– Нет. Не подойдёт. – Улыбнулась Марта шире, переведя взгляд на Алёну.

– Но почему?

– Бортновский с женой, а она меня терпеть не может.

– Быть такого не может! Анна Владимировна очень умная женщина. Я ей восхищаюсь! – Заявила Алёна и смолкла, уловив заинтересованный взгляд, что плавно перерастал в надменный, уничижающий.

– Думаю, ты поняла, что я хочу тебе сказать.

– То, что я совершенно не разбираюсь в людях. – Недовольно процедила Алёна сквозь зубы и отвернулась. – Я не обязана думать как ты! У меня есть своё мнение и оно…

– И оно неверное.

– У тебя очень интересная жизненная позиция, Марта, в которой есть только два мнения: твоё и неверное, так?

– Не совсем. Но судить о людях и их поступках очень сложно, не владея информацией. А ты ей не владеешь.

– Анна Владимировна посещает детские дома, участвует в благоустройстве города, после её вмешательства прекратились нападки на приют для животных, который хотели снести. Она является активным участником программы…

– Да, да, разумеется. Но всё это в рамках предвыборной кампании мужа. – Насмешливо прервала Марта ярую заступницу. – Это её обязанность, если пожелаешь. Её роль.

– Хорошо, допустим, но с тобой-то что? Почему сказала, что Анна Владимировна тебя терпеть не может? Есть тому причины?

– Ревность. – Вдохновлёно проронила Марта, показательно смутившись, и тут же расплылась в довольной улыбке.

– Марта… – Скривилась Алёна и перевела взгляд на столик, за которым сидел Бортновский с женой. – Он же старый. Ухоженный, подтянутый, выглядит на отлично, но ему почти шестьдесят! – Округлив глаза, Алёна тут же попыталась прогнать горький осадок во рту глотком вина.

– Даже интересно, мысли о том, что моим любовником мог быть Самохин, ты не противилась, а ведь они с Бортновским почти ровесники. Да и во внешнем виде Самохин проигрывал. И намного. Что так?

– В тот момент я о возрасте как-то не думала, а опиралась исключительно на увиденные эмоции: по посторонним так не убиваются. – Призналась, осторожно отступая в эмоциональном плане.

– К тому же, Бортновскому не всегда было шестьдесят. Было и сорок, а когда-то и того меньше. – Настояла на своём Марта и рассмеялась, глядя на то, как Алёна к мужчине приценивается. – В жизни он совершенно другой! – Заметила, как только единолично завладела вниманием. – Взрывной, азартный, лёгкий на подъём. – Принялась перечислять, и выглядела так, будто от каждого своего слова удовольствие получает. – А улыбка? Ты видела когда-нибудь его улыбку? Не ту скупую, которой одаривает избирателей, а настоящую… В момент, когда он уже чем-то увлёкся, когда загорелся идеей. О, эта улыбка до сих пор сводит многих с ума и, смею заметить, его последней любовнице было недалеко за двадцать и никого из двоих это не смущало. – Оставаясь собой предельно довольной, Марта закусила нижнюю губу и склонила голову набок, будто что-то припоминала. – Он необыкновенный. Кстати, когда-то… когда-то давно, мы вместе ограбили банк. – Заявила осторожно и тихо, практически шёпотом. – Правда, на тот момент забавным мне это не казалось. – Губы надула, прикидывая. – Я готова была умереть от страха, а он лишь посмеивался, глядя на всё это со стороны.

– Ограбили банк?

– Да. – Легко отозвалась на удивлённый возглас. – В то время это называлось несколько иначе… сберегательная касса… – Устало выдохнула и взмахнула рукой. – Бортновский очень непростой человек. – Упор на последней фразе сделала. – А его жена… за долгое время в браке она так и не смогла отделаться от мысли, что этот мужчина ей не принадлежит. Оттуда и все беды.

Через стол перегнулась с целью щёлкнуть Алёну по носу и очередной раз не смогла сдержать смех, осознавая, что девушка увлеклась её рассказом настолько, что и позабыть успела, где и с кем находится.

– Ты удивительная. – Заявила Марта, сверкнув глазами. – Твоему избраннику невероятно повезёт.

– У этого комплимента есть подтекст, не так ли? – Скривив губы, опустила Алёна взгляд.

– Даже если и так, едва ли тебя должно это расстраивать. Наивность, особенна та, которую проносишь сквозь время, не растеряв, это тоже дар. Я бы предпочла оставаться наивной, но мне судьба такого шанса не преподнесла.

– Ты не похожа на человека, который надеется на судьбу.

– Да. И за это она меня сурово наказала. Впрочем, я мало о чём могу сожалеть. – Вскинув голову от самодовольства и гордости, Марта неожиданно насторожилась, напряглась, а потом с каким-то сожалением опустила взгляд.

Повернув голову в ту сторону, Алёна раскраснелась и поджала губы. Приближался Гарист.

– Вы позволите? – С учтиво склонённой головой, он предложил Алёне руку, а она только сейчас и заметила тягучую мелодию, что разливалась по залу и заставляла расслабиться, насладиться вечером.

– Здесь не танцуют. – Совершенно некстати заметила Марта, но и не пыталась оказать на мужчину давления, чем тот и воспользовался. И, вкупе с молчаливым согласием самой Алёны, на желании всё же настоял.

Вывел её на самый центр зала, аккуратно придерживая за талию, и всего на мгновение замер, глядя в глаза, когда друг напротив друга стали.

Никакой явной угрозы и даже намёка на неё от мужчины не исходило, но едва ли это спасало от тяжёлых мыслей, захвативших Алёну. Она чувствовала пульсацию в висках, учащённое сердцебиение и никак не могла справиться со сбившимся дыханием. Активно избегала прямого взгляда и с похвальным усердием пыталась удержать дистанцию. А Гарист между тем молчал. Разглядывал её, Алёна знала, только вот причин интереса разгадать не могла. Зато теперь с уверенностью готова была заявить, что словосочетание «красивый и опасный» её явно не возбуждало.

– Ты напрасно ищешь угрозу там, где её не может быть априори. – Наконец, выдал мужчина налегке и ухмыльнулся тому, что Алёна напряглась ещё сильнее. – Земля слухами полнится, но уверяю: я не заглатываю молоденьких девушек на завтрак обед и ужин.

– Что вам от меня нужно? – Набравшись смелости, всё же заглянула Алёна в глаза напротив и дыхание пропало напрочь, таким явным был ответ в них.

– Вот и поговорили… – Выдохнул Гарист, как только мраморное изваяние в собственных объятиях разглядел. Поистине мраморное. Со слепым холодным взглядом и абсолютной обездвиженностью.

– Подвинься! – Послышалось со стороны, и Алёна только ахнуть успела, как её из равновесия выбили и тут же подхватили.

Спустя мгновение, посмотрела на стоящего в стороне Гариста, и принялась часто моргать, чтобы суть происходящего уловить. А получилось так, что пока она судорожно соображала, как стоит отказать и при этом не лишиться жизни и здоровья, уже кружилась в танце с другим. Даже и не пыталась выяснить, с кем именно, так разволновалась, а когда получилось отдышаться, опомниться, с силой в мужские плечи вцепилась.

– Андрей?.. – Выдохнула с облегчением и тут же насторожилась.

– А ты кого ждала? – Спросил он вроде и серьёзно, но глаза смеялись.

– Вообще никого. И подумать не могла, что кто-то осмелится ему противостоять.

– Ему – это кому? – Уточнил без особого интереса и произведённым эффектом оставался доволен. Алёна нервно сглотнула.

– Гаристу, конечно. Он так на меня смотрел, что и вздохнуть толком не получалось. Боже, я думала, что умру! Ты меня просто спас…Он был правой рукой Самохина. – Посчитала нужным пояснить и на Андрея растерянно взглянула. – Он с тобой ничего не сделает? – Обеспокоенно ахнула, на что Андрей беззаботно улыбнулся и играючи пожал плечами.

– В принципе, может. – Проговорил, на секунду задумавшись. – А ты будешь по мне страдать?

– Вот ещё! – Заявила, как только поняла, что тот издевается.

Стиснула зубы, понимая, что в порыве радости совершенно забыла о правилах приличия, о дистанции, которую с Андреем стоит держать ещё больше чем с тем же Гаристом, и о контроле. К слову, сам Андрей о тех же приличиях даже не вспоминал. Жал Алёну к себе, насколько зашкаливающая по всем критериям наглость позволяла, и едва ли испытывал муки совести на этот счёт.