Мы уж ерзали, ерзали, спасибо мать природа нам быстренько все подсказала – легли друг к другу лицом – на боку, подо мной одна ее полусогнутая нога, вторая надо мной… еще несколько секунд на прицеливание, и я проник куда надо своим молодцом. Определенная стесненность и, как следствие, небольшое неудобство все же сохранялись – ведь существенная часть моего тела вообще находилась на весу, но я, не обращая на эти мелочи внимания, старался изо всех сил. Мне хотелось доставить Леночке особенное, неземное блаженство, и не было предела моему усердию. Спустя несколько минут она начала издавать звуки. Это были эдакие постанывания, притом довольно громкие и все усиливавшиеся. Про себя я отметил, что гул, который стоит в самолете во время всего полета, очень нам на руку, иначе, наверное, проснулись бы все. Она стонала все громче, стискивала зубы и мотала головой, я просто зашелся от удовольствия и, наконец, проявив чудеса эквилибристики и балансирования, закончил свой процесс ей на живот. И в этот момент, когда я лежал опустошенный и не хотел шевелиться, а только пытался благодарно тыкаться ей носом куда-нибудь в ожидании ответной нежности, она простонала: «Пожалуйста, пожалуйста, привстань, о… моя нога, ой, так больно ногу, я больше не могу так лежать!» И я услышал те самые стоны, которые вовсе уже не имели сексуальной окраски, в них была только боль бедной страдающей женщины, которая стеснялась сказать, что ей неудобно, и я своей костлявой задницей совершенно отлежал ей ногу. Я спрыгнул с нее в одно мгновение, начал суетливо, не попадая в штанины и теряя трусы, одеваться, и тем временем до меня постепенно начала доходить реальная картина. Она просто все это время терпела! Терпела из-за того, что я согласился взять ее в Москву. Отрабатывала свой перелет, от безвыходности уступила домогательству пьяного и безжалостного человека, в руках которого оказалась волей судьбы. А я – негодяй, воспользовавшийся чужой бедой. Мне стало не по себе. В самолете был полумрак, и я не видел ее глаз и выражения лица, и она не могла хорошо видеть меня, но мы оба чувствовали одно и то же – неловкость и стыд. Она аккуратно убрала в свою сумочку салфетку которой вытерла живот и сидела, потирая затекшую ногу и закусив губу. Ей все еще было больно. Через несколько минут, сделав над собой усилие, я взял ее руку, поцеловал в ладошку и сказал: «Извини, Лен…» Она внимательно посмотрела на меня, но ничего не ответила.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.