– Всего хорошего. – Бросила вслед и на отца глянула, уверенно улыбнувшись. – Кажется, ты предлагал мне выбор, папочка… Что ты думаешь об этом молодом человеке?

– Ну… раз ты сама завела эту тему, скажу тебе так: я думаю, что вопрос вашей свадьбы решён. Нужно только время для подготовки и соблюдение некоторых формальностей. Таких как знакомство родителей. Ты, как я понял, с ними хорошо знакома.

– Да, особенно с будущей свекровью. – Марта склонила голову набок, не пытаясь скрыть предвкушение от бушующих событий.

Свадьба была скорой, шумной, многолюдной. Только ленивый не пришёл, чтобы порадоваться за молодых. Юра был счастлив, а Марта непозволительно красива. Он не мог отвести взгляд от молодой, а она от старинного перстня, преподнесённого ей в честь торжества. Прежде украшение с редким камнем принадлежало матери, а теперь было передано ей в качестве семейной реликвии. Именно Марте. Так завещала её мать. Марте – перстень, что необходимо подарить именно в день свадьбы, а старшей дочери Свете – родительскую усадьбу. К перстню прилагалось письмо – послание, пережившее время. В нём мать желала счастья и велела быть благоразумной. А камень… камень судьбы… он поможет сделать выбор в сложной ситуации.

– А я уже счастлива. – Заверила Марта, аккуратно складывая тонкую бумагу по старым швам, и вернулась к гостям.

Потом было событие более интимное – брачная ночь. Юрочка стал у неё первым, и, как была уверена сама Марта – единственным мужчиной. Всё оказалось предсказуемо и понятно. Впрочем, едва ли она ожидала от в меру скромного и запредельно чопорного мужчины эмоций, пожара, страсти. Да, он был нежен. Да, он был к ней внимателен. Да, ему льстило завидное положение первого мужчины прелестной Марты. И на этом всё. На этом всё…

Жизнь с Юрочкой оказалась скучна и однообразна, держалась на его честном слове и нездоровом энтузиазме самой Марты. Она, как истинная хозяйка большого дома, подаренного родителями жениха, создавала уют, красоту, превращала пресное существование в изысканный десерт.

Марта изучала секреты приготовления пищи днём и секреты интимных ласк ночью. В помощь ей была выделена домработница свекрови, замечательная женщина, которая и выполняла большую часть рутинной работы. Но, несмотря на все, безусловно, тепличные условия, она всё же потерялась в бесконечном ритме жизни домохозяйки и очень скоро выдохлась. Юра, выполняя свою роль главы семьи, горел на работе, впрочем, там же и пропадал, создавая благоприятные условия для молодой супруги, а Марта всё сидела и сидела одна. И все её труды так и оставались не востребованы. Ни дневные, ни ночные.

– Юрочка, как ты думаешь, может, мне пойти работать? – Спросила она однажды, всё же дождавшись его со службы в начале первого ночи.

– Зачем? Тебе чего-то не хватает? – Нахмурился оскорблённый подобным заявлением супруг.

– Мне не хватает общения. Мне не хватает внимания. В конце концов, я хочу чувствовать себя нужной.

Юра стёр с лица следы усталости, сменив их на мягкую улыбку, приобнял супругу, поцеловал кончики её пальцев.

– Марта, однажды я дал себе слово, что моя жена никогда не будет работать. Именно для этого я день и ночь пропадаю на службе, именно для этого готов недосыпать и недоедать.

– Юра, ты впадаешь в крайности. Ну, что значит недоедать? – Погладила Марта его по голове и тепло улыбнулась. – С завтраком и ужином я буду справляться в срок, а чем я занята днём… какая разница, чем я буду занята днём?! Главное ведь, чтобы оставалась довольна, правда? – Прижала его лицо к собственному животу и запустила пальцы в светлые волосы. – К тому же есть разные женщины. Кто-то находит себя в домашней работе, а кто-то реализует себя на общественно полезных началах. Роль домохозяйки, судя по всему, не моё. – Наигранно тяжело вздохнула и принялась рассуждать. – Я люблю цветы, но совершенно не умею за ними ухаживать, они меня не слушаются. Кстати, нам не мешало бы нанять хорошего садовника. – Капризно пожаловалась и надула губы. – Я терпеть не могу заниматься уборкой, но с этим легко справляется наша домработница. Сколько раз созваниваюсь с твоей матерью, столько же и благодарю её за Елену Дмитриевну. – Поторопилась упомянуть о святом и тут же получила от мужа благодарственную улыбку.

– Марта, но работа… – Не понимая и не принимая ни одного из предложенных доводов, пожимал Юра плечами. – Ты не будешь высыпаться и станешь раздражённой, нервной. Это отразится на наших отношениях в семье. И, кстати, в какой сфере ты видишь себя? Без образования, без опыта…

– Да, мы с тобой этого пока не обсуждали, но я планирую поступать на экономический в будущем году. А работа… Я могла бы пока поработать кассиром в сберегательной кассе. Или консультантом по вкладам.

– Милая моя, дорогая, тебя и саму стоит консультировать по этому вопросу. – По-доброму усмехнулся Юра, видимо, не распознав в нежном голосе настойчивости и отнюдь не женской хватки. – Не торопись. – Накрыл её ладони своими. Тёплыми и мягкими. – К тому же у нас пока нет детей. Ты могла бы направить свою энергию в данном направлении. – Осторожно проговорил, боясь задеть, но Марта и не думала обижаться. Наоборот, холодно усмехнулась.

– В гордом одиночестве я с этой задачей не справлюсь, дорогой. – Непрозрачно намекнула на его частое отсутствие. – И как раз пока детей у нас нет, а время для того, чтобы познать себя есть… Как раз этим и стоит воспользоваться. Юра, устрой меня на работу. – Перешла к сути. Голову склонила, намерено демонстрируя плавные изгибы желанного тела. – Я же знаю, это в твоих силах. – Откровенно улыбнулась, опускаясь к мужу на колени.

Потянула за узел галстука, размяла напряжённые плечи, убрала в сторону его очки. А Юра… Ну что Юра… он был бессилен перед её женской властью. И уже в следующий понедельник подвёз Марту к месту её работы.

– Желаю удачи. – Шепнул на прощание и улыбнулся, глядя, как любимая вприпрыжку несётся по тротуару. На водителя перевёл уже строгий, целенаправленный взгляд. – Езжай. – Тихо скомандовал, но в голосе было достаточно силы, чтобы не питать по поводу молодого служителя партии иллюзий.

Он был суров и страшен в гневе. Никогда не шёл на компромиссы и среди своих славился как серьёзный противник. И единственной слабостью мужчины оставалась его молоденькая супруга. Она вила из него верёвки, а он ей позволял это делать. Пока.

Год семейной жизни пролетел как один день и не только потому, что ничто не омрачало счастье молодых. Они были далеки друг от друга каждый день этого года. И если прежде Марта старалась создать семью, то теперь создавала уют лишь для себя. Нет, она по-прежнему оставалась слабостью своего мужчины, по-прежнему владела его сознанием и управляла действиями, но теперь имела определённую цель: любить себя и делать себя счастливой. Ведь Юра и без её участия оставался счастлив и будто не замечал того, как друг от друга отдалились, как отношения перешли в разряд дружеских.

Глупой Марта никогда не была и благоразумно обижалась на мужа всякий раз, как он был вынужден уехать в очередную командировку. Периодически наведывалась к свекрови и просила у неё совета, как вести себя в той или иной ситуации, поддерживала отношения с суетливой Гелей. В общем, заручалась мощнейшей поддержкой со всех фронтов. Так… на всякий случай. А ещё она хотела детей. В этом видела свою роль как женщины, в этом видела своё спасение, ведь и работа с её постоянными встрясками успела наскучить.

Что тут сказать… работу в сберкассе можно было смело отнести к сфере обслуживания. Безликая толпа, которая не заканчивалась даже перед самым закрытием. И каждый со своей претензией, каждый считает, что Марта должна уделить им своё драгоценное внимание, выслушать, посоветовать. Не было отдушины и в обеденный перерыв при общении с коллегами. К «блатной» сначала долго присматривались, потом приценивались и в итоге сочли вражеским элементом. Причины раздора были самые разные. Тут ей припомнили и французские духи, и чулки из тончайшего капрона и шёлковые блузки. Приняли во внимание и тот факт, что на службу Марта приходила не с целью заработать деньги, получить заработную плату, а лишь для того, чтобы выгулять очередной наряд, коих было несметное количество. А ещё работа уверенно окунула Марту во все социальные слои и подробности их существования. И теперь было разделение не на стильных, модных и безразличных к нарядам, а на тех, кто может себе позволить и тех, кто не может. На тех, кто имеет возможности и тех, кто об этих возможностях только мечтает. Узнала она и понятие «нищета». Таких клиентов, кстати, было немало. Они тряслись над последней копейкой, решая неразрешимую дилемму: отложить деньги на сберкнижку или всё же купить сыновьям-школьникам новые брюки, ведь прежние совсем износились. Спустя время, таких Марта отличала ещё до начала беседы, до их первого вопроса. Жалко этих людей не было. Тут, скорее, на первый план выходило непонимание и непринятие такой жизни, таких условий существования. А ещё чужое нежелание что-то в своей жизни менять. Хотя о кардинальных переменах Марта тогда могла только рассуждать, ведь у самой светлое безбедное будущее было ясным и предельно понятным. Нет, она бы ни за что не отказалась от спокойной жизни с Юрочкой. Ни за что и ни при каких условиях. И подобным мыслям оставалось лишь загадочно улыбаться, в то время, как окружающие выкручивались, занимали и перезанимали, налаживали «нужные» знакомства.