена, что Вы очень заняты…»

«Если бы ты перестала болтать и в самом начале сказала мне причину своего звонка, то я была бы гораздо менее занята. Продолжай», — сказала Миранда и замолчала.

Энди остановилась на пешеходном переходе, дожидаясь зеленого сигнала светофора, когда увидела, как грузовик «Хорошее настроение» подъехал на угол 41-й улицы. Должно быть, это был ее счастливый день.

«Мой босс пытается заставить меня начать вести колонку сплетен».

Последовала короткая пауза, и, Энди представила, как Миранда откинулась на спинку кресла.

«Ах».

«Я сказала ему нет».

«А каков был его ответ?» — спросила Миранда в тот момент, когда Энди подошла к окну с мороженным и протянула два доллара парню внутри грузовика. «Шоколадный эклер, пожалуйста».

«Простите что?» — не поняла Миранда.

«Подождите, у меня мороженое».

«Неудивительно, что ты превышаешь четвертый размер».

«Пока жива, я никогда не буду претендовать на второй. Вы можете на это не рассчитывать».

Энди поблагодарила парня и сорвала обертку с мороженого. Сразу после первого укуса она почувствовала себя гораздо лучше.

«Ммм, как хорошо. Извините. На чем я остановилась?»

«Колонка».

«О точно. Во всяком случае, я отказалась, но он ввел меня в чувство вины, как будто я ему что-то должна. Он даже намекнул, что семь человек будут уволены, если я этого не сделаю».

Миранда фыркнула в телефон, и Энди удивленно уставилась на него.

«Как прозрачно. Ты так не думаешь?»

«Совершенно верно».

«Хорошо. Твой редактор, безусловно, делает это во благо журнала, но запах успеха только подогревает его аппетит. Он сделает все возможное, чтобы высосать из тебя каждую каплю крови, Андреа».

«Эй! Джон думает, что я талантливый журналист».

«Это не тема для обсуждения. Но чем больше ты помогаешь, тем больше ты подставляешься сама. Он видит в тебе спасение, для журнала и себя самого».

Уставившись в замешательстве на голубое небо, Энди ответила: «Я спасательный круг».

«Конечно, нет. Но ты представляешь удачную возможность выплыть. Установи свои правила сейчас. Но будь готова выйти за дверь, если это плохо кончится».

Энди слизнула каплю ванили, которая собиралась капать ей на руку: «Как Вы думаете, до этого дойдет?»

«Нет, если у человека осталось хотя бы две мозговые клетки, чтобы подумать. Ты ценный сотрудник. Они не отпустят тебя без боя. Помни, что ты одержала победу. Потеряв тебя, они вернутся туда, где были месяцы назад. В никуда».

Энди выдохнула, облегчение струилось по ее венам: «Это то, что я говорила себе, но мне нужно было услышать это от кого-то, кому я доверяю».

Наступила тишина, и Энди почувствовала, что ее уши покраснели. «Хм», — сказала Миранда.

«Я не хочу тебя задерживать. Спасибо, Миранда».

«Прекрасно».

«До скорой встречи?»

«Да».

Был звук рассоединения. Миранды уже не было на линии, но Энди все же чувствовала ее близость. Она еще раз откусила мороженое и вернулась к работе.

***

Энди сделала то, что порекомендовала Миранда, была тверда в своем решении, и никто не был уволен. Джон нанял кого-то, кто стал вести блог о нью-йоркской богеме, и на сайт пришли еще два спонсора. Энди была очень дружелюбна с женщиной Кэтлин, которая поклялась никогда не упоминать Энди ни в одной из ее колонок. В ответ Энди пообещала давать ей чаевые время от времени. Кэтлин была умной, доброй, и ее знания об индустрии и поп-культуре были весьма обширны. Что-то подсказывало Энди, что в последующем они могут стать хорошими друзьями, но вначале она решила подождать, чтобы удостовериться, что ей можно доверять.