— Не уверен. Мозгов так и не прибавилось, раз вляпался.

— Может, я специально, чтобы повидать тебя?

— Это на тебя очень похоже. Напакостить всем, чтобы хорошо сделать себе.

— С тобой мне всегда было хорошо…

— Заткнись.

— Я говорю правду.

Не могу воспринимать его слова ни буквально, ни образно, вообще не могу его слышать. Это тяжело – видеть того, кого видеть не хочешь и в то же время крепко держишь его за руку. Будь я смелее — вышвырнул бы, но что-то не отпускает от него, и я очень хочу понять, что это именно.

Полдня Эрик выносит мне мозг, рассказывая про свою жену, двоих детей и жизнь в целом. Не отмечаю ничего важного, иногда подвисая и просто рассматривая, как шевелятся его губы, и не слыша звук. Пару раз целуемся. Инициатором близости всегда является он, но начав чувствовать прилив возбуждения и как сильнее тянет к нему — отталкиваю, он обижается, однако не уходит. Такое чувство, что вернулся в юность и мы поссорились. Только не ссорились мы. Расстались. Много лет назад. И разошлись каждый своей дорогой.

Ближе к вечеру, отзвонившись партнерам и перенеся встречу, замечаю, что чего-то не хватает.

— Ты где? — рычу в трубку, потеряв бдительность и равновесие, падаю на спину, съехав по дивану, и одной рукой ловлю руки Эрика, стягивающие с меня штаны. Ему на мои протесты плевать – губами прихватывает полувозбужденную плоть через домашние брюки, меня прошибает током, и я не сразу вспоминаю, что спрашивал и у кого.

— В район выдернули. Миша попросил. Скоро приеду. — Запыхавшийся и уставший голос отрезвляет. Хлопаю Эрика по щеке, он нехотя поднимается, усаживаясь ко мне на бедра, трется жопой о член. Непробиваемый, сука. — Надо приезжать? — не так уверенно.

— Да! — Нажимаю на отбой и отбрасываю трубку. Смотрю на серьезного, плохо скрывающего обиду Эрика (ах да, он всегда был ревнивый), и становится весело.

— А ты как хотел? — интересуюсь у него, он хмурит брови. — У меня есть… парень.

Фыркает мне в лицо и, спрыгнув, уходит. Неужели совсем… а нет, только на диван залез, с которого мы загремели, когда бесились.

— Он тебе не подходит, — вставляет веское замечание.

— А кто подходит? — Сажусь спиной к дивану, не забираясь наверх. Эрик пальцы запускает мне в волосы и начинает перебирать, глаза закрываются сами собой.

— Из твоего окружения?.. Тот белобрысый комок нервов неплох, но слишком молод.

— Он занят.

— А ты бы хотел, чтобы был свободен?

— Да. — Ему не нравится ответ, и он сильнее сжимает руки. Объяснять ему, что Миху я люблю — нет смысла, не его это дело. И то, что люблю не совсем как партнера — тоже.

— Не ужились бы. Тебе нужен послушный. Например, я.

— Мы уже это обсуждали, — останавливаю его руку, он, вывернув запястье; переплетает наши пальцы и тянет к губам, целуя. Я даже зависаю и поздно одергиваю себя, тепло уже пошло по вене.

— Значит, обсудим еще раз.

— Ты слово «Нет» вообще не признаешь?

— Если это касается тебя — то да. Максим, почему ты такой упрямый?

— Потому что повзрослел.

Денис приезжает еще через час, дерганый и без настроения. Швыряет на стол пакеты, по звуку – что-то разбивает, и с той же бесстрашной рожей начинает копаться в них, вытаскивая продукты на стол. Царапает пальцы о край разбившейся банки, засовывает под кран с водой и долго смотрит, как алая струя, закручиваясь в водоворот, сливается в канализацию.

— Плохой день? — решаю вмешаться, пока он не разбил еще что-нибудь.

— Как всегда. Коллеги – дебилы, заказчик – козел, шеф — мудак… Ой, — прикусывает язык и медленно оборачивается. Стою за его плечом, лицезрея всю гамму красного на лице, и его чувство вины отчего-то греет. — Извините.

— Да ничего, — встаю плотнее, он ближе к столу притирается, чтобы меня не задевать. Забавный. — Михаил научил?

— Нет, — мотает головой. — Он о вас либо хорошо, либо ничего.

— Как это на него похоже, — ухмыляюсь, делая еще шаг вперед, вплотную к спине. В этот момент заходит Эрик.

— Соскучился, что ли? — не сразу понимаю, что это Денис спрашивает у меня. Скашиваю взгляд вниз, встречая его упрямый прищур. Артист хренов.

— Угу, — тянет улыбнуться, но сдерживаюсь, оплетая руками торс. — А ты?

— Вы еще тут сосаться начните, — хмыкает Эрик, проходя к окну и пихая меня локтем. Наваливаюсь на Дена. Пацан, правильно смекнув, сам тянется ко мне, быстро целует, и если бы я его не держал, он, вероятно, убежал бы, а так пришлось выходить из ситуации. Его детский чмок стираю настоящим поцелуем, без языка… пока что. Перепуганно-потерянное лицо надо было видеть. Я — кайфанул. Эрик взбесился, но виду не подал. Пацан в ауте.

— Иди переоденься, — отпустив его губы, не прошу, требую, — дома в костюме не слишком удобно.

— Может, сразу раздеться? — ляпнул, не подумав, и так же, не думая, вгрызся в нижнюю губу.

— До вечера подождешь, — шлепаю его по мелкой заднице и выпроваживаю из кухни. Успеваю сполоснуть руки, почистить брошенную им в раковину картошку, пока он не приходит обратно, уже другой, словно в одно и то же тело можно уместить две разные личности, являющиеся полными противоположностями.

Пялимся с Эриком оба. Тот – высокомерно скривившись, как всегда, я — с любопытством и растерянностью. На вид — пацан совсем. Темненький, волосы разлохматил, еще и затылок чешет. Стройный, как я и понял, особенно в этих обтягивающих светло-голубых джинсах и бежевой водолазке с вытянутыми рукавами… Не могу назвать его женоподобным, но что-то есть такое хрупкое, что ли, в нем, хотя и физиономия немного бандитская.

— Что уставились? — огрызается на обоих, возвращаясь к раковине, вздергивает рукава, демонстрируя сильные, расшитые темными венами руки с тонкими длинными пальцами… А я-то до вечера подожду?.. Уж больно мысли в голову лезут похабные. Заломать в углу, доведя до стыдливого обморока, а потом трахнуть хорошенько…

— Максим, — зовет меня Эрик, — может, поужинаем где-нибудь в приличном заведении, м?.. — Скептически осматривает, как Ден жарит картошку, я смотрю мультики, как я «жарю» Дена. Пацан в это время приговаривает: «Куда же я положил мышьяк», и шарит по банкам со специями.

— М-м-м-м? — отвлекся. Хочу укусить пацана за маленькую упругую задницу…

— Пошли в ресторан, — уже требовательнее.

— Если тебе надо, — вклинивается парень, я взгляд от его жопы перевожу на темный затылок, — вали. Он никуда не пойдет.

— Это почему?

— Я не разрешаю, — отвечает Эрику, я решаю, что хорошо бы присесть. Тридцать, мать их, восемь лет прожил и только сейчас узнал, что отпрашиваться должен!

— И ты это съешь? — Эрик косится на меня с неодобрением и неким презрением. Еще бы, весь такой самостоятельный, принимающий решения один…

— Да, — киваю, — раз он так хочет. — Не забыть потом выпороть за самоуправство!

На этом инцидент исчерпан. Ужинаем молча. Эрик отказывается от угощения, заказывает ужин из ресторана, а я с удовольствием ем то, что дали, привык за последнее время к домашней еде. Готовит почти как Данила. Тот, правда, сукан, мне то слабительное подмешивал, то снотворное, то оба вместе, не заморачиваясь дозами, но быстро надоело, а этот нормальную еду дал, ценю.

Пьем.

Особенно Эрик.

В дрова. И я давно его таким не видел и не хотел бы. Он под градусом становится пиздопротивный… как Миха, бля. Ему или надо любви, или нажить врагов. В данном случае – все сразу.

Попытки зацепить Дениса провалились, парень явно в броне, не зря с Мишкой работает, того тоже не все любят. На его выпады или посылал смело на хуй, или поглядывал на меня, и осаживать своего старого знакомого приходилось мне.

Весь вечер глазел на Дениса. Из любопытства. Совершенно в другом свете он предстал домашний. Проще. Только за очками все еще прячется, но и их я уже отобрал и спрятал в карман. Теперь на меня косятся недовольно, но попыток отобрать свою собственность не было. Мне нравится, что он чувствует грань – по возрасту, по статусу, да и просто по жизни.