Николь он считал надёжным человеком, а главное –нетребовательным. Она никогда не исчезала так внезапно, потому Тимур с подозрением оглядел утонченно обставленную комнату, которая пришлась бы по душе даже самому придирчивому гостю. Уютная гостиная, совмещенная с прихожей, не выдавала долгого отсутствия Николь в квартире.

– Я никак не мог дозвониться до тебя, – наконец заговорил Тимур. – Где ты пропадала?

– Была в командировке. Будешь чай или кофе?

Тимур ослабил галстук, и его плутовские глаза загорелись похотью.

– Я буду тебя!

Он придвинулся ближе. Его губы покрывали чувственными поцелуями её шею. Николь стало не по себе. Её переполняло странное, ни на что не похожее чувство. Неужели это муки совести?

Раньше Николь не приходилось задумываться, что чувствует та несчастная, что терпеливо ждёт своего мужа дома, тогда как он в ту пору приятно развлекается с Николь. Нельзя сказать, что молчаливая совесть не доставляла Николь хлопот. Нет, она была довольно прихотливой и неустанно напоминала о своём существовании, когда дело касалось любимой работы или родных людей. Очередная любовная интрижка с легкостью входила в её жизнь и считалась всего-навсего разновидностью игры; что-то вроде непродолжительной партии в шахматы, где каждый избранник пешка. Немалая польза подобных отношений для неё состояла в снятии напряжения. Грехопадение – понятие чуждое тем, кто сумел справиться с инстинктами низменных желаний, заложенных внутри. Конечно, бывали в её окружении и холостяки. Но в последнее время на вечеринках ей попадались исключительно несвободные люди. Семейное положение мужчин не интересовало её, а уж тем более в её планы не входило женить их на себе, что делало Николь очень выгодной любовницей. Опираясь на мнение, что мужчины вступают на дорожку измены только от надоевшей повседневности и безделья, она не привязывалась к женатым поклонникам, а свою животную потребность расценивала, как дикий зов плоти, никак не связанный с моральными ценностями. Мужчин очаровывала её дружелюбная лояльность. Она была не только любовницей, но также твёрдой опорой; никогда не обижалась и не устраивала сцен. Быть может, то являлось следствием её ничтожно малых чувств к ним. Ибо не довелось ей окунуться в бассейн более возвышенных эмоций, чем страсть. Потому и душевные муки разлук были ей незнакомы.

Но в ту минуту в объятиях любовника она не понимала, что так сильно угнетает разум и сердце, отталкивая её от Тимура. Нет, дело не в совести. На то была иная, более весомая причина: воспоминания о Максе, о ночах неподражаемого безумства рядом с ним, о прикосновениях его чудесных губ под водой, когда оба спрыгнули с водопада. Теперь Тимур стал ей противен, и она отпрянула.

– Тим, мы столько не виделись. Расскажи, что нового у тебя?

Тимур недоверчиво покосился на журналистку, отвел взор и сел на прежнее место. Его потрясло такое равнодушие девушки. Мгновение он помолчал, придерживая галстук. Его гладкое лицо пропиталось таинственным выражением, а голос – некой возвышенностью.

– Да есть у меня парочка новостей, интересных для тебя.

Николь бабочкой вспорхнула с дивана и направилась в спальню. Она больше не могла находиться в непосредственной близости с мужчиной полуголой.

– Как любопытно! – прокричала Николь из спальни. – Расскажи.

Он улыбнулся, хоть и знал, что эту улыбку Николь не увидит. Его захлестнула приятная истома от того, как звучат слова, сказанные им.

– Теперь ничто не помешает нам быть вместе. Я подал на развод.

Незамедлительной реакции, на какую рассчитывал Тимур, не последовало. Подъезжая к дому, он представлял, как Николь, узнав о полной его свободе, радостная и счастливая, бросится к нему на шею с признаньями в большой любви. Увы, действительность подвела его ожидания, и он чувствовал себя не в своей тарелке.

Николь вернулась в гостиную молча в шортах и свободной футболке. Её бледноватое лицо выглядело растерянным. Тимур озадачился, увидев, что Николь собрала свои волосы в хвост, зная, как сильно белокурая шевелюра сводит его с ума. Он находил необычайно возбуждающим момент, когда Николь разбрасывала длинные волосы по подушке, и те мягким шелком струились по его крепкому плечу. Он скользнул взглядом по её стройным ногам: лёгкий загар кожи смотрелся восхитительно. Избегая пристальных взглядов Тимура, Николь опустилась в кресло, а не рядом на диван, что окончательно сбило мужчину с толку.

– По-моему, такой повод требует торжественного банкета! – добавил он после изрядной паузы.

Николь опустила глаза.

– Ты говорил, нужен год, чтобы решить проблему… Она согласилась на развод?

– Нет, достаточно моего согласия. У меня есть опытный адвокат, который «собаку съел» на бракоразводных процессах.

Николь бросила на него пустой взгляд и задумалась. Сказать, что та новость поразила девушку – ни сказать ничего. Она просто онемела от неожиданности! Их любовная интрижка закрутилась два года назад. Тимур часто говорил, что хочет оставить жену: добрую, складную женщину, на год моложе Николь. Он всегда очень лестно отзывался о ней, она впитала в себя всевозможные достоинства, которые только доступны женщине: хозяйственность, методичность и аккуратность. Чего ещё требовать? Согласно его рассказу, она обожала Тимура, и у них совсем недавно родился ребенок. Он сильно увлекся журналисткой на тот строгий период, когда жена не могла унять его естественные аппетиты. Николь понимала это и не воспринимала его слова всерьез. На деле оказалось, что Тимур не шутил, и Николь не в силах была этому поверить.

Она хладнокровно оглядела его: правильные черты, ровная белая кожа, русые густые волосы, остриженные по моде; объёмный, но не безобразный нос; массивные грузные руки – в нём сосредоточены огромная сила и мужество, что присутствовало в любом солидном мужчине. Но солидность больше не привлекала её. Николь не заметила в нём ничего особенного, чего-то по истине будоражащего и сомнительного… Не было в нём загадки… В нём не было ничего, что сделало бы его похожим на Макса.

Николь не могла усидеть на месте и, встав, отошла к окну.

– Ты что не рада?

Он подошел к ней сзади и обхватил её за бедра.

– Тим, не надо…

– Я так скучал по тебе… Думал ночами. Давай оставим прелюдию, – его рука расстегнула пуговицу на её шортах. – Я хочу снова ощутить вкус твоего тела.

– Нам нужно обсудить один важный вопрос.

– Обсудим, но чуть позже. Теперь время невластно над нами…

– Нет, нам нужно сейчас!

– Перестань, малышка. К чему сейчас разговоры?

– Мы должны поговорить!

– Не говори чепухи!

Он повернул к себе девушку лицом. Её приоткрытые бледные губы соблазняли его. Опуская веки, он потянулся к ним, но Николь отвернула голову в сторону. Не ощутив привкуса желанных губ, Тимур открыл глаза и увидел, как лицо Николь исказила брезгливость.

– У тебя кто-то появился, да?! – злобно процедил он.

– Тим, думаю, ты поторопился с разводом... Я не та, что сумеет сделать тебя счастливым. Я сожалею… Нам нужно было порвать уже…

Его глаза метнули молнии. Николь не успела договорить фразу – Тимур замахнулся и ударил её по лицу с такой силой, что девушка отлетела на пол к окну.

– Ты хоть сознаешь, что я сделал для тебя, неблагодарная? – кричал он. – Я бросил всё: свой дом, чудесную верную жену и маленького ребенка… Ради чего? Ты мне за что-то отомстила, да? Думаешь, я сильно расстроен? Нет, я никогда тебя не любил и не смог бы полюбить. Ты дешевая потаскуха!

Он плюнул на пол и, забрав кейс, вылетел из квартиры.

Николь усмехнулась. В голове появилась боль. Она присела на полу и дерганным пальцем провела по губам: на них отпечатались следы крови. Улыбка вспорхнула на её лице, а из глаз покатились две невольные слезы.

– Он отреагировал… весьма сносно, – сказала она вслух.

В распахнутой настежь двери показалась фигура элегантной девушки. Это была Дина Майер.

– Николь!

Увидев журналистку в таком виде, она бросилась к ней.