– Я останусь, – опять повторил чародей.

– Ну, как знаешь, – пожал плечами Рашид. – Прощай, колдун.

И он вышел из комнаты.

Давид ещё немного постоял и тоже вышел в коридор. Он подошёл к окну и осторожно посмотрел через него вниз. Перед ним был двор замка, и колдун некоторое время смотрел как грабители грузят на тележки награбленное. Он увидел, как разбойники выезжают через ворота, и когда двор опустел, снова вернулся в комнату.

Колдун встал посреди комнаты, повернувшись лицом на Север, вытянул перед собой руки и закрыл глаза. Он начал читать про себя заклинание, которое должно было показать ему, где в этой комнате находится бесценный артефакт, реликвия чернокнижников, появляющуюся в нашем мире один раз в тысячу лет. Метратон – ключ от ворот Ада, об обладании котором мечтает сам Князь Тьмы, находится где-то совсем рядом и сейчас зовёт к себе всех чёрных магов на Земле.

Чернокнижник сосредоточился. Он должен был почувствовать Метратон, но пока это у него не получалось. В комнате поднялся ветер, который постоянно усиливался, огонь факела на стене потух, и колдун оказался в полной темноте.

Чародей напрягся так, что на лбу выступил холодный пот. Он отдавал всю свою энергию и почувствовал, что его тело похолодело, но он упорно произносил слова на давно забытом всеми языке. Он вошёл в транс и его чувства обострились до предела. Мозг непрерывно посылал телепатические сигналы, а глаза вдруг широко открылись и выкатились из орбит.

И вдруг в какой-то момент колдун понял, что комната начала меняться. Она осветилась голубым светом, а противоположная стена вдруг задрожала как будто в солнечном мареве.

Чернокнижник улыбнулся. Заклинание сработало, и колдун добился своей цели. Дрожащая стена медленно исчезла и за ней чародей увидел узкий кожаной ящичек в полметра длинной, лежащий на каменном выступе.

Давид опустил руки и голубой свет начал гаснуть. Колдун успел поднять с земли факел и поднеся его к своему лицу, дунул на промасленную паклю. Факел тут же вспыхнул, и чернокнижник в его пламени неожиданно увидел, что прямо перед ним стоят два человека, и в одном из них чародей с ужасом узнал Рашида.

– Я решил вернуться, колдун, – произнёс разбойник, – и, как видно, не зря.

Он прошёлся по комнате и подойдя к тому месту, где только что была стена нагнулся и поднял футляр, а Давид только молча наблюдал за ним.

– Что в нём? – спросил бандит.

– Если хочешь это узнать – открой, – произнёс чернокнижник.

Рашид откинул крышку и заглянул внутрь. В глаза ему неожиданно брызнул яркий свет, так что он невольно зажмурился. Даже в свете тусклого факела, ослепительно сверкнуло золото и драгоценные камни, и бандит удивлённо глядел на это.

– Так вот что ты искал, колдун! – воскликнул он. – Но ты конечно понимаешь, что это должно принадлежать мне.

Второй бандит в это время запалил ещё один факел, и в комнате стало намного светлее.

– Ты не сможешь это продать, – спокойно произнёс Давид.

– Да что ты говоришь! – разбойник усмехнулся. – А я думаю, твоя реликвия скоро найдёт своего покупателя.

– Предупреждаю тебя, Рашид, – сказал чернокнижник. – Ты даже не понимаешь, что у тебя в руках.

– Кстати, что это такое? – с интересом спросил бандит. – Похоже на огромный ключ.

Рашид протянул руку к Метратону и Давид, видя это, уже хотел закричать чтобы он ни в коем случае не трогал реликвию. Он уже открыл рот, но не проронил не звука, глядя на бандита полным ужаса взглядом.

Разбойник достал Метратон из футляра, поднеся его к своим глазам, и чародей в страхе отпрянул назад.

– Так что же это, колдун? – опять спросил разбойник.

Давид может быть и хотел ответить, но слова застряли у него в горле. Он уже знал, что сейчас произойдёт.

Рашид вдруг поднял свободную руку к своему горлу и слегка закашлялся. Он кашлял всё сильнее и сильнее и не мог остановиться. Лицо его покраснело, а из глаз потекли слёзы. Второй бандит с удивлением смотрел на него, и вдруг попятился назад, потому что тело Рашида стало быстро раздуваться. Оно на глазах становилось всё толще и толще, и Рашид уронил на пол артефакт, который держал в руках. Его кожаная куртка поползла по швам, а на сапогах и штанах стали с громкими хлопками лопаться шнурки. В какой-то момент из раздувшегося как шар тела стали вываливаться красные толстые черви, а потом всё то, что только что было человеком, пролилось на пол тягучей зелёной жидкостью. Этот кошмар длился всего несколько секунд, и за эти несколько секунд от вполне здорового человека осталась только небольшая зеленоватая лужа. Проклятие Метратона исполнилось точно так как было описано в древнем колдовском трактате.

Второй бандит застыл как статуя, глядя паническим взглядом на то что осталось от его предводителя. Чернокнижник, не дожидаясь, когда он придёт в себя, подошёл и посмотрел ему в глаза.

– Ты спокоен, – произнёс он загробным голосом. – Всё хорошо.

Разбойник выпрямился и лицо его превратилось в неподвижную маску.

– Я спокоен, всё хорошо, – повторил он.

– Сейчас ты сделаешь то о чём я тебя попрошу, – продолжал чародей, поняв, что гипноз подействовал.

– Я сделаю то о чём вы меня просите, – сказал разбойник.

– Сейчас ты поднимешь этот артефакт и положишь его в футляр.

– Не-е-ет, – застонал бандит.

Он медленно стал наклоняться и протянул руку к Метратону. Было видно, как он сопротивляется изо всех сил, но магия чернокнижника была сильнее. Из глаз разбойника текли слёзы, но он нагибался всё ниже и ниже, и наконец его пальцы коснулись реликвии. Он сразу схватил Метратон и положил его в футляр.

– Отлично! – воскликнул колдун.

Он закрыл крышку футляра, взял его в руки и пошёл к выходу из комнаты, даже не оглянувшись на обречённого. И только когда уже вышел в коридор, услышал за спиной громкий сиплый кашель.

Священная Римская империя.

Город Витербо. На следующий день.

Уже под вечер, когда Солнце клонилось к закату, на Кассиевой дороге, идущей из Рима, показались два всадника. Их лошади шли неспешным шагом, а сами они вполголоса переговаривались между собой. Было видно, что эти люди уже никуда не спешат, поскольку успели приехать в город, где найдут себе ночлег ещё до наступления темноты.

– Учитель, скажи мне, наконец, зачем мы сюда приехали? – спросил один, совсем ещё юноша, которому на вид было не более пятнадцати лет. Он был очень худой, лицо было бледнее мела, но на этом лице горели огнём чёрные живые глаза, и только это выдавало внутреннюю силу, которая была у него внутри.

– Потерпи, Генрих, – ответил другой, человек преклонных лет с короткими седыми волосами и маленькой бородкой. – Совсем скоро ты всё узнаешь.

– Но ты мне обещал, что всё расскажешь, как только мы окажемся в этом городе, – не унимался молодой человек.

– Но мы ещё в него не въехали, – усмехнулся Учитель.

Генрих изнывал от любопытства, но решил больше пока не приставать к Учителю с расспросами и потерпеть ещё немного. Вчера поздно вечером какой-то монах передал Учителю письмо, и после этого рано утром они отправились в путь.

Учитель был хмур и задумчив и за всю дорогу не проронил ни слова. Это было не в его характере, и Генрих понимал, что виной всему загадочное письмо, полученное накануне.

Они въехали в город и оказались между старых покосившихся деревянных домов, среди которых было несколько гостиниц и постоялых дворов. Но Учитель даже не смотрел в их сторону и остановился только около большой церкви, почти в центре города. Они спешились, привязали лошадей и, перекрестившись, вошли в храм.

Внутри горели несколько свечей. Тусклый свет отражался в золочёных подсвечниках и лампадах, а лики святых грустно смотрели на вошедших в церковь людей. Было довольно темно, но несмотря на это, Учитель сразу заметил фигуру монаха, стоящую прямо перед ними метрах в пяти.