Случай, произошедший на обратной дороге, мне неловко описывать, и можно было бы совершенно выкинуть его, но оставлю ради исторической справедливости. Происшествие это случилось между Иркутском и Москвой в самолете, где я, накрывшись пледом, пользуясь полной темнотой и тем, что все спали, еще раз воспользовался, своим служебным положением в корыстных и не очень-то благородных целях.

Все началось в Иркутске, когда мы уже летели домой. Там снова не было топлива, но нас опять быстренько заправили и поставили в очередь на вылет. У меня за вычетом иркутских и оставшихся в Китае на вторую неделю числилось всего двадцать восемь человек. Это на семьдесят два места в переднем салоне! Возникало даже чувство неловкости перед гражданами, сидящими в аэропорту. Им, ведь, наверное, нужно лететь в Москву не просто так – у каждого свое дело или свое горе. Но их рейсы все откладывают, и вариантов нет, только терпеливо ждать!

Мы уже готовились взлетать, когда ко мне подошел тот самый пограничник, который меня «выпускал» по дороге туда. Он сказал, что его зовут Валера, мы постояли, поболтали несколько минут. Я слегка даже опешил от такого проявления внимания к своей персоне со стороны представителя властных структур, но все встало на свои места, когда он после некоторой паузы обратился ко мне с просьбой. Ему было очень неловко. Он долго выдавливал из себя разные несвязные обрывки фраз и междометия, которые некуда было пристроить, но постепенно смысл стал ясен. Валера сказал, что к ним уже несколько раз обращалась девушка, которой очень нужно вылететь в Москву, а билетов нет, и на подсадку сейчас не реально, поскольку каждый рейс и так задерживается на сутки или больше, а некоторые вообще отменяют… кругом бардак, а она так просила, даже плакала. Что там у нее случилось, не говорит, но видно по ней, что нужно человеку! Возьми, говорит, Васька. Ты хоть и москвич, а москвичи, как известно, все люди бездушные и безжалостные, но может, выручишь девчонку? У тебя же полупустой самолет!

Я его спрашиваю, а что я в Москве скажу, откуда я ее взял? Меня же с работы уволят за провоз такого «зайца». Звонить в Москву уже некогда, нам вылет поставили через пятнадцать минут, и стоим мы с ним уже у трапа. Мне к тому моменту работу эту терять совсем не хотелось. Я за неделю впервые в жизни «нажил» больше пятисот долларов! Мыслимо ли рисковать таким заработком? Но не хотелось и отказывать. Человек за другого попросил бескорыстно! И я решил ее взять на свой страх и риск. Авось не будут скрупулезно сверять бухгалтерию. Веди, говорю, свою протеже, доставим в Москву со всеми удобствами! Он говорит: «Спасибо Вася, если что, обращайся, поможем», – и понесся в вокзал за пассажиркой. А я стою и думаю про себя, мол, ты мне лучше бы двадцатку вернул, которую прошлый раз в свой бездонный карман засунул, вместо того, чтобы помощь обещать покровительственным голосом. Тоже мне – дружок-пирожок! Тут и он несется, сумку тащит и мадмуазелька за ним еле поспевает, семенит ножками и на ходу уже издалека мне виновато улыбается. А сама вроде ничего – симпатичная. Ну, по десятибалльной шкале – эдак на шесть – семь твердых баллов. А я сам боюсь до смерти, что сейчас экипаж начнет возмущаться или вообще ее выгонят… Захожу с ней в салон, и так вроде между прочим стюардессе говорю, что еще один человек с нами полетит. А сам прохожу мимо, не задерживаясь, но спиной напряженно, как выстрела, жду вопроса, а на каком основании, мол, она полетит, где она в списках, почему я тут командую?! В качестве последнего аргумента у меня были двести долларов, те, что Цукану мне всунул в аэропорту за свой перевес. Но все прошло совершенно гладко. Наверное, у экипажа я ассоциировался с заказчиком рейса. Вопросов не задал никто! Старшая стюардесса просто сказала мне на ушко деликатненько, что лишнего питания мы уже заказать не успеем, но, мол, за десять долларов наличными они из личных резервов устроят ужин по высшему разряду. Я, конечно, заплатил.

А девочка сидела на краешке кресла, глупо всем улыбалась и крутила головой, глаза у нее были обалдевшие. Реакция нормальная. У любого будут обалдевшие глаза, если просидишь день-два в аэропорту, а потом тебя проведут тайными тропами на самолет, где каждый желающий лежит на целом ряду, а по проходу прогуливаются люди в тапочках, как у себя дома.

Я увидел это смущение и решил ее как-то успокоить, сказал: расслабься мол… все нормально… хочешь выпить? Я, в принципе, пить ни с кем не собирался. Мне в Москву нужно было трезвеньким прибыть, да и водку марочную я купил в Дьюти Фри, честно говоря, в подарок отцу. А она как-то вся сосредоточилась, напряглась и решительно сказала: «Хорошо, давайте, выпьем»! Тут нарисовался Цукану – ему как медом намазано, если новая девчонка появилась, да еще и выпить предлагают. Делать нечего, я полез в сумку, мысленно извинился перед папой, откупорил, разлил в пластиковые стаканчики. А самолет уже тем временем набрал высоту, и полетел к столице нашей Родины. Мы сидели и выпивали, Цукану, в своей обычной манере, нагло приставал к девушке. Леночка, так ее звали, смотрела на него с ужасом и прижималась ко мне, а иногда еще умоляюще на меня поглядывала. Я, честно говоря, удивился. На Саню ведь обычно никто не обижается, все наоборот ржут над его каламбурчиками и добродушно журят за матерщину. А она его воспринимала совсем без юмора – после каждого рискованного словесного пируэта глаза у нее широко округлялись, и она пальчиками вцеплялась мне в кисть. Через пару часиков такой односторонней связи Саша заскучал и обиженно пошел спать. К этому моменту в салоне погасили свет, все спали, тускло горело дежурное освещение. Мы сидим вдвоем, рядышком, еще выпили, моя бутылочка уже приближалась к концу, когда я грешным делом того… попытался ее немного как бы приласкать… и она вроде бы была не против. Сначала мы целовались, потом я немножко пошарил у нее под кофточкой, и у меня после недельного воздержания начались естественные здоровые процессы, которые, оказывается, происходят даже на большой высоте! Такой она мне показалась распрекрасной… А главное, я подумал, что мне ужасно повезло, – я встретил при таких романтических обстоятельствах девушку, которая сразу ко мне расположилась. Я почувствовал себя героем девичьих грез и просто распирался от удовольствия. Сидели мы с ней в обнимку, я еще всякую ахинею ей нашептывал на ухо, она чувственно вздыхала, а что дальше делать, я, в общем-то, не знал, поскольку в самолете у меня никогда подобных происшествий не случалось, и никто из знакомых со мной на эту тему опытом не делился. Она, почувствовала, наверное, что ситуация забуксовала. Действительно ведь – и спать ложиться глупо, а что дальше делать – совершенно непонятно! Прошло минут тридцать, она встала: «Я сейчас вернусь», и пошла в сторону дамской комнаты. Я почему-то сразу преисполнился к ней благодарностью и уважением. Приятно, когда женщина в таких вещах сама дает недвусмысленный сигнал. Ну, думаю – сейчас состоится! Сам достал влажную аэрофлотовскую салфеточку, тихонько ею свое хозяйство освежил, насколько это было возможно, хоть и начало щипать, но все же почувствовал себя увереннее.

Минут через десять она появилась, неся свои брюки в руках, уже переодетая в какую-то длинную-длинную майку. Я к тому времени уже набрал штук шесть пледов и застелил ими ряд кресел на некотором удалении от ближайших туристов. Ближе к окну свернул еще несколько – получилось что-то вроде подушечки, и еще два оставил, чтобы сверху укрыться. Тесновато, конечно, даже и для одного человека тесновато, а нам предстояло на этом ложе гнездиться вдвоем. Она ко мне подошла, вроде как в нерешительности так передо мной остановилась, и я почти машинально ее обнял и руку засунул ей под майку, а она, оказывается, уже без трусов! У меня просто планка рухнула, и все мои мыслительные способности исчезли, как будто их и не было. Я потянул ее на постельную конструкцию, сам одновременно с этим стаскиваю с себя штаны, а как примоститься – большая проблема.